Игорь Градов - Грустная история Васи Собакина
Князь Редрик, как услышал про поражение, так сразу пришел в ярость. Ему нанесли неслыханное оскорбление — отобрали законную дань! Он долго кричал на капитана Вернера и даже разжаловал его на время до простого солдата, но ничего более решительного предпринимать не стал: понимал, что его люди сами виноваты — нарушили Договор, поэтому закон был на нашей стороне. Но с тех пор князь затаил на нас злобу и, по слухам, поклялся отомстить „мерзким эльфам“, осмелившимся так его унизить.
Поэтому логично было предположить, что все последние события — часть хорошо продуманного княжеского плана. Сами посудите: сперва его гвардейцы нападали на наш отряд и спровоцировали ответные действия (а в том, что они начнутся, Редрик не сомневался), затем князь, скорее всего, объявит карательный поход против лесного народа и соберет (или уже собрал) под свои знамена дружины своих вассалов. Во время экспедиции его гвардейцы, как предполагается, наголову разобьют нас и захватят земли вплоть до Большой реки. А это не только новые владения, но и прямой выход на караванные пути, идущие из южных графств, богатых золотом и зерном.
Князь Редрик, видимо, решил взять под свой контроль главные торговые пути, чтобы и пополнить личную казну, и усилить влияние в королевстве. После победы над эльфами и завоевания новых земель он, пожалуй, сможет потягаться богатством и влиянием с самим королем Питером Вторым. А учитывая, что в последнее время все только и говорят, что о слабом здоровье и постоянных болезнях монарха, то княжеские претензии на трон становятся более чем реальными.
Питер Второй, хоть и давно женат, но сына пока не имеет. То ли по болезни, то ли еще почему, но все его дети рождаются мертвыми. Следовательно, после него трон должен достаться младшему брату Паулю, которого многие при дворе считают слабоумным и даже сумасшедшим (очевидно, не без причины).
Понятно, что ослабление королевской власти выгодно крупным землевладельцам, однако против такого развития событий решительно выступают бароны, богатые купцы и зажиточные горожане. Им нужна крепкая власть, сосредоточенная в руках одного правителя, способного держать в узде самостоятельных графов и князей. И в случае необходимости — жестоко их наказывать. Мир и спокойствие необходимы для успешной торговли и процветания королевства, это понимают все.
Редрик очень хитро построил свою политику. В случае смерти Питера, он, несомненно, предъявит свои права на трон. По знатности он не уступает правящей фамилии (даже находится с ней в дальнем родстве — через двоюродную бабушку), по богатству и славе — тем более. Прибавьте к этому отменно здоровье, решительный характер и немалые воинские заслуги, и вы поймете, что большинство членов Королевского совета проголосует за него. А тех, кто будет сомневаться, Редрик купит — имея под контролем южные торговые пути, сделать это — пара пустяков. И тогда он превратиться в нового короля, Редрика Первого.
Разумеется, наследственные королевские дела нас, эльфов, мало волнуют. Лесному народу по большому счету все равно, кто будет сидеть на троне, главное, чтобы к нам не лезли. Однако события последнего времени научили нас зорко следить за тем, что происходит во дворце. В данном случае мы невольно оказываемся втянутыми в войну, которая может сыграть на руку князю Редрику и, вероятно, позволит ему взойти на престол.
А для нас это очень плохо — князь злопамятен и коварен, к тому же является нашим врагом. Получив же полноту власти, он наверняка захочет отомстить за давние обиды.
Нынешний король, Питер Второй, предпочитает с нами не связываться — у него и своих дел хватает. К тому же он слывет человеком добрым и справедливым, без крайней нужды меч не обнажает и войну не начинает. Худой мир, по его разумению, лучше доброй ссоры, поэтому король обычно выступает против боевых действий по отношению к эльфам. Конечно, он не может запретить своим вассалам драться с нами, но только в пределах их собственных владений — княжеств или графств.
Общий поход против эльфов Питер, пока жив, не поддержит и не благословит, а вот если на трон взойдет Редрик… Он воинственен, жесток, и от него можно ожидать чего угодно. Поэтому в наших интересах сделать так, чтобы он не смог сесть на трон. А для этого надо было его разгромить или, по крайней мере, изрядно потрепать. Тогда его слава точно померкнет…
Все эти тонкости мне объяснил брат Эльтер, пока мы возвращались в отряд. Клаар уже принял решение — надо продолжить поход. А для этого следовало достичь княжеского замка. Клаар собрал на поляне командиров двадцаток и разработал новый план действий. Кроме того, он послал сообщения друзьям в другие кланы — чтобы знали об опасности и на всякий случай готовились к большой войне.
Пока же я решил немного вздремнуть — когда еще доведется выспаться! Лег в корнях большого дерева и сразу же провалился в глубокий сон».
Глава девятая
К моему столу подошла Верочка.
— Вот, я новые эскизы принесла…
Я оторвался от книги и улыбнулся ей:
— Спасибо, а то смотрю — старые кто-то порвал…
И кивнул на то безобразие, что мы оставили на столе прошлым вечером. Верочка застенчиво улыбнулась и покраснела.
Странное дело — в ней каким-то удивительным образом сочетаются застенчивость провинциальной девушки и страстность зрелой женщины. Не часто такое встретишь… К тому же она, кажется, была совершенно не корыстна — опять же редкое свойство для современной молодой особы. А то некоторые юные дамы только и мечтают, как бы выскочить за миллионера… Где же на них на всех Абрамовичей да Дерипасок набрать? А вот мы, старшее поколение…
…Мы познакомились с Ленулей почти двадцать лет назад, в славные девяностые. Я только что закончил художественный вуз и приступил к трудовой деятельности, она училась на последнем курсе экономфака и готовилась писать диплом. Чтобы накопить денег на свадьбу, мне пришлось пойти работать учителем рисования в школу. А что делать? Художников и тогда, и нынче — как грязи, и все, как один, — непризнанные гении. Каждому подавай мастерскую да персональную выставку, а еще лучше — грант на творческие нужды… Прямо сейчас и немедленно!
Но на всех выставок и грантов не хватит даже в самой богатой стране, что уж говорить о России, где художник традиционно гол, как сокол. Гениев у нас много, а вот людей, способных извлечь из собственного таланта выгоду, мало. Настоящие деньги, как правило, достаются арт-дилерам и владельцам модных галерей, а вот самому творцу перепадают жалкие копейки, да и то не всегда.
Конечно, есть мастера, способные штамповать красивые портреты по заказам богатых буратино, но их опять ж единицы. Большинство отечественных дарований от такой работы воротит нос — фи, это же ремесло, заказуха, потакание низменным вкусам публики… Почти лакейство, можно сказать. Где здесь полет фантазии, свобода творчества, самовыражение художника? Малевать портреты ведь надо так, чтобы понравилось клиенту, иначе денег не получишь, а заказчик, как правило, человек привередливый, хочет, чтобы было не просто красиво, но еще и похоже, то есть реалистично.
У нас же реализм не в моде, считается почти отстоем, да и рисовать в такой манере трудно — тут особый талант нужен, точная техника, хорошая художественная школа. А не у каждого это есть. То ли дело — объявить себя концептуалистом и шлепать на полотно какие-нибудь квадраты да треугольники. Я, мол, так вижу!
И оправдание есть: Малевичу вот было можно, а мне, что, нельзя? Я тоже так хочу — наваять невесть что и прославиться на весь мир, чтобы рафинированные дамочки в обморок падали — ах, как смело, как неожиданно, критики одобрительно похлопывали по плечу — молодец, старик, давай дальше, а галерейщики из рук рвали полотна и в очередь выстраивались. И главное, чтобы денежки текли широкой рекой, только успевай их пересчитывать…
Но это все мечты. А в реале наши гении, как правило, сидят голодными, но гордыми, а от непонимания и непризнания пьют горькую. Да так, что любому алкашу завидно станет…
Счастье, если выпускнику художественного вуза повезет устроиться в какую-нибудь контору оформителем или в издательство иллюстратором. Но так фартит очень немногим, большинство же вынуждено искать любые заработки, чтобы не умереть с голода. И часто мы добываем хлеб насущный, где и как придется…
Мне относительно повезло: через знакомых устроился в школу, в которой была художественная студия. Поэтому я не только вел обязательные уроки рисования и черчения (которых, к счастью, было совсем немного), но и работал с талантливыми детьми. Не скажу, что я отличный педагог, но ребята, кажется, меня любили. Одно плохо — платили копейки: учреждение-то государственное, финансирование бюджетное. Зато оставалось много свободного времени для собственного творчества — я тогда активно рисовал и, скажу прямо, создал несколько очень недурных вещиц. Которые, к сожалению, в голодные годы пришлось продать…
