Райдо Витич - Фея Лоан
После поздравлений и горделивого танца цигруна вокруг невесты, к делу приступил Поттан. Гости и молодые процессией двинулись в къет Модраш.
Эйфию настолько утомил жених, что она еле сдерживалась, чтобы не огласить во всеуслышание прямо перед ликом Модраш, что она ни знать, ни видеть Люйстик Ван-Джук не желает. Но с грозным Богом не шутят, и Фея держалась.
Потом были поздравления и шумное празднество, которое окончательно утомило девушку. Все поздравляли молодых, желали на все лады крепкого потомства и безоблачной совместной жизни.
Ван-Джук был горд и не скрывал своей радости. И не выпускал невесту из рук. Улыбался ей в лицо, ласкал взглядом и всячески выказывал свое расположение. Он даже подарки невесте и ее родителям приказал принести в зал, чтобы все убедились: Люйстик щедр и по достоинству оценивает отданную ему женщину.
Фея фактически не видела подарков, она то и дело поглядывала на Константа, надеясь по его лицу определить, когда закончится пытка помолвкой. Но узнала об этом от отца. Он поцеловал дочь в лоб, потом Алена обняла девочку, украдкой смахнув слезу, и молодых усадили в сейфер, с эскортом доставили на гофит.
- Я устала и хочу побыть одна, - объявила Фея Ван-Джук, когда тот хотел пойти вместе с ней в ее каюту.
- Но…
- Встретимся за завтраком, - отрезала девушка и закрыла двери перед носом цигруна.
- Вам повезло, ваш будущий муж довольно покладист, - заметила Алорна, помогая сейти снять обод с головы и распутать волосы.
Вот и возьми его себе, - проворчала девушка мысленно. Сейчас ее занимала мысль о побеге и о том, как бы ловчее избавится от навязчивой жрицы, обойти служащих на корабле, пробраться в сброс -отсек незамеченной.
- Я устала и не желаю обсуждать достоинства и недостатки Ван-Джук. Ты свободна, Алорна.
Женщина чуть наклонилась - видно, поклонилась и жестом позвала кого-то из соседней комнаты. Фея развернулась: что еще такое?!
Из проема вышел тэн, тот самый Валентин:
- Мне казалось, он вам понравился, - с хитрой улыбкой монии заявила жрица. - Надеюсь, он скрасит вам эту ночь полную одиночества и снимет усталость. Скажу по-секрету, тэн привязался к вам. Земляне глупы и в этом отношении.
Фея смотрела на мужчину, не зная то ли укорять служанку, то ли поблагодарить. Сейти сейчас нужно было одно - остаться одной, но она сама виновата, не получив желаемого. Не нужно было заикаться об усталости. Теперь погони она тэн, Алорна заподозрит неладное и будет сторожить, чутко прислушиваясь к каждому звуку, приглядываясь к каждой тени, и из каюты не выйдешь незамеченной.
- Благодарю, - улыбнулась девушка женщине и махнула рукой, прогоняя.
Та с пониманием глянула на госпожу и вышла.
- Что же мне с тобой делать? - задумчиво поглядывая на мужчину, спросила девушка. - Ты же не станешь, как Алорна докладывать о том, что я делаю? Не выдашь меня?
Валентин затоптался, не зная, куда себя деть:
- Не знаю, какого черта меня притащили сюда, - проворчал, кося старательно в сторону от смущения. - Но я бы на твоем месте был поосторожнее с этой раскосой гадюкой. Сука та еще, поверь, - кивнул девушке. - Она тебе кто?
Эйфия вздохнув, жестом указала тэн на сиденье, и подошла к шкафу, чтобы переодеться.
- Надеюсь, ты меня не выдашь? Сиди здесь, хорошо? - попросила, скидывая на глазах обалдевшего мужчины одежду и натягивая на себя добытую из стены форму экипажа гофита.
- А ты ничего… фигура в смысле… ну и вообще… - смутился Валентин и хотел бы не смотреть на девушку, а не мог - хороша, сил нет глаз оторвать, и во рту пересохло от желания. Так и пялился дурень-дурнем, хоть и понимал: хоть красавица, хоть уродина, название одно - сука инопланетная, и мысль должна быть одна - задушить, раздавить. А тут совсем другое накрыло, как наваждение: нежная, белая кожа, стройные ножки, изгиб бедер, тонкая талия, холмики груди и волосы, что плащ окутывающие стройную, хрупкую фигурку, о которой ему теперь и не забыть. И только шаг отделяет его от нее. Шагни и прикоснись, ощути под ладонью трепет гибкого тела, нежность кожи…
Мужчина сжал руки в кулаки.
Эйфия уловила волну страсти и удивленно уставилась на тэн: он ненормален? Как он смеет желать ее?
Расширенные, черные от желания зрачки мужчины встретились с вертикальными зрачками девушки, и Валентин вздрогнув, пришел в себя, мигом забыв, что думал о флэтонке как о женщине. Дьяволица, она и есть дьяволица.
Отвернулся, презрительно скривив губы.
То-то, - успокоилась Фея, застегнула мокасины, прибрала волосы, и заблокировала браслет, сломав чип связи, чтобы никто не смог с ней связаться. Теперь в путь.
- Жди здесь, - жестом указала тэн на кресло. Тот лишь прищурился, выказывая неприятие приказа. - А ну тебя. Все равно ведь ничего не понимаешь. И как вы живете, такие недалекие? - посетовала равнодушно. Приоткрыла дверь в коридор, проверяя, есть ли кто.
Тенью выскользнула из каюты, крадучись и бегом рванула к грузовому лифту, нажав на сейсор браслета, чтобы затереть следы своего пребывания в коридоре, что проявятся на записи в аппаратной - гоффит новенький, да еще с важными персонами на борту - весь как на ладони просматривается. Поэтому и агноликов, как положено, у ее каюты не наблюдалось - к чему?
Валентин, метнувшись к дверям, удивленно следил за маневрами девушки и, смекнув, что та тикает, рванул за ней. А что ему? Тут либо пан, либо пропал. Эта флэтоночка конечно тоже гюрза, но девчонка совсем и вообще… хороша, спасу нет. И потом, неужели он не заслужил ее? Неужели она не хочет его? Ведь целовала и как? До сих пор голова кругом и в груди жар. А вот дальше ни-ни. Может, робеет или не знает, как это с землянами происходит?…
Да, нет, это из-за лысых мужиков, что как стервятники кругами кружат. Та гюрза так и сказала: один с ней останешься - не робей.
А у самого одно опять в голове: ножки ее, бедра, талия. Какой побег к черту, если одно желание - взять флэтонку. Пусть на миг, пусть как Клеопатру, рискуя головой. Но сколько же можно мучится? И потом, сама же при нем разделась. Приманивала. Права, гюрза, права, хочет она его, да ломается.
Эя скользнула в грузовую кабину, спряталась меж аппаратурой отправленной вниз. В последний миг, когда створка лифта почти закрылась, в кабину протиснулся тэн.
- Уходи! - зашипела девушка, замахав рукой.
Тот улыбнулся.
- Тебя казнят! И меня выдашь! - крутанула в воздухе ладонью. Валентин принял этот жест за оскорбительный намек на ограниченность умственных способностей и нахмурился.
- Дурак значит я, а ты умная, да? Королева нашлась, - пробурчал. Лифт двинулся вниз. - Ну, иди сюда, - поманил рукой. - Я тебе покажу кто король.
Фея нахмурилась, не понимая чего он хочет, но доверчиво подошла, надеясь получить более четкие пояснения, а заодно втолковать глупому, что тот подвергает себя смертельной опасности и ее за собой утаскивает. По чипу в плече его мигом вычислят и ее вместе с ним. Вот ведь идиот! Сидел бы в каюте: и себе и ей хлопот бы меньше было. Но что с тэн возьмешь?
И не обратила внимания на жаркие флюиды, исходящие от него.
Только ближе шагнула, как тэн ее к себе притянул, схватив за руку. У девушки от ужаса, что к ней прикоснулись, в голове зашумело и тут же волной накрыло омерзение от понимания, что этот низкий раб захотел.
- Не сметь! Животное! - оскалилась, зашипев, и ударила наглеца пальцами в глазницы. Тот взвыл, выпустив ее. Как раз и лифт остановился, выпустил невольных заложников. Фея в сторону сброс отсека побежала, Валентин, разозлившись за ней, слепо тыкаясь в стены рукой. Главное ориентир видно - копну волос.
Сейти склонилась над панелью капсулы и начала набирать код, только нажала кнопку активации, как ее настиг мужчина.
Фея никогда в своей жизни не сталкивалась с грубостью и насилием, и пока до нее дошло, что задумал тэн, прошло не меньше пяти минут. Она во все глаза смотрела на его искаженное страстью и злостью лицо и все пыталась понять: как может человек не то, что делать - думать такое? И вспомнились предостережения отца и Поттана, все те земные тэн, что она знала. Агрессия была частью их психики, оставляла четкий след в энергетике и ауре, но разве Фея могла допустить мысль, что все настолько запущенно, настолько патологически сдвинуто в них? Защищенная статусом и рядами святых воинов - агноликов, отцом и братьями, девушка ни разу не сталкивалась не то, что с унижением или грубостью, и с малейшим проявлением неуважения со стороны посторонних, любого канно не то, что тэн. А тут какой-то червь, дикарь и примат смеет к ней прикасаться!
Фею скрутило от ужаса и ярости, затрясло от ужаса и брезгливости. Она выхватила мэ-гоцо и всадила лезвие в ухо взбунтовавшейся твари - только так смывается нанесенное оскорбление! И скажи "благодарю" своему Божку, за то, что мне некогда, а то бы крикнула агноликов - они бы тебя на ремни порезали! Ты бы месяцами гнил заживо! Тварь! Низкий червяк!
