Александр Панчин - Апофения
"Это смешно", — обозлился Макс после долгих беспочвенных блужданий. Коридор на этом уровне отличался от предыдущего. Здесь было тусклое освещение, прохладно, но не сыро. Место выглядело совершенно заброшенным, древним, жутковатым. Вдоль стен располагались гудящие приборы, счетчики, системы вентиляции, давно вышедшие из производства, но все еще продолжавшие работать. Это оборудование явно выполняло какую-то важную функцию, служило цели, которая всеми была забыта. Но больше всего Макса удивили причудливые душевые кабины, расположенные по сторонам коридора. Кто захочет принимать душ в этом мрачном месте? На некоторых дверях были изображены непонятные символы, самый заметный из которых представлял собой оранжевый круг, из центра которого в три стороны торчали симметричные изображения, похожие на головы рогатых антилоп. Максу показалось, что он уже где-то видел этот символ, но он не помнил где. Все увиденное на этом этаже служило далеким напоминанием древней угасшей культуры. Старая наука.
"Мы пришли, — сказал Эндрю, встав напротив широкой стеклянной двери, за которой виднелось компактное помещение. — Это называется шлюзом. Нужно найти переключатель, чтобы нас пустило в следующий отсек". — Эндрю нажал на большую красную кнопку на стене. Загорелся красный свет и дверь, через которую Макс и Эндрю только что вошли, глухо закрылась.
"Что происходит? — испуганно спросил Макс. — Мы заперты в этой маленькой комнате!"
"Все в полном порядке. Я надеюсь, что механизм до сих пор работает", — ответил Эндрю. В этот момент с потолка начала распрыскиваться вода, и комната стала постепенно наполняться туманом. Когда Макс совсем перестал что-либо видеть, распрыскиватели выключились, и подул теплый сухой воздух. Туман стал разрежаться, возвращая видимость к норме. Все это продолжалось несколько минут, и у Макса нарастало чувство дискомфорта. Вдруг лампочка в углу комнаты сменила цвет с красного на белый, раздался щелчок, и открылась дверь в хранилище.
"Зачем все это было?" — продолжал удивляться Макс.
"Просто так. Как в фильмах иногда показывают. На самом деле я не знаю зачем, но знаю, что так положено. Наши предки были не без причуд, не так ли?"
Если бы Макс был экстрасенсом и мог проникнуть в разум Эндрю, его бы, наверное, оскорбило сравнение собственной персоны с жителями острова Фиджи, практиковавшими культ карго.
Во время Второй мировой войны тихоокеанские островитяне видели, как на посадочные полосы аэродромов садятся самолеты и привозят полезные грузы. После войны самолеты перестали прилетать, но островитяне продолжали устраивать подобия взлетных полос, разжигали рядом костры, размахивали бамбуковыми палочками, повторяя действия белых людей, и даже изготавливали деревянные самолеты, ожидая, что эти ритуалы заставят магических летающих существ вернуться. Не так ли зарождаются все религии?
Тем временем Максу удалось разглядеть внутренности того, что напоминало гигантский холодильник: серые металлические стены, множество медленно раскачивающихся вентиляторов и огромное количество, сотни, тысячи металлических контейнеров, аккуратно разложенных по полкам.
Пока Макс разглядывал саму комнату, Эндрю сконцентрировался на содержимом контейнеров. Он ходил от ящика к ящику и внимательно рассматривал этикетки. Не без усилия он открыл крышку одного из контейнеров. Макс подошел ближе и заглянул внутрь. Ящик был наполнен пробирками, тысячами маленьких пробирок с какой-то странной жидкостью. К каждой пробирке прилагалась запечатанная металлическая игла. Во внутренней стенке самого ящика дружелюбно моргала энергосберегающая лампочка.
"Я сейчас заплачу от умиления! — взволнованным голосом сказал Эндрю. — Это оставили нам наши предки. Они предвидели, что наступит день, когда нам будет нужна помощь. И оставили нам средство для спасения, чтобы выручить своих бесполезных внуков и правнуков! И вот мы здесь, в этом памятнике древней забытой культуры, которая столько могла бы нам дать..."
Макс кивнул, делая вид, что понимает, о чем речь. На самом деле он уже давно смирился с тем, что кругом происходит что -то странное. Он знал лишь одно: похоже, Эндрю знает, что делает.
"Тебе нужно зарядить жидкость во всех этих ящиках своей положительной энергией. Как тогда, когда ты заряжал воду. Потрать на это полчаса или час, а я пока помечу все необходимые ящики для людей из правительства. Чтобы они не перепутали. Здесь слишком много всего, чтобы мы могли сами унести. Но мы нашли то, что искали!"
Макс попытался сконцентрировать мысли. Тем временем Эндрю извлек из рюкзака термос и начал укладывать в него пробирки, весело напевая себе под нос.
"Что ты делаешь?" — поинтересовался Макс.
"Неизвестно, сколько все это пролежало здесь. Наша задача — убедиться в том, что заряженная твоей силой жидкость их этих пробирок безопасна для человека. Поэтому я беру образцы, мы будем испытывать их сами. На себе. Больше не на ком. Надеюсь, ты понимаешь, что иначе нельзя?"
"Понимаю, — ответил Макс и продолжил концентрироваться. — Я люблю тебя. Люблю больше всего на свете", — прошептал он.
"Ты что, братюнь, голубой?" — усмехнулся Эндрю.
"Я не тебе, дубина. Я воду заряжаю".
"Все. Понял. Не мешаю!" — сказал Эндрю, засовывая в термос последнюю уместившуюся пробирку.
Через час Макс и Эндрю снова сидели в электромобиле. — "Ну что? Готов? Засучи рукав и дай мне свою руку".
Эндрю достал пробирку из термоса и снял колпачок с иглы.
Глава 14. Непонятливые
"Я не понимаю, почему вы хотите замять это дело! Его вина не подлежит сомнению! — Гай был вне себя от ярости. — У меня на него есть все! А теперь и признание!"
"Именно потому, что его причастность к делу окончательно установлена, мы и должны его отпустить. Иначе нам самим будет хуже. Вы проделали хорошую работу, господин прокурор. Но пора забыть об этом. Это приказ, идущий с самого верха". — Министр обороны говорил тихо, равномерно раскачивая тростью в такт своей речи.
"Но это мое дело! Прижучить самого крупного мага в истории!"
"Мы живем в демократической стране, Гай. Осуждение Коваля приведет к волнению в обществе. Если Макс Коваль остановит распространение проклятья, мы будем героями, которые вместе с ним спасли кучу жизней. Приняли правильное решение — заслужили памятник. Не остановит проклятье — отдадим его Хаиму. Народу скажем, что пытались, сделали все, что могли. В обоих случаях для нас все не так плохо. А вот если мы его посадим, а проклятье не остановится, тогда нас возненавидят, скажут, что это мы во всем виноваты, что мы лишили наших сограждан последнего шанса на спасение. Но мне кажется, что все будет в порядке. К тому же Ковалю мы нашли еще одно полезное применение. Мы ждем войны, знаете ли. С минуты на минуту. В такие времена неплохо иметь ручного колдуна ".
"Народ возненавидит правительство? Надолго ли? Память народа коротка. На результатах выборов это не скажется. А если что, подделаете!"
"Нет! — перебил Гая министр. — Я вижу, что вы еще не оправились от удара головой, поэтому допускаете такие речи, Гай. Эта практика давно в прошлом. Мы покончили с шарлатанством во всех его проявлениях. Это раньше сильные мира сего позволяли себе врать. Наша страна уже натерпелась от жуликов. Они врали в школьных учебниках, врали в университетах, они врали во время предвыборных кампаний, врали всем, во всех сферах жизни — и все ради личной выгоды! Уверяю, я и мои коллеги — все мы свято верим в идею, в идею процветания и нравственности. Мы верим во всемогущество Творца, мы верим в то, что есть добро и есть зло, и в четкое различие между ними. Это в школах проходят, Вам ли не знать ".
"Но есть же закон!"
"А есть демократия, дарованная нам Богом. И если народ хочет, чтобы Коваль поколдовал над снятием проклятия, сидя в загородном доме своего приятеля и попивая заряженную воду, — так тому и быть. Тема закрыта, Гай".
"Я не могу это просто так оставить. Я пойду в высшие инстанции".
"Я что-то не пойму. Вы против демократии?"
Гай сглотнул и затих.
"То-то. Пока вы лежали в больнице, ваша помощница не отходила от вашей кровати. Мне кажется, что она к вам неравнодушна. Ступайте и проверьте мою теорию. Возьмите отпуск за государственный счет, слетайте куда-нибудь на острова, подальше от проклятий и прочих бед. Ваши таланты нам сейчас не нужны. Выбирайте — приятный отдых на двоих или проблемы со мной".
