Стальной пляж - Джон Варли
— А что это за красный свет? Что он означает?
— Каждый из бойцов получает по десять литров крови для переливания. Видите вон ту шкалу на табло? Смерч только что использовал свой последний литр. А у Дервиша осталось еще семь.
— Выходит, скоро конец.
— Он ни за что не продержится еще раунд.
И он не продержался.
В последнем раунде искусством боя и не пахло. Не было больше ни фантастического вращения, ни летящих прыжков. Поначалу толпа немного пошумела, но потом успокоилась и молча созерцала убийство. Люди начали расходиться с арены за прохладительными напитками, не дожидаясь официального окончания поединка. Дервиш все время пятился, увлекая за собой тяжело ступавшего, еле живого Смерча, и время от времени делал выпады, нанося все новые раны — чтобы соперник истек кровью до смерти. Вскоре Смерч остановился, бесчувственный и ослабевший от кровопотери. Некоторые зрители принялись освистывать его, и Дервиш перерезал Смерчу горло. Артериальная кровь фонтаном хлынула в воздух. Смерч рухнул на мат. Дервиш склонился над поверженным врагом, проделал несколько быстрых движений и поднял отрезанную голову на вытянутой руке. Раздались редкие хлопки, и на ринг высыпал вспомогательный персонал. Дервиша вытолкали в раздевалку, обе части Смерча унесли, и роботы-уборщики принялись замывать кровь.
— Хотите попкорна? — спросила Бренда.
— Лучше чего-нибудь выпить, — ответил я, и она слилась с толпой, двигавшейся в направлении пунктов продажи прохладительных напитков.
Я снова повернулся лицом к рингу, смакуя чувство, редко посещавшее меня последнее время: писательский зуд. Я поднял левую руку и щелкнул пальцами… в растерянности щелкнул снова, но тут же вспомнил, что проклятый рукопис сломался. Он не работал уже дней пять, с тех пор, как Бренда посетила Техас. По всей видимости, поврежден был экран вывода. Я мог пользоваться кнопками в основании ладони, но на запястье ничего не появлялось. Набранное сохранялось в памяти, и потом текст можно было скачать и распечатать, но я так работать не могу. Мне нужно видеть, как складываются слова.
Потребность — мать всех изобретений. Я полистал программку, которую Бренда оставила на сидении, и нашел чистую страницу, затем порылся в сумке и отыскал синюю ручку, которой пользовался для ручной правки распечаток.
* * *
Файл: Hildy_Sport.txt
(место для заголовка)
Возможно, достоверных свидетельств тому и не существует, но можно побиться об заклад, что у пещерных людей существовали спортивные соревнования. Соревнуемся мы и сегодня, и если нам когда-нибудь удастся дотянуться до звезд, спорт будет существовать и там.
Притягательная сила спорта коренится в насилии. Спорт обычно предполагает угрозу жизни или здоровью. Во всяком случае, так было всегда, за исключением последних ста — ста пятидесяти лет.
Современный спорт, разумеется, от насилия абсолютно свободен.
Нынешние спортивные фанаты были бы потрясены жестокостью спорта, существовавшего на Земле. Возьмите, к примеру, один из самых далеких от насилия видов спорта — тот, которым мы занимаемся и поныне: обычный бег. Бегуну редко удавалось построить спортивную карьеру, не получив многочисленных травм колен и лодыжек, повреждений мышц и позвоночника. Иногда эти травмы удавалось залечить, а иногда и не удавалось. Каждый раз, когда бегун участвовал в соревновании, он мог получить такую травму, которая превратит всю его оставшуюся жизнь в ад.
В дни Римской империи атлеты сражались на мечах и других смертельно опасных видах оружия — и не всегда добровольно. Увечья или смерть обязательно случались во время каждого матча.
Даже в более поздние, относительно "просвещенные" времена многие виды спорта по сути своей остались сознательным травмированием. Команды силачей сшибались друг с другом, проявляя поразительное равнодушие к несовершенству тогдашней медицины. Люди пристегивались ремнями к наземному транспорту или воздушным аппаратам и мчались со скоростью, которая превратила бы их в кисель в случае резкого торможения. Противоударные шлемы, защитные перчатки, наплечники, бандажи, наколенники, корсеты и накладки на нос пытались смягчить действие повреждающей силы, но само их наличие свидетельствовало о потенциальной жестокости всех спортивных игр.
Кажется, я слышу возражения? Кто-то сказал, что наш современный спорт куда более жесток, чем был в прошлом?
Какая нелепость!
Современные атлеты, как правило, соревнуются обнаженными. Никакая защита не нужна, да о ней никто и не просит. В большинстве видов спорта телесные повреждения ожидаются, подразумеваются, а иногда они даже желанны, как в слеш-боксинге. Вид современного спортсмена сразу после соревнования наверняка шокировал бы гражданина любого из земных обществ. Но современный спорт не калечит.
Было бы лестно считать, что это повсеместное ненасилие — результат некоей глубокой моральной революции. Увы, это не так. Если революция и совершилась, то чисто техническая. На сегодняшний день не существует таких повреждений, которые нельзя было бы устранить.
Факт то, что слово "насилие" утратило свое прежнее значение. Что более жестоко: оторвать руку или ногу с тем, чтобы быстро и совершенно безболезненно пришить обратно — или повредить позвоночный диск, который будет причинять человеку боль всю жизнь и не поддастся лечению?
Я знаю, какую травму предпочел бы я сам.
Насилие подобного рода больше никого не пугает, потому что…
(обсудить Олимпийские игры, влияние местной силы тяжести на виды спорта)
(упомянуть о Смертельных Матчах)
(Связь с готовой медицинской статьей?) (спросить Бренду)
* * *
Последние строчки я дописывал второпях: Бренда уже возвращалась с попкорном.
— Чем занимаетесь? — спросила она, усаживаясь на свое место.
Я протянул ей страничку, она пробежала ее глазами.
— Кажется, несколько суховато, — только и сказала она.
— Так нарасти на кости немного мяса, — ответил я. — Это твоя территория.
Я потянулся, стащил у нее одну воздушную кукурузку и вгрызся в нее. Бренда купила огромный пакет: целую дюжину пропитанных маслом белых хрустящих хлопьев размером с кулак. Она протянула мне большую бутылку пива, и я с наслаждением запил соленое лакомство.
Пока я писал, прошли показательные выступления детских школ слеш-боксинга. Теперь дети расходились с ринга, у многих тела были исчерчены полосками красных чернил — следами тренировочных ножей. Услуги педиатров стоили слишком дорого, чтобы разрешать детям драться настоящими ножами.
На ринге появился распорядитель и принялся рекламировать главное событие сегодняшнего вечера: Смертельный Матч между чемпионом Манхэттенским Разбойником и Одной Подлой Сукой, оспаривавшей чемпионский титул.
Бренда наклонилась ко мне и шепнула уголком рта:
— Поставьте на Суку.
— Если она победит, какого дьявола мы тут торчим?
— Спросите Уолтера. Это его затея.
Поводом для нашего посещения боев было интервью с Манхэттенским Разбойником, также известным как
