Евгений Гуляковский - Чужие пространства (сборник)
– Я только хотел проверить механизм! Я не понимаю, чего ты от меня хочешь!
– Где ты взял металл?! – рявкнул Сварисов, встряхивая меня, и от этого толчка зубы громко лязгнули, прикусив губу. От резкой боли или оттого, что почувствовал тонкую струйку крови, текущую по подбородку, я не ответил, и Сварисов решил продолжить допрос.
От удара в живот я согнулся пополам и рухнул на пол. Минуты две я действительно не мог издавать никаких членораздельных звуков, и Сварисов, стоя надо мной, терпеливо ждал.
– Ну так что, будешь говорить или мне продолжать?
– Металл нашел Каринин! – прохрипел я, но, увидев, что нога в тяжелом ботинке медленно отводится назад для очередного удара, я закричал: – Я знаю, где он его нашел! Прекрати! Я тебе покажу это место.
– Так-то лучше, «капитан». Умойся, соберись. Через два часа я буду ждать тебя на ремонтной площадке. Робота на этот раз не возьмем. И никому ни слова, смотри не подведи меня!
Двигаясь, как сомнамбула в кошмарном сне, я поднялся в свою каюту. Я не сомневался, что живым из этой передряги не выберусь. Сварисов убьет каждого, кто узнает о богатствах планеты. Я понимал, что договариваться с этим человеком бесполезно, он пообещает все, что угодно, использует меня, чтобы достичь своих целей, но как только корабль окажется в открытом космосе, как только мы пройдем зону патрулирования и поймаем своими локаторами первый звездный маяк – ни мне, ни Каринину не жить.
Так что же делать? Бежать? Нелепая мысль. Бежать на этой планете некуда. Непроглядная ночь за бортом, полная смертельных опасностей, готова была поглотить каждого, кто осмелится бросить ей вызов. Два часа пролетели, как одна минута. И мой лихорадочно работавший все это время разум не нашел ни одной зацепки, ни одного шанса на спасение.
Мне хотелось куда-нибудь спрятаться, забиться под койку, в шкаф – все равно куда. Но пришлось встать, натянуть защитный костюм и потащиться к запасному выходу.
По своей натуре я не был борцом и ничего не мог противопоставить бандитской агрессивности Сварисова. Что делать, такова участь большинства людей, посвятивших свою жизнь освоению техники.
Сварисов уже ждал меня, зажав под мышкой шлем от своего скафандра. Мне показалось, что это чья-то голова. Взгляд холодных голубых глаз этого человека напоминал взгляд питона, в них светилось откровенное раздражение и презрение. Я замечал эту тень презрения в его глазах всегда, когда Сварисов разговаривал с кем-нибудь. Все равно с кем.
– Наш новый капитан изволил опоздать! – Почти каждый раз при встрече со мной он использовал это полное издевательской иронии звание «капитан».
И в этот момент единственное решение, открывающее единственно возможный выход из совершенно безвыходной ситуации, мелькнуло у меня в мозгу. «Нужно от него избавиться во время похода. Я должен от него избавиться любой ценой…» Впервые я подумал о том, смогу ли убить человека, если до этого дойдет дело, и, представив себе лежащий на земле труп Сварисова, почувствовал странное, не испытанное никогда прежде удовлетворение.
«Я должен буду это сделать. Другого такого случая не представится. Никто не упрекнет меня за это. Во время подъема страховочная веревка может лопнуть. Одно движение ножа, и тело бандита долго будет лететь вниз, ударяясь о выступы скал…» Я ничем не выдал своих намерений – ни движением, ни взглядом.
Сварисов обладал дьявольской проницательностью, иногда мне даже казалось, что он может угадывать мысли – это помогало ему держать в страхе всю команду. Я не знал, удастся ли мне осуществить свое намерение, но если Сварисов что-нибудь заподозрит, он потащит меня за собой связанным.
– Вы знаете, что без робота мы будем совершенно беззащитны? – спросил я, стараясь отвлечься от мрачных мыслей.
– А от кого мы должны защищаться?
– Это неисследованная планета, и ей недаром присвоен первый класс опасности. Здесь есть живность, способная напасть на человека. С одной из таких тварей мы с Карининым встретились. Она плюется ядовитыми иглами невероятной прочности. Могут быть и другие, еще более опасные представители местной фауны.
– Перестань меня запугивать, Крайнов! Мои люди работают снаружи не первый день и ничего подобного не видели.
– Шум и свет отпугивают хищников, но как только мы отдалимся от ремонтной площадки…
– Хватит! – рявкнул Сварисов. – Пристегивай шлем и двигай вперед! Если ты не найдешь месторождение, мне, чтобы избавиться от тебя, не понадобится никакая местная тварь.
– Дайте мне, по крайней мере, оружие.
– А больше тебе ничего не надо? Может быть, карточку моего банковского счета?
– Если на нас нападут, вы не успеете ничего сделать. Мы оба должны быть вооружены.
– Да неужели? – Сварисов приблизился ко мне вплотную так близко, что я почувствовал зловонное дыхание, исходившее из его утробы. – Ты думаешь, я не знаю, чего ты хочешь? Надевай шлем!
Короткий и толстый указательный палец Сварисова уперся мне в солнечное сплетение, я сразу же почувствовал резкую боль и приступ дурноты. Этот человек хорошо знал приемы, способные подавить волю.
Оставалось подчиниться и положиться на волю случая. Мелькнула смутная мысль о том, что случаем тоже можно управлять. Это прошелестело в моем сознании как что-то постороннее. Словно принадлежало кому-то другому. Но почему-то именно эта мимолетная мысль вернула мне надежду.
Мы окажемся совсем близко от места, где я встретился с Джиной, и кто знает, чем это может закончиться… Возможно, именно благодаря Сварисову мне удастся осуществить новый контакт с чужим разумом, не рискуя жизнью во время побега с корабля. Возможно, мне помогут избавиться от Сварисова…
Мы двигались медленно, увязая в сыпучем песке по щиколотку.
Свет прожекторов корабля давно остался позади, и теперь нас окружала плотная багровая тьма планеты.
Ветер все время усиливался. Высоко над нами время от времени вспыхивали ветвистые разряды молний, и их вспышки выхватывали из темноты угрюмый безжизненный пейзаж.
Даже растения производили впечатления чего-то мертвого. Их толстые фиолетовые листья свернулись и плотно прижались к центральному стволу. Начиналась буря, о силе которой никто не имел ни малейшего представления.
Я с тоской думал о том, что мы нарушили все возможные инструкции выживания на неисследованных планетах.
Сварисов шел позади, но я то и дело ощущал рывки веревки, прикрепленной к моему поясу. Кажется, этот человек способен предусмотреть все и не даст мне ни малейшего шанса осуществить задуманное.
Если бы я мог предвидеть развитие событий, я бы подготовился к встрече со Сварисовым в транспортном отсеке. Еще лучше можно было бы подготовиться заранее, когда мы со штурманом спускались с кратерного кольца.
Один из титановых костылей, к которым крепилась страховочная веревка, можно было расшатать… Эти мысли доставляли мне болезненное удовлетворение, почти удовольствие. Я видел тело Сварисова, лежащее в узкой расселине у подножия скалы, видел его залитое кровью лицо. Я представлял сцену его гибели в мельчайших подробностях и в разных вариантах.
Я упивался этим, компенсируя мечтами собственное бессилие.
Ветер между тем продолжал усиливаться, и его порывы грозили сбить нас с ног. Пока что он дул в спину, лишь ускоряя движение, но нетрудно было представить, что нас ожидает на вершине скалы. Ураган поднял в воздух тучи песка. Через густую пелену, затянувшую все вокруг, не мог пробиться инфраред, а свет фонаря исчезал в двух шагах, словно отрезанный.
Сейчас меня связывал со Сварисовым лишь трехметровый кусок веревки. Можно было от нее избавиться и исчезнуть в песчаной буре. Пока не стихнет ветер, Сварисов ни за что меня не найдет. Но что делать потом, когда кончатся запасы воздуха и воды? Мне придется вернуться на корабль. Именно там и будет поджидать рассвирепевший Сварисов, у которого, так же как у меня, на поясе костюма был вмонтирован небольшой радиокомпас, все время показывавший путь к кораблю. Благодаря радиокомпасу каждый из нас найдет корабль в любую бурю.
Ветер завывал в рожках антенны шлема, и молнии сверкали как бешеные, одна за другой, но даже их ослепительного света было недостаточно, чтобы пробиться через песчаную муть, заполнившую, казалось, весь мир вокруг. Ветер давно сбил бы нас с ног, если бы не близкое соседство скал, отсекавших бешеную силу урагана.
Часа через два изнурительной борьбы с ветром и песком, изнемогая от усталости, я уже едва брел, с трудом переставляя ноги. И хотя я не видел Сварисова, но все время ощущал его присутствие, слышал в шлемофонах его равномерное размеренное дыхание, словно за спиной у меня работал компрессор.
За два часа пути мой спутник не издал ни звука, не задал ни единого вопроса, и лишь его сверлящий взгляд, который, словно луч лазера, прожигал себе путь в непроглядной мгле, вонзался мне в спину раскаленной иглой.
