Сергей Кузнецов - Живые и взрослые
— Ну да, еще до Мая. Он заколоченный стоит, я внутрь не ходил.
— Вот в таких домах и водятся привидения, — говорит Ника.
— Да-да, — кивает Лева, — ты говорила: девочки из твоей старой школы видели однажды белесое облачко.
— Здоровско, — говорит Марина, — а где видели-то?
— В доме, — отвечает Ника, — в заколоченном и старом, я же говорю.
— А может, в Гошином доме тоже водятся привидения? — спрашивает Лева.
— Точно, — говорит Гоша, — мне даже показалось: кто-то оттуда смотрит.
— Наверное, ДэДэ? — невинным тоном спрашивает Лева.
— Не, — отвечает Гоша, — ДэДэ через дорогу живет, не может он в этот дом попасть.
— А по подземному ходу?
— Или по тайной подвесной дороге? — добавляет Марина.
— Да ну вас, — отворачивается Гоша.
— Ладно тебе, — говорит Марина, — давай лучше сходим в этот дом, привидения поищем.
Все знают: найти дом с привидением — только полдела. Главное — выманить привидение. Привидения, самые робкие среди мертвых, обычно живых боятся и сами в контакт не вступают. Поэтому у каждого охотника за привидениями свой набор специального оборудования: это в любой книжке написано. Правда, в книжках не рассказано, где найти все эти прекрасные вещи и вообще — существуют ли они на самом деле или выдуманы для большей увлекательности сюжета. Впрочем, насчет двух приборов Лева был уверен: для того чтобы обнаружить привидение, отлично подходит дэдоскоп, а растормошить их и вытащить на всеобщее обозрение легко можно с помощью магнитной свечи и звезды в круге.
«Магнитная свеча, — объясняет Лева Нике, — на самом деле никакая не свеча. Это электронный прибор, который работает по принципу свечи. То есть там есть фитиль и его надо поджечь. А дальше инициируется специальное электромагнитное поле, которое притягивает мертвых — привидений в частности».
— А звезда в круге зачем? — спрашивает Ника.
— Как зачем? — удивляется Лева. — Резонатор, как всегда. Нам это на физике объясняли, ты что, не слушала?
Ника не очень уверена, что им объясняли именно про это, — но Лева так уверен в своей правоте, что с ним не хочется спорить. Ну, резонатор так резонатор, главное, чтобы сработало.
— А где мы возьмем магнитную свечу? — спрашивает Марина.
— Украдем в кабинете физики, — предлагает Гоша, — там точно есть, я видел. В шкафу в лаборатории лежит несколько штук — можно туда заскочить на перемене, когда в классе никого нет, и одну позаимствовать. А потом вернем, никто и не заметит.
— А дэдоскоп где возьмем? — спрашивает Лева.
Дэдоскоп все множество раз видели в кино. Небольшой стеклянный шар, около десяти сантиметров в диаметре, внутри — подвешенная на тонкой нити серебряная рамка. При обнаружении мертвых рамка начинает вертеться. Чем ближе мертвый — тем сильнее вращение. Принцип «горячо-холодно».
Массовое производство таких дэдоскопов было налажено в первые месяцы войны — с тех пор появилось множество новых моделей, но достать их почти невозможно: они засекречены и, в отличие от магнитных свечей, в школы не поставляются.
— Ну что? — говорит Марина. — Пойдем с одной свечой и будем во всех комнатах рисовать звезды, пока не получится?
Ей очень нравится новая игра: заколоченный дом — это здорово. Даже если никакого привидения внутри не обнаружится. Все равно веселей, чем выслеживать ДэДэ. Мальчишки все-таки совсем помешались на своих шпионских играх.
— Придется так и сделать, — грустно говорит Лева.
— Чем дольше искать, тем интересней находить, — говорит Марина.
— Если честно, — подает голос Ника, — я подозреваю, у тети Светы найдется такой дэдоскоп. У нее в шкафу целая коллекция всякого военного оборудования. Говорит: боевая память.
— Ух ты! — говорит Гоша.
— Да, — кивает Лева, — с дэдоскопом мы это привидение в два счета найдем!
— Осталось понять, что мы после этого с ним будем делать, — замечает Ника.
— Неважно, — говорит Марина, — главное начать, а потом разберемся.
13
Перед ними — чистое белое поле.
Только кое-где торчат высохшие стебли борщевика да несколькими холмиками возвышаются засыпанные снегом кусты.
Они стоят рядом, все четверо. За спиной — дощатый забор, с колючей проволокой наверху, с одной оторванной доской. За забором — переулок. В переулке пусто. Проедет редкая машина — и снова тишина.
Перед ними — чистое белое поле. По ту сторону — черный, пустой, заколоченный дом.
— Ну что, пошли? — говорит Марина.
Как-то само собой выходит: она то и дело оказывается за главную. Лева захотел поиграть в шпионов, Гоша нашел дом, Ника сказала про привидения, а Марина все время только посмеивалась — но в конце концов все равно оказалась главной.
Сейчас, когда от дома их отделяет всего несколько шагов, Марина понимает: ни у кого из них нет ни малейшего представления, что они будут делать, если в самом деле увидят привидение. Будут держать пленником? Попросят отдать какой-нибудь клад?
«Ладно, — думает Марина, — там видно будет».
Осторожно она делает первый шаг — и сразу проваливается по колено в снег.
Теперь, когда они подошли к самому дому, Марине вдруг становится не по себе. Ей кажется: кто-то смотрит на нее через щели в заколоченных ставнях, словно сквозь приоткрытые веки. Тяжелый, недобрый взгляд. Взгляд человека, который не до конца проснулся.
Взгляд человека, которого сейчас разбудят.
Гоша подцепляет гвоздодером доску. Хруст взрезает морозный воздух. Ника вздрагивает.
За ставнями — разбитое окно.
— Полезли, — говорит Марина почему-то шепотом, словно тоже боится кого-то разбудить.
Гоша с Левой подсаживают девочек, потом, подтянувшись, влезают сами.
В пустом доме темно и страшно — словно поздней ночью в детской спальне.
— Гоша, фонарик, — шепчет Марина.
Гоша вынимает из рюкзака походный фонарь, нажимает кнопку.
В узком луче света появляется его встревоженное лицо, потом — рыжая шевелюра Левы, мелкий цветочек выцветших обоев, выгоревший прямоугольник на месте исчезнувшей картины, поломанный шкаф, забитое окно…
«Здесь нечего бояться, — говорит сама себе Марина, — здесь никого нет».
Только пустой темный дом.
Пустой темный дом, который недавно посмотрел на нее сквозь глазницы полуприкрытых окон. Посмотрел, как живой.
Может быть — как мертвый?
Марина слышит шорох и тут же — резкий визг, над самым ухом.
Это Ника.
— Меня что-то коснулось, — говорит она.
— Извини, это я, — сознается Лева.
— А я думала — призрак, — отвечает Ника.
Никто не отвечает, все молчат, стоят неподвижно, ждут, что глаза привыкнут к темноте.
— Ничего не выйдет, — собравшись с духом говорит Марина, — давайте зажжем свечи, а то не видно ни черта.
Изнутри дом не такой уж большой: несколько анфиладных комнат, кладовка, кухня, передняя и еще одна комната — видимо, спальня. Марина и Гоша расставляют свечи, Лева достает из рюкзака дэдоскоп и передает его Марине. Девочка медленно идет сквозь анфиладу комнат. Рядом — Гоша, подсвечивает прибор фонариком, на всякий случай, чтобы не пропустить малейшее колебание рамки.
Марина не сводит глаз с серебристого прямоугольника — потому что со всех сторон клубится тьма, дрожат тени, доски скрипят под ногами.
Дом смотрел на Марину сквозь ставни — и, пройдя через разбитый глаз, они попали внутрь. Длинный коридор, покосившиеся стены, кривой пол — как извилины чужого спящего мозга, по которому они ползут крошечными насекомыми.
Чувствует ли спящий мозг щекотку? Может ли он пробудиться?
В первых комнатах — ничего. В третьей комнате рамка начинает слабо вибрировать — Марина замирает, Гоша медленно поводит фонариком. Шорох в углу, Ника вцепляется Леве в руку — чтобы не закричать.
Лева замирает — не то от прикосновения Никиной руки, не то от сжимающегося в животе ледяного комка.
Луч шарит в углу, два слабых огонька вспыхивают в ответ — что-то серое мелькает в круге света и скрывается в темноте.
— Крыса, — говорит Гоша.
— Посвети на прибор, — просит Марина.
Рамка по-прежнему подрагивает.
— Вряд ли это была мертвая крыса, — говорит Лева, — давайте запомним место и пойдем дальше.
В четвертой комнате рамка дрожит, в пятой — начинает крутиться, а в спальне уже трепещет, словно бабочка, бьющаяся о стекло зажженного фонаря.
— Значит, здесь, — говорит Лева. — Давайте принесем еще свечей и начнем.
— Свечи кончились, — говорит Гоша.
— Возьмем из первых комнат, — предлагает Марина.
Все согласно кивают, но никто не трогается — кому же хочется одному идти назад, а потом возвращаться, оставляя за спиной темноту опустевших комнат?
