Игорь Мист - Новый Вавилон
– Было трое, – он тупо смотрел на подельников, застывших на земле.
– Повторяю вопрос: что – вам – было – нужно?
– Только деньги и машина. Клянусь, не вру!
– Еще успеешь, поклясться. Давно грабишь? – Дронов только теперь разглядел его в темноте – лет сорок, из-за бороды трудно было определить точнее, куртка и брюки – изрядно потрепанные и в нескольких местах порванные, а еще – мерзкий запах. Дронов брезгливо отодвинул свое лицо от бородатой морды бандита.
– Недавно, – всего два месяца!
– Врешь! Промышляли только на дорогах? Ты – главный?
– Нет, – Леон, который про вас сообщил. Он в городе живет, рядом с границей. Работает полицейским на таможне, – пояснил «бородатый» таким тоном, словно это могло служить ему оправданием.
– Женат? Дети, есть?
После этих слов бандит попытался обхватить ноги Дронова.
– Не убивайте, не надо, прошу вас! – Он, принялся громко стонать, и кровь еще сильнее хлынула из разбитого носа. – Только деньги и машину хотел! Больше ничего! Отпустите меня, я уеду! Все забуду!
Дронов еще не принял решение, что делать с «бородатым» и остальными – его вера не запрещала убивать, защищая свою жизнь, но воспитан он был в уважении ко всему живому. Принимать этого бандита за человека казалось странным, но – за одну из божьих тварей, приходилось. Его учили не жалеть себя и врагов и в то же время взвешенно принимать решения о жизни и чужой смерти, если время позволяло. Алексий опять понадеялся на судьбу – двое на земле еще не скоро очухаются, а этот…
– Ладно, пойдешь со мной. – Он, обыскал бандита, связал крепко руки за спиной и потащил к своей машине.
Девушка пересела и ждала, сжавшись на заднем сиденье. Дронов усадил бандита вперед и приказал:
– Показывай дорогу – поедем к твоему хутору. – Алексий решил проверить его слова, по привычке, следуя интуиции.
Через несколько минут показался хутор, где за высоким, глухим забором темнел силуэт двухэтажного строения.
– В доме кто-нибудь есть?
– Никого. Ключи у меня в кармане.
Дронов запустил разведчика проверить дом снаружи.
– Пойдем. А ты, пока сиди здесь. – Алексий смягчился, обращаясь к испуганной Дане. – Только кнопки на дверях закрой.
Он вытащил из машины «бородатого», и они зашли в дом.
– Справа, на столе, фонарик.
Алексий взял маленький фонарик, крепко привязал бандита к креслу около входной двери и осторожно начал обходить дом, исследуя комнату за комнатой.
В одной из них, на втором этаже, стояли в беспорядке разбросанные, закрытые и открытые сумки с вещами, очевидно, украденные у разных людей. Раскиданные по всей комнате, они говорили о разных хозяевах – здесь валялись взрослые и детские, мужские и женские, теплые и летние. Дронов не хотел даже задумываться, где сейчас могли находиться их бывшие владельцы, и снова спустился на первый этаж.
Вдруг, его внимание привлек тихий скрежет из-под пола. Алексий отвязал бандита от кресла и потащил по ступенькам вниз, в подвал, где за железной дверью снова услышал тот же звук – там кто-то был.
– Кто прячется в подвале?!
– Это, один человек. Он – русский контрабандист, мы держим его за… выкуп.
– Ты же сказал, – никого нет! Кто он?
– Не знаю, я иногда охранял его и кормил, больше ничего.
– Открывай свою тюрьму – не дай Бог, опять соврешь!
Под дулом пистолета бандит спустился еще на несколько ступеней и отомкнул две железные заслонки, которые дополнительно закрывали подвальную дверь.
Дальше все произошло стремительно: дверь ударили изнутри, и она резко распахнулась, ударив «бородатого» в голову. Оттуда стремительно выпрыгнул человек и схватил его за горло, одновременно развернув бандита лицом к Дронову и спрятавшись за его спиной.
– Я убью его! – Он кричал на русском. – Пистолет мне, живо, тогда не трону! – приказал он Дронову, очевидно, принимая его за сообщника бородатого.
Алексий спокойно и с интересом наблюдал за действиями пленника.
– Эй, ты что, оглох? По – русски не понимаешь? – Пленнику хотелось придать уверенность своему голосу, в котором сквозило отчаяние.
– Почему? Понимаю. Не делай этого.
– Назад! Я ему шею сверну!
Дронов по инерции сделал шаг на ступеньку вниз.
– Застынь, где стоишь!
Алексий остановился, но поздно – испуганный человек сделал резкое движение и сломал «бородатому» шею, а затем, также прячась за его спиной, принялся быстро и ловко обыскивать, еще недавно живого тюремщика.
– У него нет того, что тебе нужно. – Дронов отшатнулся и показал пистолет. – Твои похитители пытались и меня убить. Этого, я обещал не трогать, – стволом он указал в сторону мертвого бандита, – но судьба распорядилась иначе. Успокой, Господи, его душу.
Теперь он мог более внимательно рассмотреть бывшего узника.
Пленник весельчаков, оставшихся лежать на лесной дороге, был бледен, окровавлен, грязен и вид имел усталый. Он все еще недоверчиво смотрел на Дронова, поддерживая на весу мертвое тело.
– Положи его на ступени – ты отомстил сполна. Я, Алексий, из… ну, не важно. А ты откуда?
– Еремей. Из Оскова. Ты – местный? – Узник послушно опустил безжизненное тело.
– Нет. Если не хочешь выходить, сиди в подвале, а у меня мало времени, опаздываю. – Дронов стал подниматься.
Парень секунду подождал и, наконец, решившись, устало поплелся следом.
– Подожди. Я – с тобой.
Они поднялись на первый этаж.
– Надо уходить отсюда. Сколько их гнездится в этом притоне? Шум мог привлечь внимание. – Алексий прислушивался к звукам за стенами.
– Подожди, я чувствую, что деньги, которые у меня отобрали, все еще спрятаны, где-то в доме, попробую найти.
– Попытайся, но вокруг только кромешная темнота и вонючая грязь.
– Я знаю, где их спрятали – на кухне! Один раз подсмотрел случайно, когда меня допрашивали. – Тень воспоминаний пробежала по лицу контрабандиста.
Они прошли, подсвечивая фонариком дорогу, на кухню, захламленную всякой ерундой: ржавыми банками, пустыми и полными бутылками, окурками. На плите Дронов увидел облезлый таз и поднял, закрывавшую его крышку.
– Посмотри, на это! – он невольно отшатнулся.
В тазу лежал темно – красный обрубок, который недавно был человеческой рукой – кожа была снята и отмокала тут же. Опустив крышку, Дронов перекрестился. Еремей, казалось, никак не среагировал на страшную находку.
– Быстрее ищи, а то остальные ужинать приедут! – приказал ему Дронов.
– Кажется, нашел! Здесь, подсвети. – Парень откинул замызганный коврик на полу, вытаскивая что-то. Дронов увидел у него в руках большую, стеклянную банку, набитую деньгами. Разбив ее о край стола, счастливый пленник стал рассовывать их по карманам.
– Ого! Здесь и наши родные рубли, а у меня только их были, со зверями, едва успел за товар получить.
Еремей заметил на столе полупустую бутылку местной водки и глотнул из нее.
– За тебя, Алексий, а то в следующем тазу лежали бы мои мозги. Хлебнешь? – радостно спросил он у Дронова, но Алексий только брезгливо покачал головой в ответ. Ему хотелось быстрее покинуть этот дом, пропахший смрадом.
На улице они с удовольствием вдохнули прохладный и свежий сосновый воздух. Дана тихо лежала на заднем сиденье, закрыв глаза. Может быть, спала.
– Ты с Севастьяном не знаком, случайно, он тоже из Оскова? Из ваших, кажется, профессий. Такой… среднего роста, быстрый.
– По описанию, похож на моего напарника. Откуда ты его знаешь? Закурить нету?
– Не курю.
– Жаль. Вы куда дальше? Может, вместе? Теперь у меня есть, чем заплатить. – Еремей похлопал по карманам, набитым бандитскими деньгами.
– В столицу. Если хочешь, довезу.
– Спасибо за предложение, но меня ждут обратно. Здесь забрать надо кое-что, а дома семья. Во дворе видел машину неплохую, если заведется, доеду до границы.
– Тогда, прощай и учти, больше выручить не смогу – мне в другую сторону. И «спасибо» передай своему другу, Севастьяну. Он поймет, за что.
13. Проповедь. Лес
Ровно в три молодой Афанасий Вольный прибыл в ту же приемную Аввакума, в которой недавно дожидался аудиенции его отец. Иезуит в длинной черной рясе с большим золотым крестом на шее вышел из кабинета, поздоровался с оробевшим молодым человеком и, окинув того пронизывающим взглядом, немедленно велел следовать за ним.
– Мы опаздываем, – коротко объяснил он Афанасию.
Внизу их ждал длинный черный лимузин. Они погрузились в него и помчались с включенными маяками в сопровождении охраны по подмосковному шоссе, заранее очищенному полицией. Дорога до аэродрома, где стоял небольшой самолет с гербом Аввакума на борту, заняла полчаса.
– Нам лететь недолго, но у тебя будет время, меня выслушать.
В просторном, отделанном красным бархатом салоне они были только вдвоем. После взлета стюард с небольшой бородкой, одетый в строгую черную униформу, предложил им пообедать. Афанасий не сомневался в роскошности меню на борту маленького быстрого самолета.
