Юрий Леляков - Битва во времени
— … Дети — ваши враги, — даже после всего услышанного этот новый, голос заставил Джантара вздрогнуть. — Они хотят слишком многого. Они объедают планету. Если дать им все права, потакать им — погибнет мир. А потому — да будут их уделом рабство и тяжкий труд, и да не смеют они поставить себя наравне со старшими. Их удел — покоряться. Что есть дети перед взрослыми — то есть взрослые перед Творцом…
— … Каймирцы не уважают обычаи других народов… — заговорил снова один из прежних голосов. — Они презирают вас. Так отплатите им тем же. И будьте сами верны святым заветам предков…
— … Всякий народ имеет своё начало и свой конец, — и тут Джантар не мог не вздрогнуть, услышав это. — Новая великая нация грядёт смести старые, слабые и испорченные техникой. А слабых — жалеть нечего…
— … И дальше тут — уже нецензурное, — снова заговорил тот далёкий голос. — О «допустимой» жестокости к детям, о том, что люди как существа порочны в принципе, не могут построить совершенное общество, об их ничтожности перед «высшими силами»… Но там это всё — звучит уже так грязно и низко, что мы просто не решились пускать такое в эфир…
— Достаточно и того, что мы уже слышали, — ответил громкий голос, бывший в самом начале. — Да, граждане Лоруаны — вот что и как вам внушалось. Вот каким образом современная техника использовалась для отрицания техники. И пропаганда диких и примитивных — идей едва не погубила нашу цивилизацию… Да, это ужасно, это нельзя даже как-то осознать сразу. Но и это — надо пережить. И отказаться не от техники, не от прогресса — а от попыток дикости поставить технику себе на службу…
— Но это же… сам Рон Лим… — прошептал Донот. — Это — его голос…
— И — вот и тайны цивилизации, — добавила Фиар. — По крайней мере — ещё одна из них…
— … И тут — опять же вопрос: кто и как пользуется достижениями современной цивилизации — и не слишком ли опасны в современном мире примитивная личность и верность примитивном идеям? — заметно взволнованно продолжал Рон Лим. — И не сами ли эти идеи надо в корне пересмотреть? Да, были учения, которые издревле считались священными, существовали церковные организации, развивавшие многовековые традиции их толкования — и многим людям казалось очевидно, что там содержится высшая мудрость, нравственность, непререкаемые вечные истины и ценности. И будто никто даже не замечал — или не понимал: что речь там идёт о сокрушении мира, вечных муках, что даже формальные призывы к добру — основаны там на страхе, угрозах, принуждении, насилии над сокровенными чувствами и надеждами человека. И вот что понадобилось пережить нашему человечеству — чтобы наконец спохватиться и задуматься над этим… Вначале нам насильственно, гипнотически внушали эти «вечные истины и ценности» — заставляя на подсознательном уровне верить, что ресурсы планеты исчерпываются, общество приходит в упадок, сам человеческий разум слабеет, что над нами уже встаёт грозная тень неких «высших сил», намеренных спросить с нас за все несовершенства нашего мира — но при этом безнадёжны и всякие попытки самостоятельно найти выход, можно лишь пойти к этим «высшим силам» на поклон… А затем, не удовлетворяясь и этим — некие силы уже внутри наших, фархелемских, армий и спецслужб, в глубокой тайне стали накапливать запасы химического оружия для «очищения» планеты, и таким образом — исполнения пророчеств своих религий или того, что сами сочли таковыми… Но вот что неясно: каким представлялся им самим наш мир после этой акции? Мир, «облагодетельствованный» ими, приведённый к «исконному», «священному» порядку, очищенный от всякой «скверны»? Ведь только чудом случилось так, что они сами не учли специфики действия конкретных ядов — и жертвами стали не те, против кого планировался удар….
— А… земляне? — прошептала Фиар в очередной паузе. — У них… не так же?
— Так — «25-й кадр»… — вспомнил Итагаро. — Они же говорили…
«А в том автобусе — радиоприёмника не было… — вспомнил Джантар. — Хотя мы взяли — обычный городской. И ехали до самого Керафа, не зная, что происходит…»
— … Так что опасна не техника сама по себе, — наконец снова заговорил Рон Лим, как бы подводя итог. — Опасен полуграмотным психопат при ней — убеждённый, будто в таком-то учении, с которым он сам не знаком, заключается вся мудрость мира, а Мироздание есть поле борьбы неких сил за утверждение «высшей правды» или, напротив, низвержение чего-то в мировом масштабе…
— И объяснение уже нашли… — шёпотом произнёс Джантар в новой паузе. — Без минус-разума, безо всякой мистики…
— … И какая же конкретно организация сыграла роль непосредственной угрозы для нашего человечества? — продолжил Рон Лим. — Не та ли самая — что создавалась, по идее, для защиты государства, как его надежда и опора в критических ситуациях? Но это — если бы не её же самодовлеющая секретность, элитарность, и особого года внутренние отношения между её членами… И как тут вновь не вспомнить слова Ларакадо Тинилирау, облетевшие в эти дни всё полушарие планеты: да, это — по сути своей не современная, не актуальная организация, это — так называемое «мужское братство», реликт древних традиционных тайных обществ, создававшихся по признаку пола! И такое реликтовое братство фактически обладало современными системами вооружения, и создавало для борьбы неизвестно с кем всё новые — скорее просто для того, чтобы оправдать собственное существование в современном мире, числясь при этом в ранге важнейшей государственной структуры!.. И теперь уже можно сказать прямо и открыто: упомянутая система подсознательного кодирования была разработана, испытана и впервые применена именно там — в армии. Ведь солдат не должен был ощущать ни страха, ни сомнений перед лицом врага… Хотя вполне уместен вопрос: кто этот враг — и где он? Перед кем и ради чего солдат, получив приказ, должен был не дрогнуть, не усомниться, не вспомнить, что сам он — человек?.. А в результате — то странная беспомощность, как в Моаралане, то странная агрессивность к мирным людям, как в Тисаюме. Никто же не думал о высшем смысле и конечной цели подготовки такого солдата… Более того, в дальнейшем — теперь и это надо признать открыто — подобная система кодирования стала негласно применяться и в мирных учреждениях. Ведь и там сотрудникам надлежало быть верными какой-то цели. Или, по крайней мере — не воровать, не вредить, не нарушать существующие правила — или нарушать не слишком откровенно. И в итоге общество получило целый слой психологически обработанных, подсознательно несвободных людей, готовых к дальнейшему внушению. Плоды же этого — видели мы все. «Идеальный солдат» и «идеальный служащий» — на деле оказался идеальным врагом, диверсантом, разрушителем общества и государства, которое ему доверяло…
— Да, но что теперь? — явно не выдержав, переспросил ещё чей-то голос (и из того, как где-то на том конце от этих слов заметалось эхо, Джантар понял: передача шла из большого многолюдного помещения. А из того, как просто и без лишних представлений был задан вопрос — насколько напряжены нервы у всех присутствующих там. Или — было просто продолжение начатого ранее диалога?)…
— А теперь пусть эти половые братства обходятся каменными топорами, если они вообще нужны, — с нескрываемым презрением ответил Рон Лим. — И уж — не в ранге государственных организаций. Современный человек давно вырос из этого. И то же самое относится ко всем этим якобы тренировочным лагерям, монастырским общинам — и просто школам и институтам с их раздельным обучением… Ведь для чего оно было нужно — раздельное? Для сокрытия каких-то пороков — или напротив, большего благоприятствования им? Чтобы люди другого пола не увидели этих издевательских «посвящений» в члены братства «своих», какие мало где по всей Лоруане — исключая, разумеется, Каймир — не устраивались в недавние годы?.. И опять же — пример Ларакадо Тинилирау… Разве стал он чем-то хуже как личность из-за мутации хромосомы, определяющей пол? А — где было бы его место в системе раздельного обучения? И — что в результате он должен был скрывать о себе, числясь особорежимником в мужской школе? А потом — вдумайтесь — бежать в другую страну из-за невозможности пройти тренировочный лагерь, что в Лоруане почему-то стало закреплённой законом повинностью?..
— Вот как с ним… было… в сложившейся реальности, — прошептала Фиар.
— … А теперь наконец мы узнали правду и о том, что нам выдавали за «безнравственные и опасные генетические эксперименты» — которые на самом деле ведут к избавлению генофонда нашего человечества от груза вредных мутаций и пороков, обусловленных биологическое природой человека — и как с этой точки зрение выглядит то, что некоторые люди считали достойным для представителей своего пола?.. И вот вы вспомните — как они заявляли, что современная цивилизация не даёт им «развернуться» во всей полноте их дикой силы, не позволяет «расслабиться», «снять напряжение», подавляет в человеке его якобы коренную и истинную животную природу, требует во всём чрезмерной — и оскорбительной при их широкой звероподобной натуре — точности, чёткости, осмотрительности? Как они презирали наше стремление к разумной организации жизни, без этой гонки обладания, без хищнического «добывания» и самих природных ресурсов, и плодов человеческого труда, без раздела общества на мелкие, враждующие между coбой группировки, лишь внешне похожие на человеческие учреждения? Как всячески и на всех уровнях унижали человеческое достоинство: от мелких взяток и подношений при согласовании служебных вопросов, и до тех случаев, о которых мы тут только что слышали — и о чём ученики младших групп не решались рассказывать даже своим родителям? А это же нередко повторялось и в каждой новой школе, куда переходил ученик, в институте, в тренировочном лагере, в армии, в заводском цеху — если и там существовали эти тайные братства «своих»… И чем теперь — когда всё это вышло наружу — могли бы они оправдать такое с человеческой точки зрения? Какие доводы, достойные разумного существа, могли бы туг привести? Нет, они — не жертвы… Они получили то, что сами готовили другим. Они хотели разрушить общество, в котором за человеком признаётся право на личное достоинство, где на нём нельзя так просто сорвать свои необузданные эмоции — и в итоге сами получили собственные трупы с полными штанами этой своей животной природы…
