Степан Вартанов - Путь в тысячу ли (цикл)
– Это все равно был…
– …смелый поступок, – закончил профессор, глядя в спину убегающему мальчишке. – Сходите к нему, Том, поговорите. Я сам соберу турбину.
– Проверьте систему подачи горючего, – сказал техник, направляясь следом за телепатом. – У меня нехорошее предчувствие.
За стартом зонда наблюдали все. Его транслировали по внутрикорабельной телесети, по мнению «дятлов», это должно было успокоить взвинченные нервы пассажиров.
Серебристая торпеда легко оторвалась от палубы и мгновенно растаяла в тумане.
– Высота пятьдесят метров. Видимость двадцать. Ветер ноль. Скорость подъема… – Компьютер зонда говорил глубоким женским голосом, который напомнил Владимиру что-то знакомое, только вот что?
– Первопроходцы! – фыркнул Пьер. – Ненавижу.
Голос компьютера зонда был тот же, что и у бортового компьютера звездолета Первопроходцев.
– Высота сто метров. Видимость пятьдесят…
Туман вокруг зонда быстро редел, по экрану проплывали полосы и завитки. Профессор положил было пальцы на клавиатуру, затем передумал. Зонд сам разберется, когда включать турбину.
– Высота сто пятьдесят метров. Видимость не ограничена. Переход в активный режим полета, – сообщил компьютер. Мигнули индикаторы, и где-то вверху тонко завизжала турбина. Профессор скрупулезно проверил, ведется ли запись, и лишь затем перевел взгляд с индикаторного экрана на обзорный.
Зонд шел уже на высоте около двухсот пятидесяти метров, постепенно забираясь все выше. Под ним расстилалось бескрайнее море тумана. Нет, не бескрайнее…
– Вы видите? – поинтересовался капитан.
– Видим, – отозвался Майк, безо всякого, впрочем, удовольствия. – Это сколько же в ней?
– Сейчас. – Профессор лихорадочно защелкал клавишами, и бортовой компьютер зонда развернул в сторону поднимающейся на горизонте горной гряды лазерный дальномер. – От четырех до восьми десятых километра.
– Проходы? – деловито осведомился Тама.
– Я бы посоветовал вон там, на востоке, – неуверенно сказал профессор. – Там всего триста пятьдесят девять метров…
– Там еще и водопад. – Теперь зонд использовал телеобъектив, снимая стоящую на пути экспедиции стену со стократным увеличением, кусок за куском.
– Можно и там, но если я правильно понял Сима…
– Ты правильно понял, – в голосе кота энтузиазма было еще меньше, чем у Майка, – мой объект на западе. А как еще могло быть? Если самый удобный подъем на востоке?
– В других местах по семьсот метров. У нас просто нет нитаких тросов, ни лебедок…
– Это гряда или плоскогорье? – спросила Анна-Мария. – Поднимите зонд повыше!
Профессор ввел команду, и зонд круто полез вверх. Слой тумана внизу слился в сплошной белый фон, и Пьер не удержался от ехидного замечания насчет китайской оптики.
– Американская лучше в разы, – возразил ему Майк, – и дороже в десятки раз. Невыгодно. Русская вся идет военным и разведке.
– А нам страдать! – обиделся Пьер. Все засмеялись.
– Высота семьсот метров. Начато сканирование плоскогорья. – Компьютер показал нечеткую картинку, очень напоминающую заставку какой-то компьютерной игры. – Переход на длиннофокусную…
Экраны погасли. Сразу, без предупреждения.
– Барахло! – обиженно произнес Пьер. – У него хоть есть программа автоматического…
Он не договорил. С высоты донесся глухой удар, который ни с чем нельзя было перепутать. С палубы послышались испуганные возгласы пассажиров. Программа автоматического возвращения на базу в случае неисправности на зонде отсутствовала, но, похоже, это было не важно.
«Сбили, – подумал профессор. – Они сбили мой зонд!» Он не совсем ясно представлял, кто это «они», но сам факт не вызывал ни малейших сомнений.
– Что показывала лаборатория? – поинтересовался капитан.
– Ничего в радиодиапазоне, никаких помех, никакого теплового следа… Кроме следа от падения зонда. Ничего в акустическом диапазоне… – сказал профессор. – Что, впрочем, и неудивительно. Атаку с какого-нибудь «Тра» или «Снежинки» лаборатория бы тоже не увидела.
– А я говорю – раз плюнуть. – Пьер независимо засунул правую руку в карман и плюнул за борт, чтобы проиллюстрировать свою мысль. Левая рука в карман не лезла, она все еще была забинтована.
– Но ты же не специалист, – осторожно возразила Ака. Пьер возмутился:
– Я по телепатии – лучший специалист. Не надо! Кто еще может то, что могу я?
– Но ты этого никогда не делал…
– Я слушал, как делают другие. И теорию я знаю. Ака, ну ты как маленькая! Я тебя не подведу. Честно.
Ака перегнулась через борт и уставилась в неподвижную воду. Пьер, безусловно, говорил правду. Он был лучшим телепатом на Земле, и если уж проходить инициирование, то под его руководством. А еще один телепат на борту не помешает. Пусть даже Д или Е категории. Другое дело, что она не проходила тестирование…
– Согласна, – вздохнула она.
– Ну тогда начнем. Пошли.
Она прошла в свою каюту, а Пьер – в радиорубку, где находился усилитель.
– Ложись.
Ака легла на жесткую койку. Чувство страха исчезло, как всегда бывало с Акой в начале нового приключения, уступив место веселой решимости.
Пьер сосредоточился, и мир вокруг журналистки немедленно померк. Вместо мира был теперь неяркий розовый свет и странные щекотные прикосновения.
– Пьер?
– Тут я… – отозвался телепат. – Слушай, Ака… такое дело… – Он явно чувствовал себя не в своей тарелке.
– Что такое?
– Не беспокойся, – быстро сказал Пьер. – Ты же не трусиха, я знаю.
– Ну? – угрюмо спросила девушка.
– Ну нету у тебя дара. Ошибся я.
Ака мысленно вздохнула. Она уже свыклась с мыслью, что станет телепатом. Жаль. Право, жаль…
– Но инициировать я тебя все равно смогу, – продолжал Пьер.
– Это как?
– Не знаю. Никто так никогда не делал, я нигде об этом не читал…
– А что получится?
– А непонятно. Я думаю, ты будешь телепатом, но не всегда и разной силы. Как эти… кликуши.
– Ничего себе перспектива.
– Я не уверен. – Пьер вздохнул. – Но вреда это не принесет, это точно.
– То есть я не сойду с ума?
– Ну… нет. Ты и так уже…
– Простите?
– А ты посмотри на себя в зеркало, когда ты за сенсацией гонишься.
– Это профессиональное.
– Ну так да или нет?
– Да. – Ака подумала и добавила: – Только осторожно.
В следующий миг щекотные прикосновения сменились покалыванием, и у девушки сильно закружилась голова. Затем она открыла глаза и обнаружила, что по-прежнему лежит, только уже не на койке, а на полу рядом с ней.
– В центре они ремни используют, – виновато сказал мальчишка. – Извини.
– Ничего, – отозвалась Ака, вставая. Она осторожно потрясла головой. – Мир вокруг определенно изменился.
– Это тебе кажется. – Пьер уже снова был самим собой, веселым и несерьезным. – Ты еще сутки будешь глухой.
– Странно, почему все-таки никто раньше… Неужели я такая уникальная?
– Ничего странного, – возразил Пьер. – Тебя бы срезали на тестах, всего и делов.
– А-а…
– Пойдем, Ака. Там пассажиры бузят. – Пьер нахмурился. – Хотят идти к берегу, и чтобы вездеход шел навстречу. И стартовать.
Хотя Пьер вовремя оповестил экипаж о готовящемся конфликте, они все-таки не успели. Страсти на верхней палубе кипели вовсю, толпа человек пятьдесят окружила невидимый извне «центр событий». В стороне сидел пострадавший, парень лет тридцати, прижимая к разбитому носу салфетку. Его утешали две девицы. Когда капитан со вторым помощником прошли мимо, парень выкрикнул в пространство «козлы!», ни к кому, впрочем, специально не обращаясь.
Проталкиваться им не пришлось. При виде мундиров космофлота толпа расступилась сама. Возможно, подействовал вид кольта второго помощника и чудовищный псевдо-«магнум», который держал в левой руке подоспевший Владимир.
– Вы немедленно разойдетесь по каютам, – холодным голо сом произнес капитан. В ответ из толпы вылетела пивная бутылка и разбилась о пластиковое ограждение рубки за спиной Анны-Марии.
– Вон тот, в желтой футболке! – азартно подсказал Пьер.
Второй помощник с нехорошей улыбкой поймала на мушку побледневшего хулигана. Лет сорок, а туда же.
– Ко мне!
– Вы не имеете права! – выкрикнул кто-то из толпы.
– Пошел!
Они не успели пройти и трех шагов, когда Пьер озадаченно крякнул и отключился. Первый помощник кивнул капитану и поспешно направился к радиорубке. Не успел.
Он словно с разгону влетел в кисель, липкий, вязкий и совершенно черный. Попытался рвануться назад и с ужасом понял, что не имеет ни малейшего представления о направлении. Включая верх и низ. Затем он понял, что из темноты надвигается что-то страшное. То, чего он всегда боялся больше всего на свете…
