Рейчел Уорд - Числа. Трилогия

— Ты не сделаешь этого. Ты сам знаешь, что не сделаешь этого, — говорит он.

Я вытягиваю руку и приставляю дуло револьвера ко лбу Савла. Он не сводит с меня глаз. Число Сары завораживает меня. Палец замирает на курке.

Краем глаза я замечаю какое-то движение. По земле прошмыгивает тень и исчезает позади могилы. Повернув голову, успеваю увидеть хвост, похожий на червяка.

Савл тоже это видит.

Положи пушку и вытащи меня отсюда, — говорит он. — Тут крыса! Она рядом со мной! Она залезла на меня, Адам! Вытащи меня!!! Он машет руками в сторону своих заваленных обломками ног, и тут я впервые смотрю на его кисти. Они все красные, как будто одеты в алые перчатки.

— Чья это кровь? — спрашиваю.

— Что? — Он по-прежнему размахивает руками. — Убирайся! Что?

— Чья кровь у тебя на руках?

На секунду он замирает и смотрит на свои пальцы.

— Моя, придурок. Ты мне нос сломал.

Это верно, его нос кровоточит. Темная струйка стекает в рот, лицо тоже немного измазано. Ну провел по лицу ладонью, вот и все. Почему руки- то все в крови? По крылу ангела пробегает еще одна крыса. Замерев на краю, она принюхивается к влажному воздуху и направляется к Савлу.

Если Савл и его кровь привлекают крыс, то с Сарой точно произошло что-то ужасное. Мне нужно немедленно найти ее. Я мог бы выстрелить в Савла. Мог бы размозжить ему башку. Но у меня есть дело куда более важное.

— Чтоб ты сгнил в аду, Савл, — говорю сквозь зубы.

Разворачиваюсь и убегаю.

До него не сразу доезжает, что я делаю. Спустя несколько секунд он начинает умолять, отчаянно крича мне:

— Адам, Адам, вернись, пожалуйста. Не бросай меня тут. Просто сдвинь камень. Я оставлю вас в покое. Я верну Саре ее число. Адам. Адам!

Я бегу мимо могил, а его крики перерастают в рев. Мрак вокруг понемногу расступается.

Впереди то ли надгробие, то ли какая-то груда лежит на земле. Там же шныряют полчища крыс. Напрягаю глаза и всматриваюсь. Груда тут не одна, их две. Рядом с той, что побольше, маленькая, совсем крошечная, какой-то сверток. Сверток издает звуки. Боже мой, это ребенок.

Пара секунд — и я уже там. Крысы визжат, когда я наступаю прямо на них. Засовываю револьвер Савла за пояс, наклоняюсь и поднимаю ребенка. Девочка. Она плачет, глазки плотно закрыты. В этот момент я ничего не хочу так отчаянно, как посмотреть на свою дочь, заглянуть ей в глаза, принять ее, но тут мое внимание переключается на ту груду, что побольше.

Сара.

Кожа бледная, как эти мраморные плиты. Глаза закрыты. По ногам снуют крысы. Я пинаю их ногами. Они возвращаются, но я топаю и впечатываю их в землю, пока наконец они не отстают от нас. Приседаю на корточки:

— Сара…

Я знаю, что у нее число Савла. 1622029. Неужели я даже не смогу с ней попрощаться?

Оглядываю ее тело. Ноги в крови. Не отпуская ребенка, я беру руку Сары в свою. Она влажная. Я переворачиваю ее и вздрагиваю при виде ярко-красных порезов и раскроенной кожи. Ей нанесли удары ножом. Кто-то ранил ее.

— Это он, — говорю я себе. — Он тебя убил.

Савл продолжает реветь и стенать, заполняя своими криками все пространство. Я вслушиваюсь в эти звуки и понимаю: какие бы муки он ни испытывал сейчас, их все равно будет мало.

Рука ее холодная, но не ледяная. Может быть, еще не все потеряно? Я наклоняюсь ближе и подношу руку к ее открытому рту.

Она дышит.

— Сара! Сара! Это я, Адам. Ты меня слышишь?

Она тяжело поднимает веки. Она жива, но я не в силах заставить себя встретиться с ней взглядом. Я не хочу этого видеть. Не хочу видеть смерть в ее глазах.

Вдруг у меня в животе все переворачивается. Я смотрю и смотрю в ее глаза.

2022054.

У нее число не Савла. У нее число Мии.

Сара

Открываю глаза и вижу его. Это Адам, но таким я его вижу впервые. Вокруг него свет — красный и золотой. Закрываю глаза и снова открываю их. То же самое. Ничего не понимаю.

Он стоит на коленях рядом со мной, держа ребенка. Если Мию окружало золотистое сияние, то малышка излучает серебристо-белое свечение, такое яркое и чистое, что смотреть больно. Адам уставился на меня так, как будто никогда раньше не видел.

— Сара… — говорит он. — Ты жива. Слава богу. — Но он нахмурен и сосредоточенно выискивает что-то в моих глазах.

— Что такое? Что случилось?

— Ничего. Потом расскажу.

Его глаза неотрывно смотрят в мои, в них читается испуг. Он тоже видит эти цвета? Как это получилось? Кто-то где-то щелкнул выключателем и омыл весь мир светом?

— Какой у меня цвет? — говорю.

— Что?

— Я вижу твои цвета. Это красный и золотой, как всегда говорила твоя бабуля. Как нарисовала Мия. Так какой у меня цвет?

— Не знаю. Я их не вижу.

Значит, дело во мне. Что-то изменилось во мне, в моей голове, в моих глазах. И тут я понимаю. Савл посмотрел мне в глаза, забрал мое число и дал мне свое, 1622029, — оно пронеслось в голове, когда он вырвал у меня жизнь. А потом мне в глаза заглянула Мия и отдала свое. То есть… У меня ее число. И все, что к нему прилагается. Я смотрю на мир ее глазами, глазами Вэл.

— У меня их число, да, Адам? Число Вэл и Мии? Ты именно это видишь? Скажи!

Он сжимает губы. Он всегда ненавидел вопросы о числах.

— Ничего страшного. Можешь не говорить. Я и так знаю. 2022054..

Кажется, он вот-вот заплачет.

Тут я чувствую, как что-то ползет у меня по ноге, что-то колючее и щекотное. Инстинктивно дергаю ногой. Адам вскакивает и начинает пинать землю во все стороны.

— Что такое? — говорю.

— Не волнуйся, — говорит он. — Все прошло.

— Что прошло? — Но он не отвечает.

Пытаюсь приподняться на локтях. Неподалеку слышится чей-то отчаянный крик.

— Сесть можешь? — спрашивает Адам.

— Не знаю.

Он поддерживает меня, я отползаю назад и опираюсь на надгробие.

Ребенок у него на руках плачет.

— Дай ее мне, — говорю. Он мягко кладет дочку мне на колени. Она крутит головой вправо-влево, широко открывая ротик. Я задираю футболку, готовлюсь к кормлению. — Она голодна. Наша доченька хочет кушать. — Я смотрю на Адама, ожидая услышать хоть какой-то ответ, увидеть на его лице улыбку.

— А встать сможешь? — говорит Адам. — Будет лучше, если ты встанешь.

Он смотрит через плечо, вертит головой во все стороны.

— Вообще-то нет, — говорю. — А что? Что случилось?

— Ничего. Ничего особенного. Продолжай.

— Адам, что это за шум?

Он встревоженно смотрит на меня.

Я умолкаю.

Сейчас надо про все забыть и расслабиться. Малышка сама знает, что делать. Она требовательно обхватывает сосок губами, и все вокруг перестает существовать. Только я и она, мать и младенец. Ее голова накрыта моей одеждой, но ножки и ступни торчат наружу. Я могла бы смотреть на них целую вечность, но я не могу допустить, чтобы она простудилась. Укутываю ее в пальто.

Могу поспорить, Мия сейчас жутко мерзнет без своего одеяла. Сейчас, когда стало поспокойнее, было бы здорово, если бы и она прижалась к нам теплым комочком. Она где-то здесь. Она пела мне перед тем, как я заснула. Перед тем, как она отдала мне свое число.

Стоп. У меня теперь число Вэл. Я была так поражена, что забыла обо всем остальном. И тут до меня доходит: если Мия отдала мне свое число, какое число она получила взамен? Она должна была получить число Савла.

Меня трясет.

Поднимаю голову. Адам держит в руках большущую ветку. Он быстро бьет ею по земле. Я вижу, как во все стороны от нее разбегаются какие- то животные. Это крысы.

Но Мии нигде нет.

Адам переводит взгляд на меня и ребенка, и мы одновременно произносим:

— Где Мия?

Адам

Я оставляю ветку Саре, чтобы ей было чем отпихивать крыс, а сам убегаю. Мия может быть где угодно, но я несусь в сторону Савла. Он все еще рычит, и этот звук напоминает тот, что прежде звучал у меня в ушах каждый раз, когда я смотрел ему в глаза. Судя по звуку, 1622029 — действительно его число. Но я-то знаю, что он взял себе другое число. Он присвоил себе число, которое никогда не должно было достаться такому чудовищу, как он. Он не умирает… или?

Я подбираюсь ближе, и звук делается тише. Я по-прежнему слышу его, но голос стал слабым, жалобным, умоляющим. Он с кем-то разговаривает.

Прибавляю шагу, стараюсь срезать путь, чтобы не потерять ни секунды. Наконец я вижу его. Он там же, где я оставил его, но он не один. Рядом с ним на корточках сидит Мия. Она касается его лица. Он касается ее. Земля вокруг них черна от крыс.

«Мне нужно просто дотронуться до человека, вот так, заглянуть ему в глаза и проникнуть внутрь».

— Нет! Нет, Мия, отойди! Беги от него!

Все еще касаясь Савла, Мия поворачивается:

— Па-па-а-а!

Разом забыв о Савле, она вскакивает и бежит ко мне, а под ее ногами текут волны крыс. Я мчусь к ней, но не успеваю добежать до нее, как вдруг она натыкается на скользкий камень и падает, сдирая коленку. Она жалобно скулит, но ее вой — ничто по сравнению со звуками, которые теперь издает Савл. Он ревет так, что небо вот-вот опустится на землю. Этот рев заливает мне уши, вытесняя прочие звуки. Голова готова лопнуть от шума. У меня возникает странное чувство, как будто я вижу все это со стороны. Наблюдаю за тем, как на экране разворачивается действие.