Альфред Ван Вогт - Библия Пта
Его движение послужило сигналом для всей группы возбужденных мужчин. Толпа стала напирать. На какое-то мгновение острое чувство тревоги охватило Ли, а затем его более мощные, чем у остальных, мускулы бросили его тело туда, где ему и положено было быть — прямо напротив двух голов, что покоились на транспортере.
В сумрачной сосредоточенности он склонился над этими двумя головами. Пальцы его осторожно опробовали шею женщины, где виднелись надрезы. Он даже не взглянул на служителя, когда тихо спросил:
— Именно отсюда была выпущена кровь?
— Да.
Не успел он снова открыть рот, как в их разговор вклинился еще один репортер:
— Каково мнение экспертов из полиции? Убийство произошло уже более суток тому назад. За это время обязательно должны были появиться какие-либо версии.
Ли едва услышал. Тело женщины, электрически подогретое для бальзамирования, каким-то странным образом показалось ему при прикосновении живым. И только через несколько мгновений он заметил, что губы ее были самым страшным образом истерзаны, изжеваны прямо-таки со зверским садизмом.
Он мельком глянул на мужчину — на шее у него были точно такие же надрезы, и точно так же были изодраны его губы. Он поднял взор, вопросы прямо-таки трепетали, готовые сорваться с его языка, — но так и остались невысказанными, когда до него дошло, что спокойным голосом объясняет служитель:
— …обычно, когда применяется электрическое бальзамирование, наблюдается повышенное сопротивление электрическому току, вызванное наличием статического электричества в теле покойника. Так вот, — что очень нас всех удивило — такого повышенного сопротивления не было обнаружено ни у одного из этих трупов.
— И что все это может означать? — спросил кто-то.
— В действительности это статическое электричество является одной из форм проявления жизненной энергии, которая постепенно покидает мертвое тело, обычно в течение месяца. Нам не известны случаи ускорения этого процесса, однако шрамы на губах являются на самом деле ожогами, что заставляет более серьезно задуматься над тем, что здесь происходило.
Шеи всех столпившихся вокруг вытянулись, все подались вперед, и Ли не стал упираться, когда его стали оттеснять в сторону. Он весь обратился во внимание, когда служитель произнес:
— По-видимому, это извращенец целовал их с необузданной яростью.
— А я — то полагал, — четко вымолвил Ли, — что извращение больше не существует с тех пор, как профессор Унгарн убедил правительство учредить разработанный по его методике курс механической психологии во всех школах, таким образом покончив с убийствами, воровством, войнами и всеми другими проявлениями извращенного антиобщественного поведения.
Служитель в своем черном сюртуке замялся в нерешительности, затем произнес:
— Похоже на то, что упустили одного очень опасного извращенца-насильника.
Высказав эту догадку, он завершил брифинг так:
— Вот и все, господа. Никаких улик, никаких указаний на возможность легкой поимки убийцы. Осталось сообщить только вот о чем: мы сделали попытку связаться по радио с профессором Унгарном и, благодаря счастливому стечению обстоятельств, нам удалось перехватить его на пути к Земле, куда он возвращается со своего пристанища на метеорите в окрестностях Юпитера. Он приземлится вскоре после наступления темноты, то есть через несколько часов.
ГЛАВА II
Освещение стало менее ярким. Ли стоял и хмуро глядел на то, как тела покойников выкатывают из помещения для брифингов. Вокруг него все заговорили хором, перебивая друг друга.
— …поцелуй смерти…
— …я говорю вам, капитан этого космического лайнера клянется, что все произошло именно так — звездолет промчался мимо него со скоростью в миллион миль в час, и он при этом замедлялся, поймите это, замедлялся. И случилось это два дня тому назад.
— …Вампиризм! Вот как я собираюсь назвать это…
Именно это слово употребил и Ли, когда вкратце докладывал о своем посещении госпиталя по наручному коммуникатору, и закончил свое сообщение так:
— А теперь я намерен поужинать, Джим.
— О’кэй, Билл. — Голос редактора местного корпункта звучал через коммуникатор, как механический. — Должен тебе сообщить, что девять тысяч газет прибегают к материалам, поставляемым Всепланетным Агентством и касающимся этой загадочной истории. Так вот, сравни это с четырьмя с половиной тысячами, которые покупают новости у “Универсала”, занимающего второе место по тиражу…
Как мне кажется, тебе удалось и сегодня выдвинуть достаточно правдоподобную версию случившегося. Муж и жена, обычная молодая пара, вышедшая на вечернюю прогулку. Какой-то дьявол на них набрасывается, откачивает их кровь в специально подготовленную для этого емкость, отсасывает их жизненную энергию по специальному силовому кабелю или еще чему-нибудь в таком же духе — люди, я знаю, поверят этому. Главное — ты полагаешь, что это может случиться с кем угодно, так что, люди, будьте бдительны! Ты предупреждаешь о том, что в наше время межпланетных скоростей этот вампир может объявиться в любой момент в любом уголке земного шара и совершить следующее свое убийство.
Как я уже сказал, все это — весьма добротный материал. Эта история будет самым жареным из всего того, что даст печать сегодняшним номерам. О, между прочим…
— Короче!
— Полчаса назад звонил какой-то парень, хотел с тобою встретиться.
— Парень? — Ли нахмурился.
— Зовут его Патрик. Похож на старшеклассника, ему лет шестнадцать. Нет, это, пожалуй, только первое впечатление. Восемнадцать, может быть, даже двадцать, очень смышленый парнишка, такой самоуверенный, самодовольный.
— Теперь вспоминаю, — сказал Ли. — Студент. Интервью для газеты колледжа. Звонил мне сегодня в обед. Один из тех, кто умеет очень убедительно втирать очки. Прежде чем я это понял, он уже уговорил меня отужинать с ним в ресторане “У Константина”.
— Точно. Я только хотел напомнить тебе об этом.
Ли пожал плечами.
— Я пообещал. — сказал он.
Когда он выходил на залитую послеполуденным солнцем улицу, в голове у него не было ни единой сколько-нибудь стоящей мысли, касающейся этой встречи. Ни малейшего предчувствия.
* * *Людские толпы на улице вокруг него все более сгущались. Огромные здания выплеснули на тротуары первую волну пятичасового прилива. Дважды Ли почувствовал, что его цепляют за локоть, до него не сразу дошло, что это вовсе не случайное столкновение с кем-то в толпе.
Он обернулся и встретился взглядом с парой темных, нетерпеливых глаз на смуглом морщинистом лице. Невысокий мужчина размахивал прямо перед ним пачкой бумаг. Ли заметил, что на бумагах было что-то написано. Мужчина при этом лепетал что-то, Ли едва удалось разобрать.
— Мистер, сто долларов за эти… Потрясающая история…
— О, — только и произнес Ли.
Интерес его сразу пропал. Однако затем его замешательство прошло, он посоветовал чисто из вежливости:
— Отнесите эти бумаги в корпункт “Всепланетной”. Джим Брайен заплатит вам столько, сколько на самом деле стоит эта история. Он пошел дальше, почти уже убежденный в том, что дело улажено. Затем вдруг снова почувствовал, что его настойчиво тянут за рукав.
— Возьмите! — продолжал бормотать невзрачный мужчина. — Бортовой журнал профессора Унгарна, все о космолете, который прибыл со звезд. О дьяволах на его борту, которые пьют кровь и зацеловывают людей до смерти!
— Пошел прочь! — бросил раздраженно Ли, и вдруг остолбенел — и физически, и умственно.
Он так и застыл на месте и только легонько покачивался, потрясенный мыслью, от которой мороз пошел по коже.
Газеты с этими подробностями о “крови” и “поцелуе смерти” еще не продавались на улицах, и не будут продаваться в течение еще минут пяти, если не больше. Мужчина продолжал:
— Только посмотрите. Вверху на каждом из этих листов бумаги отпечатанная золотом фамилия профессора Ун-гарна, и здесь все о том, как он первый раз заприметил корабль в восемнадцати световых годах отсюда и как этот корабль покрыл расстояние за несколько часов… И одному ему известно, где он находится, и…
Ли слушал все это, а в его специфическом репортерском сознании уже закружился целый водоворот мыслей, которые затем вдруг, как по команде, выстроились в прочную, стройную цепь; и в этом его строгом логическом построении совершенно не оказалось места для такого бессмысленного совпадения. Человек этот не мог просто так, случайно, подойти именно к нему на этой запруженной людьми улице.
— Дайте-ка мне взглянуть на эти бумаги, — сказал Ли.
Бумаги беспрепятственно перешли из рук мужчины в его собственные руки, но Ли даже не взглянул на них.
