Сергей Рублёв - Проснуться среди звезд

— Познакомься со своим кибером… Мовай-два.

…Кажется, афран начинал понимать, что это за аттракцион — после первых неуверенных шагов его «куколка»-двойник зашагала поуверенней, а вскоре, с легкой руки Антора, забегала, как ошпаренная. Память кибердвойника, олицетворяемая в реальности роботом-скафандром, должна вмещать в себя всю гамму рефлексов оригинала в любом его состоянии. Составлением такой «азбуки» и надлежало заняться Моваю — после освоения робоскафа следовало наделить этот бездушный механизм своей личностью. И тактическим мышлением этой личности — в огневых контактах, измеряемых миллисекундами, робот должен действовать, как человек, ускоренный в тысячи раз. Двойники были у каждого десантника, владеющего «куколкой» — и уж они холили и лелеяли этих двойников, как минимум раз или два в неделю обновляя их память, тренируясь по все новым и новым программам, перенимая друг у друга приемы ведения боя… Можно сказать, что они одушевляли их, как любимых собак-защитников. Афрану тоже требовалось обзавестись подобным зверем. Ах, если бы Антор мог передать свой опыт непосредственно в память этого зверя! Но он, как хороший служебный пес, должен слушаться только своего хозяина…

…Увидев очередных противников, медленно вспархивающих над дюнами, Антор на сей раз не стал показывать удали — пусть и Мовай Нга покажет, на что способен. Афран дал залп чуть не в половину мощности — испепелённые противники осели серым облачком. Н-да — вот это и называется «палить из пушки по воробьям». Таким ударом можно было выпустить потроха у танка… Антор со вздохом объяснил это своему ученику, тут же продемонстрировав летучий веер сканирующего лазера. Следующего противника Мовай попробовал сразить именно этим оружием… В очередной раз собираясь в «куколку» после огненной плюхи «крота», он чуть обиженно посопел и сказал, что экономить нужно не на боеприпасах, а на времени. Антор удовлетворенно качнул головой — такие истины доходят не через голову. И уточнил, на каком времени надо экономить — после этого его напарник стал внимательнее приглядываться к выскакивающим на полигоне целям, стараясь определить их характер. В реальном бою на это уходит максимум половина времени, необходимого для прицеливания — после чего в оставшееся время выбирается оружие поражения.

…После добрых трех часов тренировки Антор проверил боеспособность «Мовая-два», на время сделав Мовая-один зрителем, а себя — комментатором. Что ж, результат был не так плох — по крайней мере, выцеливать кибер научился. Поглядев после сеанса на распаренного, разгорячённого азартом юношу, Антор только пожал плечами — если бы он сейчас рассказал, сколько еще предстоит сделать… Эффект, наверное, был бы такой же, как от поливания водой раскаленной болванки — много плевков и пара. Но подобного патологического интереса он не испытывал — тому, кто учиться, всегда приятнее осознавать свои достижения, нежели впадать в трепет перед вершинами непознанного.

…Теперь они возвращались к себе далеко заполночь. Предъявив в тупичке личные жетоны (идентификатор, собранный Моваем, действовал вполне прилично), они заставали взвод Ойла поголовно спящим, и пробирались в свою каморку, стараясь не шуметь. Проведенный день вспоминался пёстрым спутанным клубком: стальные пляски на грузовой палубе (Антор продолжал тренировки с «куколкой»); вымышленные, но всегда угрожающие миры киборгизатора (после двух суток перешли к групповым тренировкам с ударными отделениями десанта); разбор и анализ проведенных схваток, обучение ремонту и уходу за робоскафом, изучение вероятных противников (чертова дюжина звездных рас со своими закидонами); совсем уж странные личные наставления Антора Велеса по эмоциональной настройке (испытанный актерский курс)… И все это было подступом к тому главному, что делает сенс в бою. После имитации «мягкого» режима пеленгации следовало переходить к «жесткому» — боевому.

…После четырёх суток непрерывной изматывающей работы Антор решил, что наступил подходящий момент. Он сообщил об этом во время завтрака своему отражению в полированном боку раздатчика:

— Сегодня ты получишь имя.

— Зачем? — не понял афран.

— Мовай-два — это ведь не имя… — кратко объяснил Антор. Мовай примолк, соображая — в этом состоянии он находился до самой двери с сакраментальной надписью.

— А… С «куколкой» сегодня не будем?

— Нет.

Краткость ответа отбивала охоту продолжать. Предстоящий экзамен не способствовал подъёму настроения хоннийца.

…Сдавали по полной программе. Имитация ближнего боя в различных условиях — с гравитацией и без, в пространстве, на астероидах, планетах с атмосферой и без, в лабиринтах искусственных сооружений… «Мовай-два» держался неплохо — вовремя включался в режим, отражал большинство ударов, успевал наносить ответные и даже иногда попадал — в общем, тянул на крепкую троечку. В десант, конечно, с таким уровнем не возьмут — но для сенса и за такой короткий срок… Нет, это было очень хорошо. Антор остался доволен, глядя, как вертится его ученик в тесноте каких-то очередных катакомб, пытаясь отбиться от наседающих «звездных волков» — задача, невыполнимая даже для матерого зубра. Но маневры «куколки» выдавали попытки расчёта, какого-то тактического решения… Дав ей еще пару раз собраться из тлеющих ошметков, Антор прекратил издевательство:

— Хватит, приехали.

— Что, плохо? — голос жертвы выдавал огорчение.

— Нормально. Но теперь пора заняться делом.

Аргумент был добивающий — Нга выдавил нечто вроде стона.

…Начало «жесткого» режима возвестили фиолетовые сумерки — пейзаж на глазах превращался в негатив. Звукоимитация пропала — в режиме миллионократного ускорения нет звука. Голос Антора звучал гулко и одиноко в пустоте и мертвой неподвижности застывших вокруг «звездных волков»:

— Это ты увидишь и в настоящем бою. Но там у тебя будет только две минуты…

Изображение чуть подрагивало — имитация учитывала и двойной каскад оптического преобразователя. Две минуты, делённые на миллион, давали промежуток времени, в течении которого луч лазера не успевал проплавить броню насквозь.

— …В этом режиме мыслит не мозг, а матрица сознания, снятая шлемом.

— Шлем управления?

— Да. Не перебивай. — Антор помолчал, старательно восстанавливая в памяти наставления своего первого инструктора, затем продолжил:

— По истечении примерно двух минут субъективного времени матрица срывается, память её накладывается на мозг. Это вызывает кратковременный шок — в это время «куколка» действует самостоятельно.

Мовай молчал, как ему и было приказано — выдержав паузу, удовлетворенный наставник разрешил ему говорить:

— Что-то неясно? Спрашивай.

Афран не сразу подал голос, видно, что-то обдумывая. Спросил наконец:

— Для чего предназначен… этот режим?

— Для программирования действий группы кибердвойников путем постановки им тактических задач, — без запинки отрапортовал Антор. Последующая еще более продолжительная пауза его не удивила — подобную сухомятку следовало переварить. Тем более, что понять её суть можно только на практике.

…Тренировка не затянулась — впрочем, это нельзя было назвать тренировкой. Скорее, знакомством с новой средой обитания — обманчиво неподвижной, невидимой и неслышимой. К ней надо было просто привыкнуть.

Проведя в таком состоянии несколько часов вместо фактически возможных двух минут, они занимались тем, что решали тактические задачи, меняя позиции, словно на шахматной доске. «Мат в два хода…» «Белые начинают и выигрывают…» Решение верно; решение ошибочно; решение некорректно с учётом фактора… На решение отводилось две минуты.

По окончании работы Антор некоторое время молча сидел в своем кресле, наблюдая, как афран высвобождается из вериг биоконтактов. Затем негромко произнес:

— Будем знакомы… «Вертун».

Мовай непонимающе вскинул глаза и увидел на лице своего командира едва заметную улыбку:

— «Вертун» — это я?

— Теперь да.

Экзамен пройден — электронная система киборгизатора восприняла новую кличку без возражений. Обряд посвящения в воины произошел — теперь у афрана есть второе, тайное имя, известное только посвященным. Кодовая кличка-вызов кибердвойника — священная тайна космической пехоты, так же как тысячи лет назад — настоящее имя воина какого-нибудь племени. В этом смысле оно объединяло в себе и тотем, и личное божество, и талисман… Мовай Нга вопросительно смотрел на него — выдержав приличную паузу, хонниец ответил на невысказанный вопрос:

— Имена других будешь заучивать, начиная с завтрашнего дня. Но моё тебе знать необходимо уже сейчас. Поэтому позволь представиться — «Упырь».

Протянув руку, он утвердил это новое знакомство крепким рукопожатием.

Глава 11