Ольга Чигиринская - Операция «Остров Крым»
Сначала все было как положено, их остановили на КПП и белогвардеец-сержант доложил по селектору. Драчев был в легком раздражении: мог бы и сразу пропустить – в конце концов, на этой базе хозяин теперь он, советский генерал. Ладно, если беляку так охота потешиться, построить из себя напоследок чего-то там, то шут с ним…
Генерал посмотрел на часы.
– Однако! – сказал он вслух.
Половина второго. А на три его пригласил обедать мэр Бахчисарая. И с обеда нужно сразу ехать на ужин к мэру Ялты.
…Массивные ворота тактического центра Чуфут-Кале ожили, створки поползли навстречу друг другу под рык сервомоторов.
– Не понял… – сказал Драчев.
Часовой посмотрел на него с удивлением. Он тоже ничего не понял…
* * *– Что вы там делаете? – спросил полковник Адамс, заметно волнуясь.
Ответ остался неизвестным, но полковник разволновался еще больше.
– Когда? – спросил он, дождавшись окончания довольно длинной реплики.
На сей раз ответ был коротким.
– Я даже не смогу снять с вас голову, если вы соврали, – сказал он. – Почему не сейчас, черт возьми?
Длинный ответ.
– Клаузевиц, мать твою, – сказал полковник в сторону. – Да, в этом есть резон. Но вы меня не убедили. Я приказываю вам сделать это сейчас.
На этот раз собеседник прокричал свой ответ, так что услышали двое дежурных офицеров:
– Сейчас – это невозможно, это полный крах, это гибель! Я не могу вам сейчас объяснить, просто поверьте и не сдавайтесь! Запритесь в командном центре и попробуйте продержаться до десяти вечера!
– Нет уж, вы потрудитесь это объяснить!
– Я не могу! У меня гости. Если вы меня не послушаете – всему конец, всему, понятно?
– Связь прервана, – зачем-то сказал поручик Лопатин, хотя все и так это видели по миганию красной лампочки…
– Son of a bitch! – Полковник бросил наушник.
– Приказ по «Ковчегам» сэр… – начал Сергей Ушаков.
– Остается в силе. Закрыться, замаскироваться, никого не впускать, на связь ни с кем не выходить… Что еще?
– Остальные три дивизии не отвечают. Штабы замолчали.
– Shit… – полковник встал из кресла.
– Что мы делаем дальше, сэр? – спросил Лопатин.
– Дальше? Боюсь, поручик, что мы просто сидим и ждем.
* * *– …Как чего? – возмутился командир 102-й воздушно-десантной дивизии генерал Драчев. – Там же пульт управления, система связи… Я не знаю, что еще! А он заперся и не хочет выходить. Это как понимать?
– Ну, и что мне – головой эту дверь прошибать? – Сигарета в углу рта майора Ширяева поднялась градусов на тридцать. Майор чувствовал себя в своем праве – он был из спецназа КГБ и Драчеву не подчинялся.
– Слушай, майор, ты меня не зли! Прикажу – будешь и головой прошибать. Ты спецназ или кто?
– Спецназ, – подтвердил майор. – А не сапер. Дайте мне саперов, вскройте эту консервную банку – и мы с ребятами в два счета выковыряем вам вашего полковника, а так… Эту броню гранатой не возьмешь. Хотя, наверное, пробовали… – Майор оглядел разрушения, царящие в ставке базы Чуфут-Кале. Разбитые компьютеры и телефоны, изуродованные столы… И целехонькая бронированная дверь в бункер.
– С ним есть какая-нибудь связь? – спросил Ширяев у безымянного штабного подполковника.
– По вот этому селектору.
Ширяев ткнул пальцем в кнопку, склонился над микрофоном.
– Господин полковник! Ваше благородие! С вами говорит майор Ширяев, командир батальона спецназа КГБ… Сдайтесь, пожалуйста. Вам ничего не будет. Если сдадитесь по-хорошему. Это же глупо – закупориться в бункере и сидеть там. Ничего вы там не высидите. Кроме своих яиц.
– Господин майор, – донеслось из репродуктора, – ценю ваше чувство юмора, но сдаться не могу. Объект, доверенный мне, я сдам только по приказу моего командования. Ни до кого из них я не могу дозвониться. Телефон в Главштабе не отвечает. Вы, как человек военный, должны меня понять.
– Ваше благородие, они все уже сдались.
– Прекрасно! Пусть они мне сами об этом скажут.
– Упорный, как подшипник, – с уважением сказал майор. – Что делать будем? Товарищ генерал, может, звякнуть в штаб и попросить его начальство отдать ему приказ?
– Да что это такое, в конце концов! – Драчев бахнул по столу кулаком. – Мы что, уговаривать его должны? Вы солдат или кто?
– Ну, тогда саперов сюда! Сколько там с ним народу, вы не знаете?
– Человек двадцать.
Ширяев поморщился, и было отчего: штурмовать хорошо защищенный подземный бункер даже силами батальона – это не шутка. В подземельях численное преимущество не имеет никакого значения: один человек с автоматом из-за баррикады может уложить хоть роту.
– Может, обратиться к нижним чинам? – предложил штабной подполковник. – Разагитировать их, что ли…
– Валяйте, – великодушно уступил Ширяев. – Я не спец.
– Таких спецов, как вы, как раз в Афгане нехватка, – злорадно сказал Драчев.
– Если этот полковник чего-нибудь учудит, вместе туда отправимся, – спокойно заметил Ширяев. – Ведь так, товарищ генерал? Ну, вызывайте сюда саперов.
* * *…Гости нагрянули меньше чем через полчаса. Группа спецназа ГРУ на советских армейских джипах.
– Сэр? – раздался в «уоки-токи» голос Шамиля.
– Нет. – Верещагин, не отрываясь от мониторов, снял с предохранителя «беретту». – Еще рано.
– А когда будет не рано? – спросил Берлиани.
– Когда из машин выйдут все.
– Один стрелок останется.
Верещагин поднялся из кресла, сунул «беретту» в карман, бросив Кашуку:
– Заприте за мной дверь.
Осваговец без единого слова выполнил приказание.
Капитан вышел из здания, где располагались технические службы, навстречу командиру спецназовцев – высокому старшему лейтенанту.
На Верещагине тоже была форма спецназовца и погоны старшего лейтенанта.
Новоприбывший слегка удивился тому, что на телевышке уже кто-то есть.
– А где все? – спросил он.
– Кто «все»?
– Местные.
– Внизу.
– Чего-то я не понял, братишка. Вы должны были держать их здесь!
– На хрена они мне здесь нужны? Сдал их десантуре, и все дела.
– Ты вообще кто? – приподнял бровь старший лейтенант.
– Старший лейтенант Верещагин.
– Не знаю такого.
– Девятая бригада.
– Ка-кая, на хрен, девятая? Вышку должны были мы занимать! Восьмая! У меня приказ!
– У меня тоже.
– Совсем охренел ваш Горобец.
– Гравец, – поправил Верещагин.
Прибывший старлей немного успокоился.
– Ладно, Верещагин, где там твоя машина? Пошли, свяжемся с твоим начальством. Обсудим ситуацию.
– Машина улетела.
– Так вас сюда еще и по воздуху забрасывали?
– Чего только штабы не придумают, лишь бы друг другу свечку вставить.
– Так как же вы…
– Из аппаратной. Пошли.
Старлей сделал знак рукой, и двое из команды отправились за ним.
– Что у тебя за рация, Верещагин?
– У местной охраны взял, – Верещагин снял с пояса «уоки-токи» и нажал на кнопку. – Хороша штучка?
Они подошли к двери аппаратной.
– А чего это у вас на полу пластик развернут?
– Не знаю, местные, наверное, что-то красить собирались. – Верещагин поднес «уоки» к губам:
– Кашук, открой.
В замковом механизме щелкнуло. Лже-спецназовец взялся за громоздкую ручку, повернул ее вверх и потянул дверь на себя.
Одновременно он сделал шаг влево, оказавшись между открывшейся дверью и стеной. Правая рука скользнула в кобуру и появилась оттуда с довеском.
А где твой черный пистолет? А вот он, мой черный пистолет…
«Стечкин», славный силой и точностью боя.
Было слишком поздно хвататься за оружие. Доли секунды хватило Кашуку и Хиксу, чтобы нажать на триггеры укороченных «калашей». Что бы Томилин ни говорил об АК-74У, но свою задачу они выполнили. Двое спецназовцев повалились на пол, срезанные пулями.
Верещагин выстрелил еще раньше. Старший лейтенант не успел даже понять, что же случилось.
Полсекунды Арт потратил на то, чтобы посмотреть в лицо убитого им человека.
Удивление и обида, угасающие в еще влажных серых глазах. Вопрос.
«…Почему я?»
Верещагину уже приходилось сталкиваться с этим вопросом. Внезапная лавина, отек легких, вылетевший крюк.
«…Почему я?»
Все запомнили смерть главкома ВВС. Смерть страшную, публичную и нелепую, но во многом – случайную.
Очень немногие узнали о смерти старшего лейтенанта спецназа ГРУ Виктора Чернышова.
И тем не менее, именно с этой смерти нужно начинать отсчет дней войны. Именно старшего лейтенанта и двоих его солдат убили преднамеренно, беспощадно и быстро.
Именно с этой минуты ничего изменить было нельзя.
* * *Полковник Волынский-Басманов, командир Марковской дивизии, как раз скрашивал себе тяготы домашнего ареста, обедая с майором Жоховым, начальником штаба 161-го парашютно-десантного полка, когда в гостиную вошла жена князя Элен и тихонько сообщила супругу, что погиб главком ВВС.
