Ирина Крупеникова - Застава
Посмотрите на друзей своих! На матерей, братьев и сестёр. Они чувствуют вашу боль! Они протягивают вам руки и зовут назад…
…Те, кто силён духом, вернитесь! Ёщё не поздно!
Скомканное пространство заволновалось и отпрянуло, будто вода, накатившая на невидимую стену.
Идите ко мне. Все! Идите! – чёрный лик Пятницы возник в Переходе. – Я отомщу живущим за вашу смерть.
Живущие – это близкие ваши и ваши любимые. Живущие – это ваши кумиры и товарищи…
…это те, с кем вам было хорошо и весело, а может быть, счастливо. Позволите ли вы силе злобной мстить им?
Информационная сфера, колеблющаяся в пучине, нерешительно потянулась обратно, к живому берегу. Лис заметил среди безликих сгустков и тех, чьи тени ползали по залитому дождём стеклу до рокового взрыва на дискотеке.
Остановитесь! – тон Пятницы стал близок к отчаянию. – Вы идёте навстречу боли и страданиям!
Вы молоды и вы сильны. Кто готов бороться за жизнь, за счастье любимых, за радость отцов и матерей – возвращайтесь!
…Кто не числит себя живым, идите за мной! Идите в Память земную, чтоб через годы вернуться в новых поколениях.
Плотная призрачная масса, недавно обступавшая чёрную фантомную женщину, стала расслаиваться и редеть. Пронёсся миг, и возле мрачной фигуры с белой маской вместо лица остался лишь один блазень, источающий слабый дух озона.
Победа казалась неоспоримой. Лис чуть было не завопил от избытка чувств, но тут понял, что Переход вот-вот исчезнет в непроглядной тьме. И в месте с ним…
– Братья! – не своим голосом заорал он и вцепился в створы несуществующих ворот. – Братья, назад!
Сквозь руки Тура пронеслась последняя искра.
Ворон пропустил на безжизненный берег последний человеческий вздох.
Ворота смыкались, будто сопротивления им не было вовсе.
– Братья, пожалуйста! Скорее!
Оба повернулись. Но не к Лису, а к чёрной туманной фигуре, заполнившей нереальный горизонт. Лис догадался: Тур и Ворон вознамерились любой ценой увести мстительный дух Людмилы Старостиной за пределы всякого пространства.
Из мрачной тени выплыла усмешка.
– Нет! – выкрикнул Лис. – Она мёртвая, а вы живые! На её поле это неравный бой!
Смелее, дети змея. Подойдите и уничтожьте меня. Помните, как я убивала в вас остатки братских чувств? Пришёл час отомстить. Я приму свою судьбу из ваших рук.
Затаённые ноты коварства дребезжали из холодной пустоты. Лис закусил губу.
– Братья, нельзя сражаться с ней её оружием. Остановитесь. Истинная память не приемлет мести и ненависти.
Тур и Ворон не двигались, лишь в информационной сфере братского союза качались сомнения.
– Братцы, пожалуйста, – взмолился Лис, – отступите. Ради живых! Ради тех, кому вы дороги, кто верит в вас и желает вашего добра. Вернитесь!.. Хотя бы ради меня, – добавил он еле слышно.
Вдоль живого порога скользнула огненная струйка. Вспыхнула и завернулась, будто змея, нацелившаяся на собственный хвост. На белую маску ненависти упала густая тень.
Фантомное противостояние разверзлось принятым решением: Тур и Ворон повернулись к дому.
Вы возненавидите свой постылый мир и придёте ко мне с покаянием…
Застывшее над пропастью время вырвалось из плена и ринулось вперёд. Пучина отозвалась низким утробным гулом. Раздался вполне материальный грохот, а затем глухой шлепок.
Лис потряс головой. Голова немедленно ответила противным звоном, забившим оба уха. Юноша обнаружил, что сидит на полу возле пустого кресла. Вскочить не удалось, поскольку к писклявой музыке внутри черепной коробки присоединились искрящиеся точки, заполонившие зрительное пространство.
– Тур? Ворон?
Тишина. Лишь за окном громко цокают последние капли дождя.
Лис встал на четвереньки и двинулся в сторону письменного стола, где находился светильник. Сделав таким образом два «шага», он наткнулся на неподвижное тело.
– Ворон!
– Лис, включи свет, чёрт подери, – вяло раздалось издали.
– Тур!
Юноша нашёл плечо лежащего, почувствовал встречное движение и, сообразив, что второй брат уже подал голос, то есть пришёл в себя, торопливо поднялся на ноги. Настольная лампа нашлась быстро.
– Братцы, – Лис испуганно оглядел кабинет.
Ворон сидел под окном и растирал пальцами разбитую бровь, не замечая, что размазывает кровь по лбу и бакенбардам. Тур приподнялся на локте, судорожно закашлялся и рефлекторно перевернулся на бок. Близнеца он не видел из-за ребра деревянного стола и, тем не менее, предупредил.
– Оставь ссадину в покое. Отдышусь и займусь твоей бровью.
Ворон махнул рукой и начал вставать. Тур опередил. Пошатываясь, приблизился к близнецу, ткнул его в компьютерное кресло и прижал ладонью окровавленное лицо.
– Следующий раз паркуй тело так, чтобы приземлить его мягко, – выговорил Тур и кивком показал на крепкий добротный стол, послуживший причиной пустяковой, но травмы.
У Лиса в груди зародился тихий нервный смешок.
– Может, без «следующего раза» обойдёмся? – отозвался Ворон.
– Вместе с телом в Переход я тебя не пущу, – серьёзно предупредил Тур. – Дух там живёт, а материя – нет. Однажды уже проверено на практике.
Он выпрямился, посмотрел на свои ладони, оставшиеся по-человечески горячими, и опустился в кресло напротив брата.
– Лис, – позвал Ворон.
– А?
– Спасибо.
Лис насторожился.
– За что?
– А кто двери Перехода удержал? – напомнил Тур.
Лис осторожно оглянулся сначала через левое плечо, затем через правое, и вновь обратил рыжий взор на старших братьев.
– Получается я, да?
В любой другой ситуации близнецы бы с удовольствием посмеялись. Но сейчас обстановка не позволяла расслабляться.
– Ты, братишка, – просто ответил Ворон. – А теперь кто-нибудь может объяснить, каким оружием бороться против неупокоенной мстительницы? И как заставить её понять, что тут у нас обитает не одна лишь мерзость?
– Мне очень не понравилось её последнее обещание, – заметил Тур.
– Кажется, у неё остался всего один заложный, – напомнил приободрившийся Лис.
– До поры до времени, – мрачно откликнулся Ворон. – А пока нам нужно держаться всем вместе. Вчетвером.
Рыжие глаза радостно вспыхнули, но новая мысль быстро приглушила восторг.
– Тур, Ворон, а как же Марина Николаевна?
День тридцать седьмой
Утром Лис первым делом сунулся в Интернет, наивно полагая, что местные новостные сервера разместят статьи о ночном происшествии немедленно. Упоминание о взрыве на дискотеке нашлось далеко не сразу и не в региональной электронной печати, а на российской ленте новостей. Данные оказались скудными. Число жертв, обозначенное разными источниками, колебалось между одним и двумя десятками погибших, раненых не считали вообще. Причина трагедии тоже осталась в тени, потому что никто не взял на себя смелость выдавать за истину домыслы о теракте, а другие версии следственные органы держали при себе. Но одна строчка действительно Лиса порадовала: корреспондент отмечал счастливую случайность, позволившую основной массе молодёжи вовремя покинуть здание без обычной в таких случаях паники.
Оля узнала о ЧП от Лиса, хотя некоторые детали, касающиеся сугубо Тура и Ворона, юноша опустил. Ки и Дед впитали информацию из стен дома, однако от комментариев воздержались. Вернее, как быстро уяснили Полозовы, болотник удержал от комментариев неугомонную Кикимору.
– Как долго она будет копить новые силы? – спросила Оля, оценившая обстановку без толики иллюзий.
– Надеюсь, несколько дней у нас есть, – бодро ответил Лис. – К тому же…
Призывно зазвенел телефонный аппарат.
Тур и Ворон дружно стиснули зубы. Лис сжался, будто в ожидании бури.
Трубку взял Тур.
– Полозов. Слушаю.
Слушать ему пришлось долго. Ворон поглядывал то на близнеца, то на навострившегося Лиса и терпеливую Олю, и, наконец, решил пояснить.
– Звонит Алексей Аркадьевич. Сообщает о смерти Павла Симеоновича и о каком-то его завещании… Собирается прибыть к нам сегодня вместе с нотариусом. Всеволод, спроси, на кой ляд мы ему сдались?
Доктор Полозов сделал предупреждающий знак: мол, не спеши. Наконец, он сухо согласился встретить деловых визитёров, вслух повторил назначенное время: два часа дня и опустил трубку.
– Кажется, Декан давно прописал нас в качестве наследников какой-то особой части своего состояния, – не очень уверенно сообщил он.
– Кажется? – Ворон заметил сомнения близнеца.
– Секретарь повторил это трижды, поэтому я не слишком ему верю.
– Что ж, скоро увидим, умеет ли ходячий «детектор лжи» врать сам, – едко усмехнулся Владимир Полозов.
Незадолго до часа встречи Ворон позвал младшего брата в кабинет.
