Филип Дик - Убик (сборник)
– Может, я все-таки войду? – спросил Блэк.
Марго отошла в сторону, Билл вошел и прикрыл за собой дверь.
– Я знаю, что их нет. – Он говорил бесцветным, подавленным голосом. – Кстати, их нет и в магазине.
– Там я их видела в последний раз. – Марго стало неловко от собственной лжи. – И так они мне сказали.
«Сказали, чтобы я так сказала», – подумала она.
– Они вырвались. Мы подобрали водителя грузовика. Они отпустили его, проехав около сотни миль по трассе.
– Откуда ты знаешь? – спросила она и вдруг ощутила дикую ярость. Она ничего не понимала, но интуиция подсказывала, что во многом виноват Блэк. – Ты и твоя ласэнь. – Она задыхалась от негодования. – Таскаешься сюда и что-то вынюхиваешь. Присылаешь свою жену-вертихвостку, чтобы она к нему подлизалась.
– Это не моя жена, – устало проговорил Блэк. – Ее взяли, потому что мне надо было устроиться по соседству.
Марго нахмурилась:
– А она знает?
– Нет.
– Дела-а, – протянула Марго. – Ну и что? Ты, значит, можешь стоять и ухмыляться, потому что тебе известно, что происходит?
– Я не ухмыляюсь, – сказал Блэк. – Я как раз думаю о том, что был, наверное, шанс его вернуть. Скорее всего, это Кессельманы. Одни и те же люди. Похожее звучание фамилий. Интересно, кто все это придумал? Я всегда плохо запоминал имена. Наверное, они это учли. Но когда тебе надо держать в голове тысячу шестьсот фамилий…
– Тысячу шестьсот, – повторила Марго. – Что ты имеешь в виду?
Она все острее чувствовала неладное. Ограниченность окружающего мира давила на нее все сильнее. Улицы, дома, магазины, люди. Тысяча шестьсот человек, стоящих посреди сцены. А вокруг – бутафорская мебель, кухни, машины, еда. А за всей этой бутафорией – плоский раскрашенный задник. Нарисованная панорама уходящих вдаль домов. Людей. Улиц. В стены вмонтированы динамики, раздаются звуки. Сэмми, сидящий один в классе. И даже учитель не настоящий. Вместо него – набор магнитофонных записей.
– Мы хоть узнаем, зачем все это? – спросила она.
– Рэгл уже знает.
– Потому у нас нет радио?
– По радио вы могли многое услышать.
– Мы и так многое услышали.
Билл поморщился:
– В конце концов, это был вопрос времени. Раньше или позже. Мы только надеялись, что он все равно будет заниматься своим делом.
– Но вмешался кто-то еще, – сказала Марго.
– Да, двое. Сегодня мы выслали по их адресу наших людей, в большой старый дом на углу, но они исчезли. Там никого нет. Оставили все свои модели. Он прослушал у них курс гражданской обороны. И принял решение.
– Если тебе больше нечего сказать, – заявила Марго, – уходи.
– Я останусь здесь, – ответил Билл Блэк. – На всю ночь. Может быть, он решит вернуться. Я подумал, что лучше, если я приду без Джуни. Я могу лечь в гостиной и сразу замечу, когда он войдет. – Открыв дверь, Билл внес в комнату небольшой чемоданчик. – Здесь зубная щетка, пижама и кое-какие личные вещи. – Он говорил все тем же потухшим, безжизненным голосом.
– У тебя из-за этого неприятности?
– У нас у всех теперь неприятности. – Блэк поставил чемоданчик на стул и принялся выкладывать свои пожитки.
– Кто ты? – спросила Марго. – Ты не Билл Блэк!
– Я Билл Блэк. Майор Уильям Блэк. Из штаба стратегического планирования. Раньше я работал с Рэглом, вычислял ракетные удары. В некотором роде я был его учеником.
– Значит, ты не работаешь в муниципалитете? В отделе водоснабжения?
Передняя дверь распахнулась. На пороге стояла в пальто Джуни Блэк. В руках она держала часы. Лицо ее распухло и покраснело, было видно, что она плакала.
– Ты забыл часы. – Она протянула часы Блэку. – Почему ты решил спать здесь? – спросила она дрожащим голосом. – Это из-за меня? – Она перевела взгляд на Марго. – У вас что-то было? Правда? Все это время?
Никто ей не ответил.
– Пожалуйста, объясните мне.
– Ради всего святого, – взмолился Блэк, – иди домой!
Она шмыгнула носом.
– Ладно. Тебе виднее. Завтра приедешь, или это у вас надолго?
– На одну ночь, – ответил Блэк.
Дверь за Джуни захлопнулась.
– Как она меня достала, – сказал Билл Блэк.
– Все еще верит, что она твоя жена.
– Джуни будет в это верить, пока ее не перепрограммируют. И ты тоже. Будешь по-прежнему видеть то, что видишь сейчас. Программа действует на уровне подсознания. Она затрагивает все системы.
– Это ужасно, – едва вымолвила Марго.
– Не знаю. Есть вещи и похуже. Это, во всяком случае, была попытка спасти ваши жизни.
– И Рэгл запрограммирован? Как мы все?
– Нет. – Билл Блэк выложил на стол пижаму. Марго обратила внимание на кричащие тона, яркие цветы и листья. – Рэгл находился в ином состоянии. Он, собственно, и придумал все это. Поставил себя перед дилеммой, и единственным выходом оказался психоз вытеснения.
Значит, он сумасшедший, подумала Марго.
– Он ушел в вымышленный мир. – Блэк завел принесенные Джуни часы. – Вернулся в довоенный период. В детство. Конец пятидесятых, когда он был ребенком.
– Не верю, – с трудом прошептала Марго.
– Мы придумали, как сделать, чтобы он жил в своем лишенном стрессов мире. Относительно лишенном, конечно. И при этом продолжал предсказывать ракетные удары, не ощущая непосильного бремени ответственности за судьбу человечества. Для него все превратилось в игру, в газетный конкурс. Он сам дал нам подсказку. Однажды в Денвере, когда мы пришли к нему домой, он встретил нас словами: «Я почти разгадал сегодняшнюю головоломку». Спустя неделю у него окончательно закрепилась иллюзия ухода.
– Он в самом деле мой брат?
Поколебавшись, Блэк сказал:
– Нет.
– Мы как-нибудь с ним связаны?
– Нет, – ответил он с неохотой.
– Вик – мой муж?
– Н-нет.
– А вообще, хоть кто-нибудь с кем-нибудь здесь связан?
Нахмурившись, Блэк сказал:
– Я… – Он закусил губу и закончил: – Так получилось, что мы с тобой женаты. Но по типу личности ты больше подходила к семье Рэгла. Все надо было делать на серьезной основе.
После этого оба надолго замолчали. Марго неуверенной походкой прошла на кухню и опустилась на стул.
«Билл Блэк – мой муж. Майор Билл Блэк».
В гостиной ее муж расстелил на диване одеяло, бросил подушку и приготовился ко сну.
Вернувшись в комнату, она сказала:
– Можно тебя спросить?
Он кивнул.
– Ты знаешь, где был тот шнур, который Вик искал тогда в ванной?
– Вик имел овощной магазин в Орегоне. Там вполне мог быть этот шнур. Или у него дома.
– Давно ли мы женаты?
– Шесть лет.
– А дети?
– Две девочки. Четырех лет и шести.
– А Сэмми?
Сэмми безмятежно спал за закрытой дверью.
– Он тоже здесь ничей? Просто взяли где-то ребенка как актера на роль?
– Сэмми – сын Виктора. Виктора и его жены.
– А кто его жена?
– Ты ее не знаешь.
– Не та здоровая девка из Техаса?
Блэк рассмеялся:
– Нет. Ее зовут Бетти или Барбара. Я сам ее ни разу не видел.
– Ну и каша.
– Да.
Она вернулась на кухню и снова села. Позже она услышала, как он включил телевизор, и потом около часа играла музыка. Потом Билл Блэк выключил телевизор, погасил свет и забрался под одеяло. Еще чуть позже Марго тоже задремала, облокотившись на кухонный столик.
Она проснулась от телефонного звонка. Билл Блэк метался по комнате, пытаясь найти аппарат.
– В холле, – сказала она хрипло.
– Алло! – ответил Блэк.
Часы над кухонной раковиной показывали три тридцать.
«О господи!» – подумала Марго.
– Хорошо. – Блэк положил трубку и вернулся в гостиную.
Она слышала, как он одевается, запихивает вещи обратно в чемоданчик, потом открылась и захлопнулась входная дверь. Он ушел.
Не стал ждать, подумала Марго. Она терла глаза, пытаясь окончательно проснуться. Было холодно, она окоченела. Вся дрожа, подошла к камину.
Значит, Рэгл не вернется, решила Марго. Иначе бы Блэк не ушел.
Из спальни донесся голос Сэмми:
– Мама! Мама!
Она отворила дверь:
– Что случилось?
Сэмми сидел на кровати.
– Кто это звонил?
– Никто. – Она вошла в комнату и поправила одеяло. – Ложись спать.
– Папа не вернулся?
– Еще нет.
– Ну и ну. – Сэмми откинулся на подушку, мгновенно засыпая. – Может, они утащили чего-нибудь… и теперь скрываются…
Она осталась в детской, присела на край кровати и закурила, изо всех сил стараясь не уснуть.
Скорее всего, они не вернутся, подумала она. Но я все-таки подожду. На всякий случай.
– Что значит «они правы»? – вскипел Вик. – Хочешь сказать, это правильно – бомбить города, больницы и церкви?
Рэгл Гамм помнил тот день, когда впервые услышал о вооруженном нападении лунных колонистов, уже тогда называемых лунатиками, на федеральные войска. Никто этому особо не удивился. Лунатики в основной массе состояли из недовольных и неустроенных молодых семей, честолюбивых и хватких парней и их жен. Кое у кого были дети, но ни у кого не было ни собственности, ни ответственности.
