Argumentum ad hominem - Вероника Евгеньевна Иванова
Пожалуй, я промахнулась сегодня с выбором. А все почему? Потому что хотелось праздника. Фейерверка красок и ощущений. Буйства эмоций. Хотелось жизни, а не кукольного театра вокруг, где каждый давным-давно заучил текст выданной ему роли.
Спрячь свой обман, улица слез…
Все это нужно встряхнуть. Или взболтать. Или хотя бы пару раз перемешать поварешкой: глядишь, кушанье заиграет по-новому.
Хотя, кого я обманываю, если даже себя сейчас не могу вернуть на исходную?
Почему, боженька, ну почему вдруг и именно сегодня? Нельзя было потерпеть ещё немножко? Мне же, в сущности, всего-то и нужно, что продолжать удивляться миру. Согласна даже на «изредка». Но чтобы точно знать: если на этой неделе все плохо и безысходно, то на следующей, самое крайнее, через месяц-другой я увижу в капле дождя на стекле не обещанные прогнозом погоды осадки, а что-то совершенно особенное, может быть, даже волшебное.
Разве я многого прошу, боженька?
Ты ведь знаешь, когда я перестаю удивляться, я начинаю умирать. И за последние дни мне не выпадало ровным счетом ни единого шанса увидеть новую грань реальности. Только проверенные и до остервенения знакомые, а переспелой вишенкой на торт водружен…
О, он и вправду почти пунцовый.
Увлеклась. Бывает.
Но поскольку кому-то же нужно расплачиваться за весь этот свинарник…
Я люблю. И ненавижу. Тебя.
Месье Лебон охнул, ахнул, потек и оплыл. Все точно по рецепту.
– Месье оплатит счет. Чуть погодя. Когда… возьмет себя в руки. И не переживайте, ваше ожидание долгим не будет.
Я сделала ещё один глоток, на дорожку, и обозрела блюдо с раскрошенным печеньем.
Нет, в этом хаосе чего-то все-таки ещё не достает. Может быть, капельки сумасшествия?
Лицо официанта, наблюдающего за тем, как я кроплю макарошки остатками шампанского, стоило бы сдать для натуры в какое-нибудь художественное учреждение, где занимаются живописанием святых и мучеников. Поэтому я постаралась на прощание чуть сгладить впечатление, мило улыбнувшись.
Пожалуй, с мучениками я все же поскромничала. Тут весь ад впору с одного натурщика изображать. В любых желаемых подробностях.
Когда-то меня все это несказанно печалило. И бессчетное количество попыток было предпринято, чтобы подстроиться и притереться. Чтобы соответствовать, невесть чему. Пока в один из предназначенных для получения откровения дней не стало очевидно: ты никому не сдалась, Дарли. Ты – как человек. Божий промысел одарил тебя возможностью быть полезной, и радуйся хотя бы такому исходу. На том свете зачтется.
Можно придумать кучу причин и поводов для утешения, даже искать и находить вполне реальные подтверждения тому, что твоя работа помогла, посодействовала, спасла, в конце концов, чьи-то мечты, надежды и жизни. Можно воображать все, что только захочешь. Но рано или поздно ты начинаешь все чаще и чаще проходить сквозь реальность, не ощущая практически ничего. Потому что, как бы ты ни старалась, как бы ни рвала жилы, твоими усилиями мир вокруг не меняется. Потому что они бесплотны. Потому что они могут жить либо внутри тебя, либо внутри кого-то другого, но все эти «кто-то» открывают перед тобой дверь лишь на узенькую щелочку, в которую с превеликим трудом может протиснуться часть твоей души, но только не…
Это ещё что за новости?
Машина службы утилизации у заднего крыльца. Не припомню, когда вообще в последний раз видела её при нашем Доме утешения. Неужели папочка откинулся?
– Кого хороним?
Плюгавая сестра Марта, годная лишь на то, чтобы принимать и сортировать посетителей, зябко передернула плечами, но оборачиваться не поспешила.
– Сестра Дарли…
– Так по ком колокол-то прозвонил?
– Рабочий инцидент. Просто рабочий инцидент! Вы ведь знаете, как это бывает?
Я-то знаю. Я вообще много чего знаю. И ещё большего понимать и делать не хочу, но приходится. Например, шарить по покойницким мешкам.
– Эй, ребятки, притормозите на минутку!
Сестра Марта попробовала было открыть рот, но вовремя поймала мой взгляд и решила, что у неё неожиданно образовались неотложные дела где-то в другом конце здания. Грузчики тоже решили не прекословить: остановились, ожидая, пока я подойду и расстегну молнию.
Тот, которому было видно моё лицо, почему-то побледнел.
– Да это ж не мы, мэм, мы же только чтобы увезти и привезти…
Конечно, не вы. Никто из нормальных людей не способен раздырявить кровеносные сосуды своего собрата в решето на всем их протяжении и превратить человека в кровяную колбасу. Зато ненормальных я знаю наперечет. Но даже среди них такие уникумы, по счастью, слишком редки.
– Жаль его. Милый был актор. Такой податливый.
После дюжины лет почти ежедневного пения? Чудо, что он ещё сохранял здравый рассудок. Хотя и на уровне ребенка, но все же. И он был одним из лучших наглядных пособий для обучения песенниц, пока кое-кто, молодая и рьяная…
– Только не плачьте над ним уж слишком горько, сестра. Не позорьте имя обители.
Почему-то считается, что в такие моменты человека должно охватывать что-то неудержимое, яростное, злобное и разрушительное, либо бездонно скорбное, но мне по-прежнему не удавалось почувствовать хоть что-то человеческое.
Я медленно и спокойно застегнула молнию, поправила её язычок, глубоко вздохнула и повернулась лицом к той, которой уж точно не следовало говорить о позоре.
– Сестра Лия! Не чаяла увидеть вас при солнечном свете. Надеюсь, вы не забыли о защитных средствах?
Белокурая и белокожая Лия Лайонс расплылась, как ни банально, в белозубой же улыбке:
– Я пока ещё вполне могу позволять себе некоторые вольности, сестра Дарли. А вот вам давно уже следовало бы уделять побольше внимания личным заботам.
Да неужели? А мне нравятся мои веснушки. И мои морщины. И мои годы, в конце концов. Можно было бы даже поспорить, что лет через двадцать пять, когда она дорастет до меня сегодняшней, сравнение будет отнюдь не в её пользу.
– Ну что вы, сестра Лия, ну какие у меня могут быть личные заботы? Все дела, да дела… Как там говорят? Пока не родила.
Она вцепилась бы мне в волосы, если бы не боялась порчи собственной прически, лица и всего остального, до чего мне удалось бы дотянуться.
А куда деться-то? Программы селекции существуют в каждом из Домов, надо же как-то обеспечивать будущее бизнеса. Скаутские вылазки на непаханые поля редко когда приносят хорошие плоды. Просто раньше, в мои юные времена, другого пути найти потенциальную песенницу, кроме как собственно поисками, ещё не было. Я именно так и оказалась здесь, о чем многократно и жалела, и нет. По обстоятельствам и
