Яна Завацкая - Ликей. Новое время (роман второй)
Она заставила дочь несколько раз прочитать вслух те стихи, с которыми придется выступать на конкурсе и на концерте. Вика помнила все свои стихи хорошо, но читала ужасно, без всякого выражения. Джейн просто махнула на это рукой. Она самолично сходила в школу и договорилась о том, что едет… Учительница, как и ожидалось, обрадовалась: лишний взрослый человек не помешает.
Всю ночь Джейн снился Петербург… Наутро она отправилась к шефу - директору клиники - говорить об отпуске за свой счет. И едва открыла рот, по одному выражению директорских глаз вдруг поняла - именно здесь, где никаких препятствий не ожидалось, что-то заклинит…
- Джейн, голубушка… Ну что вы! Вы же у нас единственный специалист, а сейчас сами знаете, какое время. В июле подъедет человек из Магнитогорска, тогда и сможете отдохнуть.
- Но генетики есть в городе, - возразила Джейн, хотя сердце уже упало куда-то глубоко и стучало там гулко и обиженно, - есть в Семейной консультации… в городской больнице.
- Да кто же мне даст их, Джейн? Вы подумайте сами! Там же у них работы - вот! - директор провел по лбу, - Выше головы…
- Вадим… А если я умру завтра? Что вы тогда?
- Ну, это, пожалуй, будет для вас извинительным обстоятельством, - согласился директор, - Тогда мне придется действительно повеситься. Или самому начать делать анализы.
Джейн косо посмотрела на директора и молча вышла, прикрыв за собой дверь. Подошла к окну.
Вспомнился старый анекдот про чукчу: "еще раз стукнет - я вообще выйду!" Вот только так она и может… Ни поспорить, ни поругаться. В конце концов она действительно единственный аналитик здесь. Равных ей по квалификации в Челябинске вообще нет. А зарплата - на уровне обычного врача. Конечно, вроде бы ей не должны больше платить только потому, что она ликеида, ведь она выполняет простую, не-ликейскую работу. Но все равно давно могли бы прибавить. Многие хирурги и реаниматоры, скажем, получают больше. И с отпуском - то же самое. Все время ощущаешь себя рабыней. Крутят тобой, как хотят. Потому что не можешь, не умеешь бороться за себя. Не научили. За других - пожалуйста. Мир просветлять - ради Бога. А вот стукнуть кулаком по столу, крикнуть "доколе?"… вот с этим у нас никак.
И вот теперь так плохо… никакого Петербурга. Алексей… Алеша… да нет, она же не собиралась с ним встречаться. Просто - пройти по этим улицам, вспомнить. Походить там, где бродили вдвоем или втроем с Леной. И вот теперь - все… За окном -такая серость и сырость беспросветная.
Есть, правда, еще одна возможность - позвонить Элине. Элина сразу все поймет… войдет в положение… тут же поможет. Директор у Элины ходит как по струночке. Вот только Джейн не собирается звонить Элине. Без самой крайней необходимости - не собирается.
У Элины нет на нее времени. Ликеида ни словом, ни взглядом не осудила Джейн за тот ее давнишний поступок… поступок, решивший судьбу. Помогла ей устроиться, охотно откликнувшись на просьбу. Да и с тех пор не раз оказывала услуги - то поместить Вику в хорошую больницу, позвонить, чтобы лечили как следует, то найти педагога, то в школу вот устроить… То с жильем помочь. Присылала подарки на дни рожденья Вики и Джейн, на Рождество. Несколько раз пригласила к себе, познакомила со своей дочерью Валентиной. Но это и все. Никаких отношений между Элиной и Джейн не возникло. Никаких доверительных бесед, совместных времяпрепровождений… Элина могла бы если не дать Джейн более достойную работу - то привлекать ее в качестве ликеиды к своему собственному труду, помогать, ездить по области, поднимать маргиналов. Но ничего этого Элина ей не поручила, вообще о работе с ней больше не говорила. Считала, вероятно, недостойной. Хотя скорее всего у нее просто нет времени на дружбу, и она считает, что и у Джейн, в одиночку растящей ребенка, времени нет.
В прошлом году на Элину снова нападали националисты, и покушение почти удалось. Элина лежала в больнице c огнестрельным ранением. Джейн навещала ее частенько, и что-то сдвинулось, Элина стала чуть ближе, чуть откровеннее с ней… Ведь мировоззрение Джейн никак не изменилось. Она и рада была бы остаться ликеидой, просто - не брали. С ребенком она не могла быть в рядах Воинов Света. Но потом все вернулось на круги своя, Элина снова отошла.
Раз Элине некогда говорить с Джейн о литературе, о политике, о жизни - значит, и за помощью к ней обращаться нельзя. Только в самом-самом крайнем случае, если уже речь пойдет о жизни и здоровье Вики. А тут… да, со вздохом призналась себе Джейн, тут случай не крайний.
Все нормально. Вика едет с группой, там есть ребятишки и помладше ее. Джейн сможет полюбоваться на дочь по ВН. Осенью в Петербурге слякотно, мерзко, ледяной ветер и сырость. Все равно особенно не погуляешь, даже с Викой лучше еще раз съездить летом. Да я и съезжу, решила Джейн, и эта мысль слегка приободрила ее.
В самом деле, чего она стесняется? Разве она в чем-то виновата перед Алексеем, перед его женой - вообще перед кем бы то ни было? Взять в июле и поехать. И посмотреть тогда уже весь город с Викой, и погулять, и в Эрмитаж сходить, в Петергоф съездить, да мало ли еще куда… Столица - как же не свозить ребенка хоть раз?
Приведя себя таким образом если не в хорошее, то в приемлемое настроение, Джейн отправилась к себе в лабораторию.
В приемной уже ждали несколько маргиналок, переодетых в казенные пижамы, с бумагами в руках. Это и была основная работа Джейн - проводить генное картирование для всех свежепоступивших больных. Это все-таки клиника Центра Интеграции, детище Элины, здесь лежали только маргиналы из тех, кто переехал по программе социальной адаптации в Челябинск. Соответственно, никаких генных карт у них не было, они рождались диким образом, без всякой семейной консультации. Анализ приходилось делать заново.
Работа рутинная, но Джейн, в общем, нравилось. Психологи в Ликее зря свой хлеб не едят, Джейн действительно очень любила доставшуюся ей специальность - генетику. Конечно, раньше круг ее обязанностей был шире… она и наукой занималась немного. И главное - учила людей. Как правильно жить. Например, если ребенок не соответствует ожиданиям, или семейная обстановка не позволяет - надо плод удалить и ждать более подходящего момента. Вот только теперь, после своего дикого поступка, рождения дочери без отца, рождения, очень сильно осложнившего работу по Миссии - теперь Джейн уже ничему не может людей учить. Даже маргиналов.
Надька за компьютером, не обращая никакого внимания на очередь, подводила ресницы.
- Привет! - бросила она, - Ну че, договорилась на отпуск?
- Нет. Потом обсудим, - Джейн скрылась в лаборатории. Запустила аппаратуру, переоделась, настроила микроскоп. Стала готовить препарат соскоба ткани.
… Так. Женщина… хм, склонна к легочным заболеваниям, аллергии. Иммунитет ослаблен. Это практически у всех. Тут когда-то были ядерные реакторы, заводы, что ли, а потом хоронили отходы со всего мира. Так что иммунитета у нас нет вообще. И к раковым заболеваниям мы склонны. Ладно, в наше время это, слава Богу и Ликею, не проблема. Джейн ловко, быстро набрасывала на компьютере карту. Каждый препарат - как история человеческой жизни. Правда, этой женщине может быть и 70 лет, и 15. И даже два года может быть! Тут не определишь…
Зазвонил ВН. Джейн с неудовольствием подключилась.
- Генетическая лаборатория слушает… А, это ты, - Джейн увидела на экране Альку, одетую в белый рабочий комбинезон, - Привет. Ну чего?
- Как дела? - поинтересовалась Алька. В руках она держала очаровательного беленького щенка.
- Нормально… работаю, как видишь. А ты?
- Я тоже, как видишь.
- Что это у тебя за милашка?
- Это? - Алька подняла щенка, недоуменно мигающего черными глазками, - Вестхайленд-уайт-терьер. Щас я ему прививку поставлю.
- Ясно, - сказала Джейн нетерпеливо.
- Ну так что, встречаемся сегодня?
- Да, у меня тренировка в шесть заканчивается. У пальмы, хорошо?
- Забили стрелку, - сказала Джейн и отключилась.
Настроение повысилось еще на градус. Джейн, сама не отдавая себе в том отчета, любила Альку. Спорила с ней до хрипоты, вообще как-то не относилась всерьез - не ликеида же… Но любила. Иногда ей казалось, что до Альки настоящих подруг-то и вообще не было. Джейн с негодованием отметала такие мысли, но они нагло вползали в сознание снова.
По вторникам, четвергам и субботам Джейн позволяла себе… или заставляла себя - тут трудно сказать наверняка - посещать спорткомплекс "Лесной". По удостоверению ликеиды она бесплатно пользовалась бассейном и сауной на втором - привилегированном - этаже, кроме того, она продолжала упражняться в риско. Джейн не была таким уж большим энтузиастом единоборств, но эти тренировки позволяли ей хоть немного ощущать себя ликеидой… сильным, настоящим воином. Джейн занималась в небольшой группе с инструктором-японцем, переехавшим из Дальневосточной республики. Сам японец ликеидом не был, но риско обучался непосредственно у Верховного Наставника. Вместе с Джейн на тренировки ходили еще пятеро ликеидов, проживавших в Челябинске. Лукас - главврач областной больницы, его жена Альберта и сын Оливер. Соня, москвичка, была психологом, как и Альберта, ее друг Александр руководил челябинским Отделом Безопасности. Семья Элины занималась спортом у себя в усадьбе.
