Чед Оливер - Неземные соседи
— Чарли, — сказал он и указал на Чарли. — Том, Эс.
Старик опять кивнул.
— Ларст, — повторил он и вздохнул.
И вдруг — невероятно! — он начал показывать на все подряд: на пещеры, на реку, небо, детей, женщин и всякий раз называл обозначение — медленно и терпеливо, как будто объяснял непонятливому ребенку урок. Его голос был слабым и дрожащим, но каждое слово можно было ясно понять. Монт сначала повторял слова по-английски, потом отошел в сторону, предоставив беседовать дальше Чарли Йенике.
Чарли работал быстро, решительно настроившись предельно использовать этот удобный случай. Он перепроверял слова и фразы, записывая их так быстро, как только позволяла его шариковая ручка. Он систематизировал словарь, исходя из слов, знакомых ему по магнитным записям. Старик, казалось, был немного ошеломлен такой скоростью, но продолжал терпеливо говорить.
Том Стейн с двумя детьми-мальчиками проманеврировал по тропинке вниз к реке и, повернувшись к ним, показывал фокусы. Мальчики внимательно и с любопытством наблюдали за ним. Том проделал целый ряд трюков и испробовал все, чтобы подружиться с ними.
Монт был так возбужден, будто только что нашел знаменитый Розеттский Камень,[1] который сделал возможным чтение египетских иероглифов. Он пытался придерживаться научных правил. Начинай с вождя, сколько раз он внушал это своим студентам?! Установи, кто имеет власть, и продолжай работу сверху вниз. О’кей! Чудесно! Только — кто же здесь вождь?
Он огляделся. Ларст, стоящий на пороге старости, вряд ли был таковым. Так же маловероятно, чтобы кто-то из детей. Женщины всякий раз отступали назад, как только он собирался подойти поближе — одна даже покраснела. Трудность была в том, что многих туземцев вообще не волновало их присутствие, и нельзя было определить, в какой степени это относилось к тому или другому. Он подумал, что вообще трудно классифицировать людей, которые не носят никакой одежды. Может быть, какую-то роль играют полосы на груди?..
Он обошел вокруг, пытаясь зарисовать в свой блокнот план пещерной деревни. Люди не пытались ему помешать, но он все же счел за лучшее не входить в жилища, а лишь отметил расположение пещер и сделал краткое описание туземцев, которых находил перед каждой из них. Он сделал также несколько снимков, и это, кажется, совсем не мешало туземцам.
Во всяком случае, контакт установлен!
Это было главным; все остальное потом.
Он снова занялся своей работой, забыв обо всем на свете. Большое белое солнце описывало свою дугу на небе, и черные тени на дне каньона становились все длиннее…
* * *Неожиданно Монту показалось, что он получил предупреждение. Это не было предчувствием какой-то угрозы, чем-то особенным, драматичным. Просто его кольнуло неприятное чувство.
Много позже он тысячу раз говорил себе, что должен был подумать об этом раньше. Он ходил с блокнотом и камерой по пещерной деревне и первым мог бы это понять. То, что он наконец-то дорвался до настоящей работы с туземцами, настолько увлекло его, что он перестал ясно соображать. Мозг его был одурманен обилием впечатлений.
Расхолаживало, конечно, и то, что до сих пор за все проведенные на Сириусе-IX недели у них не было никакою повода для беспокойства. Человеческий разум вообще охотно обманывается совершенно теряя, порой, способность анализировать, так как восстает против мысли, что что-то хорошее может вдруг кончиться. Если до сих пор царил мир, то так будет всегда…
Довольно странно — не человек вернул его к осознанию действительности, а зверь, который сидел около одной из пещер и, очевидно, грелся на послеполуденном солнце. Монт сделал снимок, а потом рассмотрел животное вблизи. Оно определенно не было родственником могучему волкоподобному животному, которого они видели в лесу.
Это было не крупнее белки, с голым, как у крысы, хвостом; довольно короткое и толстое тело было покрыто красно-коричневым мехом. В ветвях местных деревьев оно могло быть практически незаметным. Большая и плоская голова с острыми, как у лисы, ушами. Чудовищно большие, как блюдца, глаза.
Многое в нем навевало мысль о лемурах-кобольдах, но кобольды были исключительно ночными животными, а этот здесь, казалось, не мог даже прыгать. Но, во всяком случае, лемуры-кобольды из всех животных, которых Монт помнил, более всего походили на этих.
Это было первое животное, увиденное Монтом в деревне, и его мысли перескочили на волкоподобного хищника, которого он видел в лесу. Странно, подумал он, почему в деревне не видно ни одного из них? Только тогда ему в голову пришла мысль; ему показалось странным, что…
Он вдруг вздрогнул и похолодел…
Вот оно! Вот что было неправильным в этой деревне! Вот что мешало ему и мучило сейчас.
Он быстро пошел через деревню к остальным, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не побежать сломя голову. Он спешил к Чарли и Ларсту, которые все еще говорили друг с другом. Старик, сейчас выглядевший действительно очень древним, видимо, совсем выдохся, но продолжал отвечать на вопросы Чарли.
Монт тронул лингвиста за плечо.
— Чарли!
Чарли даже не обернулся.
— Некогда, черт побери!
— Это очень важно, Чарли!
— Оставь меня! Еще часок с этим парнем, и…
Чарли медленно и неохотно распрямил свои затекшие члены и повернулся. Под глазами его лежали черные тени, а рубашка взмокла от пота.
— Что такое?
— Подумай хорошенько! Ты сегодня видел хоть одного мужчину?
Чарли преувеличенно вздохнул.
— Ты ослеп? А с кем я до сих пор разговаривал? С лошадью?
— Я имею в виду молодых мужчин, а также мужчин средних лет. Ты видел кого-нибудь?
Чарли удивленно потряс головой.
— Нет, кажется, нет. Но…
— Нет! Мы идиоты. Здесь только женщины, дети и старики!
Лицо Чарли вдруг побледнело.
— Но ты же не думаешь, что… Монт уже больше не терял времени.
— Эс! — резко сказал он. — Немедленно идите к шару и вызовите лагерь. Быстро, Эс!
Пока Эс шел к шару-разведчику, Монт подбежал к Тому, который все еще развлекал группу ребятишек своими фокусами, и присел возле него.
— Том, постарайся не подавать виду, но мне кажется, у нас возникли трудности. В этой деревне нет ни одного крепкого, боеспособного мужчины! Эс уже вызывает лагерь.
Том уставился на него, позабыв об обрывках бинтов в руках.
— Дженис, — прошептал он, — она в лагере…
Эс выглянул из двери шара и крикнул:
— Мне очень жаль, сэр! Лагерь не отвечает!
Трое ученых сразу забыли о деревне. Они все разом понеслись к шару. На бегу Монт все повторял мысленно одно и то же слово:
Дурак! Дурак! Дурак!
Эс поднял шар в воздух, едва они успели взобраться в него, и на предельной скорости повел его сквозь уже опускавшуюся тьму.
ГЛАВА 7
Костер не горел — это Монт обнаружил прежде всего. Серая поляна спокойно лежала в свете первых звезд. Ничто не двигалось. Все казалось безжизненным, как позабытые в джунглях руины, а палатки… с ними что-то было не в порядке…
Монт заставил себя говорить спокойно:
— Облетите лагерь, Эс, и включите прожектор.
— Ради Бога! — шептал Том Стейн. — Ради Бога!
Монт почувствовал холод в желудке. Он открыл рот, не издавая ни звука; руки тряслись.
Палатки были изорваны в клочья. Вся поляна была усеяна обломками — горшками, посудой, обрывками одежды, складными стульями и блестящими консервными банками. Посреди всего этого лежало нечто бесформенное и неподвижное.
Монт был человеком своего времени; он еще никогда в жизни не переживал того, что, должно быть, случилось там, внизу. Но он мог предположить резню. Бойню! Это была бойня! Слово из прошлого, не имевшее ничего общего с той жизнью, которую он знал.
Ему едва не стало дурно, но для собственных переживаний просто не было времени.
— На посадку! — крикнул он. — Приготовить оружие!
Шар с глухим стуком грохнулся о землю. Эс включил верхние прожектора и тоже схватил револьвер. Мужчины кинулись через люк.
Держась подле друг друга, они шли вперед. Первый обнаруженный ими труп принадлежал одной из волкоподобных бестий. Грязно-серый мех почернел от крови, а белые клыки и в смерти все еще угрожающе скалились; желтые глаза смотрели в пустоту. Монт отодвинул труп в сторону.
Следующий труп был такого же зверя; голова его была разбита чуть не на куски.
Третий труп, лежащий лицом вниз, был телом Хелен Йенике. Спина ее была изорвана; пальцы вцепились в землю, как будто она искала там защиту. Чарли перевернул тело и взял его на руки. Он сухо и сдавленно всхлипнул.
Хелен была всегда такой красивой и ухоженной; Монт впервые увидел ее со смазанной помадой и свисающими на глаза волосами…
