Феликс Кривин - Божественные истории

ПАМЯТНИК МИГЕЛЮ СЕРВЕТУ

Кальвин сжег Мигеля Сервета. Кальвинисты воздвигли ему памятник.

— Вот здесь, — говорили кальвинисты, — на этом самом месте, безвременно сгорел великий Сервет. Как жаль, что он не дожил до своего памятника! Если б он так безвременно не сгорел, он бы сейчас порадовался вместе с нами!

— Но, — говорили кальвинисты, — но он недаром сгорел. Да, да, друзья, великий Сервет сгорел не напрасно! Ведь если б он здесь не сгорел, откуда б мы знали, где ему ставить памятник?

ТЕНЬ ОТЦА ГАМЛЕТА

— Отец, от тебя осталась только тень!

Тень отца Гамлета кивнула в знак согласия.

— А ведь еще недавно ты был человек… И какой человек! Одного твоего слова было достаточно, чтобы привести в движение целое королевство!

Тень махнула рукой: ей не хотелось предаваться воспоминаниям.

— Все это как-то странно: живет человек — и вдруг… Может, лучше не жить, может, лучше покончить сразу?

Вокруг тишина, и в этой тишине повис последний вопрос:

— Отец, быть или не быть?

Часы пробили половину первого. Прошло еще полчаса — полчаса жизни одного и полчаса смерти другого…

— Будь, Гамлет, будь… Но только старайся держаться в тени… Если не будешь в тени, то сам станешь тенью… Это я говорю тебе, как тень твоего отца.

— Ты говоришь, как тень. А что бы сказал отец?

Слабая тень улыбки, тень вздоха и еле слышные тени слов:

— Отец?.. О, отец!.. Он бы, конечно, сказал другое…

ДОКТОР ФАУСТ

Доктор Фауст все же нашел средство, как сохранить свою молодость. Он ходил по знакомым, и все они восклицали:

— Ах, доктор, вы чудесно выглядите!

Фауст смущенно улыбался:

— Это уже не то. Посмотрели бы вы, как я выглядел сорок лет назад!

И все было очень хорошо.

Однажды Фауст пришел к своему старому приятелю Мефистофелю, с которым они в молодости занимались кое-какими делами. Мефистофель уже давно отошел от дел и на досуге устраивал соседям мелкие неприятности.

— Как жизнь, старина? — приветствовал его Фауст.

— Слава богу! — сказал Мефистофель. — А у вас что слышно? Есть новенькие изобретения?

Фауст махнул рукой.

— Я давно бросил это дело. Знаете, уходит много времени, а я не хочу, чтобы время уходило.

— Все корпите над своими книгами? Ну, и что хорошего вы в них вычитали?

— Я теперь не читаю книг, — сказал Фауст. — На это уходит много времени.

— Так-так… Ну, а Маргарита как поживает? Все еще встречаетесь с ней?

— Э, где там! Бросил. Жалко времени.

— Так какого же дьявола вы живете?!

Фауст сел и стал думать, зачем он живет. Он опустил голову, согнул плечи и тяжело дышал. Потом встал и побрел домой, а Мефистофель смотрел ему вслед и дьявольски улыбался.

ФИЛОСОФСКИЙ КАМЕНЬ

Были когда-то мудрые люди — алхимики. Свои досуги они посвящали тому, что искали философский камень — камень, способный все что хочешь превращать в золото.

Считалось, что это превращение может сделать счастливыми всех людей.

Сидел однажды такой алхимик на берегу и философски перебирал камки. Подходит к нему купец.

— Что делаешь, добрый человек?

Алхимик объяснил.

— Ничего, — говорит купец, — стоящее занятие. Только средство такое найдено давным-давно. Вот погоди, я разгружу свой корабль.

Разгрузил купец корабль. Весь берег завалил товаром.

— Ну, гляди: сейчас я это превращу в золото.

А тут и народ подвалил. Ходит, присматривается к товару.

Достал купец из кучи мешок гвоздей, спрашивает алхимика:

— Это что?

— Гвозди.

— А теперь?

Махнул рукой в сторону одного покупателя — и сразу в руке вместо гвоздей золотая монета. Алхимик только глаза открыл. Взял купец бочонок вина.

— Это что?

— Вино.

— А теперь?

И опять у него в руке золото. Чудеса, да и только!

Алхимик смотрел на эти чудеса и философски перебирал, камни. «Ишь ты!соображал он. — Тут стараешься, изводишь себя, а оно — вон что! Совсем простая философия…»

КВАЗИМОДО

Сколько стоит душа? Ни гроша.На нее не придумана мода.И живет на земле, не греша,Золотая душа — Квазимодо.Он живет, неприметен и сер,В этом мире комфорта и лоска,В этом веке, где каждый нервОбнажен, как Венера Милосская.Недоросток, уродец, горбун.Красоты молчаливый свидетель,Тащит он на своем горбуНепосильную ей добродетель.

АНТИПАПА

Жил-был антиквар. Он такого насмотрелся в своих древностях, что ему стало тошно жить на свете. И тогда он махнул на все рукой, написал завещание и отправился в антимир.

В те далекие времена антимир находился на седьмом небе, но это мало радовало его обитателей.

— Ох, — тихомолком вздыхали они. — Ох, ох, ох!

Зато правил антимиром неунывающий человек — король Антиох.

События происходили в 9341 году — 1439 году по земному летоисчислению. Как вы помните, в этом году Базельский собор, недовольный правлением папы Евгения Четвертого, выдвинул в пику ему своего антипапу. Но так как для антипапы, по мнению некоторых, больше подходил антимир, то его вскорости туда и переселили.

Вот так они все и встретились — антипапа, антиквар и король Антиох, веселый правитель антимира.

— Ну, что у вас новенького? — спросил Антиох.

— Хорошего мало, — покачал головой антиквар. — Говорят, прикончили Цезаря. (Цезаря прикончили давным-давно, но для любителя древностей это было самым новым событием.) Ох, что творится!

— Как вы сказали?

— Я говорю, прикончили Цезаря.

— Да нет, что вы сказали потом?

— Я говорю — ох…

— Ай-ай-ай! — воскликнул Антиох. — Такое говорить! Вы забываете, что вы на седьмом небе.

— Извините, просто сорвалось.

— Вот так у всех срывается. Дворник Антип, моя правая рука, уж на что верный человек, а и тот порой не удержится. Недавно мы с ним охотились на антилоп… — Антиох рассмеялся. — Вот, я вам скажу, была потеха! Клянусь антихристом, мне никогда не было так весело!

— А как у вас с антихристом? — включился в разговор антипапа. — Верят? Не сомневаются?

— Сомневаться у нас нельзя: мы же на седьмом небе. А насчет того, чтобы верить… этого тоже нет.

— Нехорошо. Ох, нехорошо!

— Не говорите «ох», — попросил Антиох.

— Ладно, не буду. Но другие будут. Вот увидите, будут. Там, где забыли антихриста, всего можно ждать. Если б моя воля…

— Воля ваша, — немедленно согласился Антиох. — Ваша воля, только не говорите этого… и другие пусть не говорят. Мы все-таки на седьмом небе…

— Слава антихристу! — сказал антипапа и стал выполнять свою волю.

Прежде всего он решил ознакомиться с обстановкой, поскольку антимир был для него новой областью. Для этого он призвал к себе местного человека Антипа.

— Слушай, дворник, ты здесь крутишься при дворе. Посвяти меня в дела антимирские.

— Наше дело десятое, — отмахнулся Антип.

— Не гневи антихриста, дворник. Объясни толком, как и что.

— Наше дело десятое…

Прогнал его антипапа и призвал антиквара, человека ученого.

— Ты, антиквар, ученый человек, а мы, ты знаешь, университетов не кончали.

Покопайся там в своих книгах, вычитай — что оно такое: антимир?

Легко сказать — покопайся. В книгах слова такого нет, и неизвестно, когда еще будет. Но антиквар не стал возражать. Пошел, стал копаться.

Антипапа между тем не терял времени. Выпросил у короля престол, сел на него и задумался.

«Антимир… — размышлял он. — Антимир… антимир… Ага… Мир — это мир, а анти… Есть! Надоумил антихрист! Антимир — значит война! Война! Война! Война во славу антихриста!»

— Война? — помрачнел Антиох. — Ох, что ж это будет?

— Не говорите «ох»! — одернул его антипапа. — Вы что, забыли, где вы находитесь?

— На седьмом небе, — спохватился король. — Ох!.. простите, я хотел не ох… Ох, я совсем запутался…

— Выпутывайтесь сами, — сказал антилапа, — а я иду объявлять войну. Некогда разводить антимонии.

ТРИ МОНАХА

Три нищих монаха входили в богатый город.

— Сейчас посмотрим, крепка ли вера у здешних жителей, — сказал один монах. — Вы пока помаленьку устраивайтесь, а я пойду поговорю с населением.

Вышел монах на базарную площадь, где обычно собирался народ, и возгласил:

— Братия, я пришел, чтобы научить вас надевать штаны через голову!

Вера у жителей была крепка:

— Слава тебе, господи!

— Справедливая мысль!

— И как мы сами до этого не додумались?!

Монаха щедро вознаградили, и жители города стали осваивать новый метод.