Анастасия Эльберг - Бессонница. След
— Так ты каратель! Второй член Ордена за две недели, и оба приходят в мой клуб!
— Второй? — переспросил Винсент.
Мара задумчиво пригладила безымянным пальцем аккуратную бровь.
— Да. Первым была женщина. Красивая. Сероглазая шатенка. И, если верить моим ощущениям, постарше тебя. Ее звали… не помню. Впрочем, какая разница? Она повеселилась, вот и все. Даже ничего у меня не спрашивала. Хотя от корибанта не отказалась! — Она весело подмигнула собеседнику. — Ты ищешь сбежавшую жену? Не знала, что от вас сбегают жены. Если верить слухам, в постели вы так хороши, что с вами не сравнится никто. — Она повернулась ко мне. — Это правда, дорогая? Надеюсь, ты уже успела проверить? Потому что пары, которые приходят в клуб и до этого не успевают друг с другом переспать, должны делать это на публике, это скромный ритуал посвящения. — Она снова перевела взгляд на Винсента. — Шучу.
— Мы пришли поразвлечься, — сказала я. — Кстати, если уж упоминали корибантов и их… женский вариант — я на тебя в обиде. Я думала, ты мне доверяешь.
Мара передернула плечами с таким видом, будто она не понимает, о чем я.
— Ты что, не знала, что я вакханка, милая?
— Ну как бы тебе сказать… нет. Но ты могла бы меня предупредить. На всякий случай. Чтобы я знала, чего от тебя ожидать.
— На что это ты намекаешь? Или ты думаешь, что я могу тебя обидеть? Знаю, что о вакханках говорят много плохого, и, конечно, часть из этого правда, у нас нехорошая история, но… — Она сложила руки в умоляющем жесте. — Поверь, мы не делаем ничего плохого уже сотни лет! И уж тем более не причиняем вред своим друзьям!
— Я, скорее, о том, что ты могла бы мне рассказать, что ты за существо. Знаешь, как… люди иногда рассказывают другим людям о том, какую религию они исповедуют.
Мара посмотрела на Винсента, и этот взгляд вполне можно было охарактеризовать как угрожающий.
— Что ты ей порассказал? — спросила она с вызовом.
— Правду.
— Так я тебе и поверила! Лучше бы рассказал, что вы пьете нашу кровь! Это точно было бы правдой!
Я повернулась к Винсенту.
— Это правда?
— Конечно! — ответила за него Мара. — Их хлебом не корми — дай только присосаться к кому-нибудь из нас. Недаром вы чуете вакханок за версту!
Мы с Винсентом переглянулись, и он покачал головой.
— Лорена, это долгий разговор.
— Ты притащил меня сюда ради крови вакханки?!
— Ты ведь сама сказала, что мы пришли сюда для того, чтобы поразвлечься, так?
Я покрепче сжала сумочку и вздохнула.
— Так. Но при чем тут кровь, черт побери?
— Я тебе все расскажу, но чуть позже. Как уже было сказано, это долгий разговор.
— Извини, если обидела, но до тебя я еще членов Ордена не встречала, так что я не в курсе твоих наклонностей.
— Это хорошо, — вмешалась Мара. — Если бы ты была в курсе всех его наклонностей, то не смогла бы спокойно спать ночью. — Она погладила Винсента по плечу и улыбнулась. — Ну, будет. Мне кажется, наше знакомство началось плохо. Не нужно держать друг на друга зла. Сейчас я вам кое-что принесу, а вы пока проходите во второй зал. Столик номер двадцать пять, там есть табличка с номером и с вашими именами.
Пару секунд мы с Винсентом смотрели вслед удаляющейся Маре, а потом направились в сторону второго зала.
— Можешь начинать рассказывать, — сообщила ему я.
— Даже не знаю, с чего начать. — Он помолчал. — Ты знаешь, что такое Темный Совет?
— Не имею понятия.
— Это высшая власть в нашем мире. Мы называем его темным — в противоположность вашему, светлому. Семь существ, не имеющих тела и контролирующих все, что происходит в темном мире. Для большинства своих подданных эти существа вездесущи, видят и знают все. Исключение составляем мы, каратели. Мы можем скрывать от Темного Совета некоторые вещи. Правда, не факт, что потом это не выйдет на свет.
Молодой человек, как две капли воды похожий на встреченного на улице, открыл перед нами двустворчатые двери и пропустил нас во второй зал, после чего проводил до столика и, кивнув на прощание, удалился. Винсент помог мне сесть, подвинув стул, и сел напротив меня.
— Звучит как сказка, — вынесла я свой вердикт касательно его слов. — И откуда же появился Темный Совет?
— Он создал сам себя из Великой Тьмы, которая была до того, как появились добро и свет.
— То есть, сначала были тьма и зло, а потом уж появилось добро?
Винсент подпер рукой щеку и посмотрел на меня так, будто я сказала глупость.
— Разумеется. Войны, болезни, несчастья, боль — именно они заставляют людей двигаться, но никак не добро. Люди быстро привыкают к добру, потому что их с детства учат, что добро — это хорошо. У вас есть религии, вы говорите о Боге, о карме, о судьбе… между тем, никто не знает об этом мире столько, сколько знают существа на темной стороне. Миром движет зло, Лорена. А добро развращает людей, делает их ханжами и лицемерами.
Я перебирала в руках пачку сигарет.
— И… ты на самом деле в это веришь?
— Мне не нужна вера. Я знаю.
— Ладно, предположим. Если Темный Совет такой великий и вездесущий, то зачем ему Орден?
Винсент поднес зажженную спичку к моей сигарете, а потом закурил сам.
— Темный Совет, даже будучи вездесущим, не мог уследить за происходящим в мире. А поэтому был создан Орден. Мы — глаза и уши Темного Совета. У Ордена есть три части. Первая — законодатели. Что-то вроде ваших «белых воротничков». Они должны писать законы, но на самом деле они просто записывают их и передают на обсуждение. Это самая низшая ступень. Они смертны, правда, живут чуть дольше обычных смертных — около трехсот лет. Долгожители — около четырехсот. Сверхъестественных способностей практически не имеют, так как они им не нужны. Зато их свобода почти не ограничена — например, они могут вступать в брак и продолжать род, не получая разрешения от Темного Совета. Вторая часть Ордена — исполнители. Составляют примерно две трети от нас, самая многочисленная часть. Они приводят в исполнение законы, принятые Темным Советом, если требуется их присутствие, присутствуют. Для того чтобы они выполняли свои обязанности как можно лучше, им даруют основные сверхъестественные способности: они могут общаться друг с другом с помощью телепатии, чувствуют темных существ и отличают их друг от друга. Исполнители тоже смертны, но живут они дольше законодателей — самому старому исполнителю сегодня почти тысяча лет. Ну, а когда у исполнителей появляются проблемы — или же когда у темных существ возникают проблемы с законом — то появляемся мы, каратели. Раньше нас звали инквизиторами, но теперь это… как вы говорите? Неполиткорректно.
— И сколько же лет самому старому карателю?
Винсент и бровью не повел, услышав этот вопрос.
— Скоро исполнится пять тысяч, — ответил он спокойно. — Но мы, в отличие от остальных членов Ордена, бессмертны. Мы — элита. Карателей не избирают и не назначают за какие-то заслуги — ими рождаются. Раньше, очень давно, должности карателей занимали вампиры, но Темный Совет обратил внимание на то, что они зависят от своей пищи, а, значит, могут предпочесть порцию крови своей работе, если будут голодны. В итоге было принято решение создать новых существ: таких, которые сочетали бы в себе сильные качества вампира и слабости человека. Этот период у нас называют Реформой. Сильные качества вампира не позволяли бы нам любезничать с нарушителями, а в случае непослушания Темный Совет мог бы сыграть на наших чувствах и тем самым заставить нас делать то, что требуется.
Винсент подвинул к себе пепельницу.
— Нет, все сложнее. Примерно раз в пятьсот лет тщательно отобранные смертные приносят потомство. Детей забирают, и они получают новый дом — дом их будущего создателя, одного из карателей. До двух лет они растут как обычные смертные, а потом им предстоит пройти церемонию первого посвящения. Для этого их отвозят в лес и оставляют там на двое суток.
— Двухлетних детей? — ужаснулась я.
— Они находятся под защитой Темного Совета, и не повезет тому, кто приблизится к ним с целью нанести вред. Потом на землю приходит Прародительница. Она изучает детей, берет некоторых из них и уносит с собой. По возвращении у них на спине появляется «дурной глаз» — тот самый, который есть и у тебя, и у меня. Только…
— Да-да, я помню, в твоем случае Лилит делала остановку в Аду.
Винсент со смехом покачал головой.
— Эту сказку рассказывают всем нашим детям. К сожалению или к счастью, смертным туда дорога закрыта.
— А что происходит с остальными детьми?
— Их тоже принимают в Орден, но либо в законодатели, либо в исполнители. Их растят как обычных детей, разве что воспитывают иначе. Тех, кто получил от Прародительницы Дар — проще говоря, тех, кому предначертано стать карателем — тоже растят как обычных детей. Только кормят не обычной человеческой едой, а кровью создателя. Того, в чьем доме он живет. Если это муж и жена, то кровью обоих.
