Михаил Тырин - Жёлтая линия
— Какой-то стук, а? Или глючит?
— Вообще, да, — неуверенно согласился я. — И уже давно. Я думал, капли падают…
— А ну… — Он поднялся, подхватив пику.
Мы принялись ходить взад-вперед, определяя, откуда идет звук. Я остановился возле гигантского ледяного столба, наполовину обрушенного. Похоже, его зацепил во время обеда червь. Я уже почти прошел мимо и вдруг встал как вкопанный.
Это было невероятно. Внутри столба что-то двигалось, дергалось и прыгало.
Стук шел изнутри.
Я так испугался, что бросился бежать. Из моего горла вырывался бессвязный крик — я пытался позвать Щербатина. Он и сам бежал ко мне, догадавшись, что дело неладно.
— Ну?!
— Там! — только и смог выдавить я.
Вдвоем было не так страшно. Я набрался смелости подойти, хотя и держался за спиной Щербатина.
— Там человек, Беня, — сказал он.
— Вижу.
— За работу. — Он перевел дух и поплевал на ладони.
Пика вгрызалась в лед, но он был прочным, сплошным, и отковырнуть большой кусок удавалось редко. Через несколько минут я сменил Щербатина и тут же убедился, насколько этот труд тяжел. Столб был огромным — как дом, он уходил вверх, в черную пустоту. Я со своей железкой ковырялся у его подножия, словно муравей с соломинкой.
Мы со Щербатиным сменили друг друга уже по два раза. Человек внутри, похоже, заметил наши старания. Он больше не колотился о стены ледяного склепа, терпеливо дожидаясь освобождения.
Наконец очередной удар Щербатина вывернул и обрушил здоровенную глыбу.
Образовалось отверстие размером с форточку, из него к нам протянулись две тонкие, посиневшие от холода ручонки. Щербатин осторожно тюкал железкой, расширяя проход.
— Бог послал нам женщину, Беня, — сказал он.
Это и в самом деле была женщина. Миниатюрная дамочка с короткой стрижкой.
Сколько ей лет, я понять не смог. Может, двадцать, а может — тридцать пять. Это была типичная женщина без возраста.
Она упала нам в руки сама не своя от холода и страха. На ней я увидел нечто похожее на военную форму, и, судя по всему, это облачение мало спасало ее от холода вечной мерзлоты. На рукаве я заметил эмблему — шесть звездочек, вписанных в треугольник.
— Спокойно, девочка, — добродушно произнес Щербатин и закутал ее в свой богатый золотой халат.
Некоторое время мы только разглядывали ее, жалели, гладили ладони и бормотали успокаивающие слова. И очень скоро пленница начала приходить в себя.
— Там Иль! — проговорила она и протянула маленький пальчик в сторону ледяного столба. — И оборудование. Там рамка, генератор и все наши запасы.
Щербатин послал в мою сторону едва заметный, но красноречивый взгляд. Я пожал плечами и полез вместе с пикой внутрь столба.
Природная келья, в которой неизвестно сколько просидела наша новая знакомая, была объемом не больше кабины лифта. Я сразу увидел угол железного ящика, вмерзшего в лед. Ящик оказался большим, выковыривать его пришлось бы долго. Еще я увидел того, кого дамочка назвала Иль.
Скорченное тело висело в прозрачной синеве льда. Глубоко — я едва различал очертания. Вряд ли человек, целиком вмороженный в лед, прожил хотя бы пять минут. Об этом я и сказал, вернувшись к Щербатину и женщине.
— Бедный Иль, — всхлипнула дамочка, уткнув лицо в ладони. Потом быстро подняла на нас глаза. — Надо достать оборудование. Там рамка телепортатора и генератор.
— Телепортатор?! — Щербатин аж переменился в лице. Вскочил, отобрал у меня пику и бросился выдалбливать ящик.
— Вы поможете мне установить технику? — Женщина обратила ко мне умоляющие глаза.
— Вы еще спрашиваете! — живо отозвался я.
Мы больше не разговаривали. Женщина куталась в халат, ее по-прежнему колотила дрожь, глаза бездумно смотрели в пустоту. Я решил не тревожить ее расспросами. Успеется. Минут через десять вернулся взмыленный Щербатин.
— Тяжко, — сообщил он, покачав головой. — Отдохну малость. Иди теперь ты поколоти.
Я, естественно, поколотил, хотя толку от моих стараний было куда меньше, чем от работы Щербатина. Ящик уже чуть-чуть шатался, он явно был очень тяжелым.
Присутствие замороженного Иля нервировало. Мне казалось, он ревностно следит сквозь ледяную корку, аккуратно ли я обхожусь с его имуществом.
Силы наконец иссякли, и я отправился отдыхать. Щербатина и дамочку я застал за довольно оживленным разговором.
— Много здесь людей? — спрашивала она.
— Мы видели с десяток, — отвечал мой приятель. — Но мы здесь сами недавно.
Еще даже толком не осмотрелись.
— А ваш экипаж — все погибли?
— Не видели их с тех пор, как ледоход развалился на части. Может статься, что и живы. Я несмело присел рядом.
— Слышь, Беня, сама судьба нам улыбнулась, — безмятежно проговорил Щербатин. — Эта сеньорита специально отправлена сюда, чтобы вызволять потерпевших крушение.
— Я же говорил, что нужно ждать спасателей!
— Нет-нет, я не спасатель! — Женщина энергично покачала головой. Потом протянула мне руку. — Меня зовут Кох-Иль. Инспектор-агент войскового кадрового управления.
— Кох-Иль, — повторил я. — Очень приятно. И как же вы попали сюда из своего военного управления?
— Я уже все выяснил, — ответил за нее Щербатин. — Ее контора занимается набором военнослужащих для регулярной армии. Поскольку здесь, во льдах, по расчетам военных, бродит не меньше пяти тысяч таких же неудачников, штаб решил открыть специальный вербовочный пункт…
— Ты шутишь? — спросил я на всякий случай. Щербатин поглядел на меня долгим, усталым взглядом, потом махнул рукой.
— Пойдем-ка извлекать ящик.
— Да-да! — обрадовалась инспектор Кох-Иль.
Мы втиснулись в ледяную пещерку, не взяв с собой пики. Мне казалось, ящик уже можно просто раскачать и вытащить.
— Ты понял, Беня? — горячо прошептал мне Щербатин прямо в ухо. — Мы вытаскиваем телепортатор! Никогда больше не заикайся, что тебе в жизни не везло.
— Какой еще телепортатор? — тоже зашептал я.
— Она сказала, рамочный. Раз — и там. Не знаешь, что ли?
— Зачем? Где там?
— Ну тебя в задницу, Беня. Хватайся за ящик.
Неважно, что мы устали, пока тянули контейнер изо льда. Зато не замерзли в ледяном склепе. Правда, пришлось еще малость помахать пикой, чтобы расширить выход и извлечь ящик. Он и вправду был тяжелый. Большой, неподъемный, с крошечными неудобными ручками по бокам. И со звездным треугольником на крышке.
Гордые собой, мы отдыхали, поглядывая на свой трофей. Кох-Иль суетилась вокруг, проверяя целостность замков.
— А ей, кажется, понравился мой халат, — шепнул Щербатин. — Гляди, как на ней сидит хорошо. Будто всю жизнь в нем провела.
— Поменяй на пару уцим, — посоветовал я.
— А еще поэт, — презрительно фыркнул Щербатин. И приветливо помахал рукой дамочке. — Надеюсь, все цело?
— Да, все очень хорошо! Этот контейнер рассчитан на удары, падения и многое другое.
— Скажите, барышня, — вежливо проговорил Щербатин. — А вас-то каким ударом в лед загнало? Тоже авария?
— Просто неточность в расчетах, — вздохнула она. — Нас телепортировали в стороне от расчетной точки.
— А где была расчетная точка?
— Сонорные локаторы определили обширные пустоты под поверхностью льда. Там мы и должны были оказаться. Но телепортация без наводящей рамки дает погрешности. Мы попали в самую толщу.
— Спасибо червяку, — усмехнулся Щербатин. — Если бы он не обрушил половину этой сосульки, мы бы вас и не услышали.
— Вы и в самом деле хотите набрать тут армию? — поинтересовался я.
— Штаб изучил статистику аварий во льдах, — охотно ответила Кох-Иль. — Здесь должно быть достаточно людей, чтобы окупить работу наборного пункта.
Думаю, многие из них согласятся перейти отсюда на военную службу. Вот вы, например…
Мы со Щербатиным удивленно переглянулись.
— Мы подумаем, — пробормотал он.
— Конечно, подумайте. — Кох-Иль улыбнулась. — Теперь давайте установим рамку. Потом будем решать, что делать с вами.
Мы вскочили и ринулись разбирать ящик. Ничего сложного в этой работе не оказалось. Восьмиугольную рамку мы собрали из легких матово-серебристых панелей. Генератор — тяжелую ребристую штуковину — присоединили толстым кабелем и отволокли подальше, чтоб не создавал помех рамке. Ну, еще пульт и какие-то другие мелкие части. Раскладной стульчик, например.
Кох-Иль тут же села проверять, как все работает. Мы со Щербатиным расположились неподалеку на большом камне и умиротворенно поглядывали на нее.
— Как думаешь, куда нам лучше отправиться? — проговорил он.
— Наверно, обратно на базу, — предположил я. — Пусть ставят нас в новый экипаж.
— Не знаю, Беня, не знаю. Во-первых, хочется ли тебе снова гоняться за червями, рискуя сломать шею?
— Сам не знаю, чего мне хочется.
