Юрий Леляков - Битва во времени
— Но как… — вырвалось у потрясённого Джантара.
— Я умею телепатически связываться с компьютерами, — объяснил Итагаро. — И иногда даже просматриваю, что там ходит по секретным сетям. Вот и наткнулся… Так что давай не терять времени. Пойдём в одно подземелье на окраине города. О нём я тоже случайно узнал таким образом, — объяснил. Итагаро. — И все — уже там, ждут только нас. А оттуда будем прорываться в Чхаино-Тмефанхию. Где мне наверняка и это уберут… — вздохнул Итагаро, проведя свободной рукой вдоль бинта на груди. — Ах да, ты не знаешь — что у меня там за татуировка и кто её сделал… Хотя что говорить, сам увидишь. Ладно, пойдём…
— … Но — в чём дело? — спросил Джантар, когда они наконец вышли на загородную дорогу. — Чем это объясняется?
— Даже трудно понять, — ответил Итагаро. — Противоречит элбинской религии, морали, существующим представлениям о мироустройстве — хотя тут же сказано, что экстрасенсорные способности приписаны нам ошибочно. А то по их вере таких способностей быть не может — но чем-то же мы им опасны… Вот и сказано: узнавали государственные и военное секреты, подделывали школьные документы, чтобы избежать наказания, вели себя крайне безнравственно, и тому подобное…
— А как не захочешь избежать — если видишь заранее, что кого-то поведут голым и со связанными руками через всю школу во двор? — не выдержал Джантар. — Или наоборот, во всей одежде — в эту карцерную кабину на ночь? Но и то — если видишь нечётко, и остаётся возможность, что это — не ты? А если чётко — что уже тут изменишь? Не другого же каймирца вместо себя подставлять! Так что — и деваться некуда… Правда, можно ещё распознать заранее провокацию — чтобы не тебе подкинули украденный у кого-то учебник, или украли не твой, или не твоё домашнее задание в тетради оказалось испорчено, или не тебя увидели там, где потом кто-то напакостит… Но и то — не всегда срабатывает. Если ты — отличаешься, и в твоём позоре видят удовольствие…
(Обрыв. Возврат в одну из ещё более ранних точек ветвления.)
…— Открывайте, а то высадим дверь! — повторил разбудивший Джантара голос, и последовал удар, от которого, казалось, не то что дверь — сама спальня заходила ходуном, заставив содрогнуться.
— Но мы заперты снаружи! — крикнула Фиар. — Ключ должен быть у вас!
— Флаариа! — донёсся из-за двери удаляющийся крик. — Где этот дурак со своими ключами? Быстро найти его, и пусть откроет дверъ!
— Но… что происходит? — ничего не понимая, спросил Джантар. — Это… как его… новый «начальник объекта»? И что ему нужно? Сейчас, среди ночи?
— А бывший директор — уже «дурак с ключами»… — добавил Ратона, приподнимаясь на своих деревянных нарах (он спал не на кровати, как все).
— Я говорил, сразу надо было бежать, — напомнил Итагаро. — А что теперь?..
— Ну, что… — ответила Фиар. — Кажется, будет обычных тюремный интернат для детей-преступников. Экстрасенсов-то по этой вере вообще не должно быть. И уже готово пополнение из обыкновенных осуждённых. Достроят нары второго уровня, наденут на всех кандалы…
— Разденут донага, — добавил Итагаро, и вдруг спохватился — Ой… Фиар, а как же ты? Интернат формально мужской…
… — Граната! — воскликнул Талир. — Он несёт её сюда! Но я заставлю выронить…
Джантар не успел ни закрыть руками уши, ни как-то иначе среагировать на слова Талира. Раздался не просто грохот — все звуки сразу исчезли, вытесненные чем-то, что было и не тишиной, и не звуком — тугой, давящей отовсюду волной, от которой, казалось, не закрыться никак и ничем. Погас свет, с потолка посыпалась штукатурка — и совсем уже на краю слуха прозвучал отчаянно дикий, истошный вопль, которые сам по себе мог свести с ума…
…— Вызов с пульта! — донёсся с проходной голос Донота. — Я отвечу… Начальник объекта слушает, — заговорил он уже «взрослым» голосом по-лоруански. — Понял… Выстроить всех во дворе — и ждать фургона…
… — Так — куда пойдём? — ещё ничего не понимая, спросила Фиар. — В Чхаино-Тмефанхию? Но там же эпидемия…
— Да я не о том! — вырвалось у Джантара. — Я только что видел!.. Они решили «ликвидировать» интернат… вместе с нами! Никакой фургон не придёт, сюда какую-то бочку сбросят! Кажется, с вертолёта! Для того и требуют, чтобы выстроились! Чтобы все были в наличии — и никто, включая охрану, не остался в живых! Что будем делать?
— Уходить через тоннель в подвале! — без колебаний ответил Итагаро. — Не зря же мы его обнаружили!..
— А вместо себя — соорудим какие-то чучела и поставим во дворе, чтобы нас не искали? — сразу предложил Джантар. — Или — уже некогда? Просто уходим, и всё? А здесь и так ничего не останется…
…— Ратона, быстрее! — Талир протянул Ратоне руку, помогая выбраться из узкого прохода на склоне горы, куда выходил тоннель. — Надо успеть отойти подальше!
— Нo мы и так — под защитой стены… — ещё тяжело дыша от возбуждения, неуверенно ответил Герм.
— А если взрыв будет такой силы, что стена на нас же и рухнет? — возразил Ратона (и тут Джантар услышал в ночной темноте приближавшийся треск винтов). — Слышите? Вот они… Так как, Джантар, безопасно здесь?
— Не знаю… — прошептал Джантар. — Я видел только бочку — и сам взрыв…
А звук винтов приближался — но Джантар по-прежнему ничего не видел на фоне ночного неба. Должно быть, вертолёт шел без опознавательных огней, так что, кроме Талира, видеть его никто не мог. Хотя звук раздавался уже совсем близко… Джантар замер в ожидании…
…Глухой удар прошёл волной через всё тело, от ног к голове, передавшись через грунт — но и это было ничто по сравнению с грохотом, который раздался мгновение спустя. Снова, как тогда, в разрыве гранаты — всё вокруг будто оглохло. И в этой тишине — oкрестность озарилась багровым светом, и расплывающиеся в дыму обрывки языков пламени прорезали мрак неба над стеной…
Взрывом из учительской вынесло сейф, а с самого здания — сорвало кусок крыши с трупом солдата, который будто сидел на нём, и из него, какого-то синюшного в багровых отсветах («Как из газовой камеры», — почему-то подумал Джантар…), медленно и беззвучно вываливались внутренности. Следом взлетела заградительная решётка из помещения для охраны, снесла верх сторожевой вышки — и, кувыркаясь, полетела дальше, почти не потерев скорости от столкновения с разлетевшимися, багрово растворяющимся в сером небе фейерверком, хрупкими конструкциями… А над головами — всё летели кирпичи и доски, падая где-то в отдалении и отдаваясь слабыми толчками. Джантару захотелось лечь в траву, прикрыв голову руками, но умом он, кажется, понимал, что уже излишне — все опасные осколки давно пролетели, в вихрях воздуха над слабо освещающими остатки вышки языками пламени — кружились лишь мелкие щепки, обрывки военной формы, листы бумаги и куски штукатурки, медленно оседая…
Но Джантар никак не ожидал того, что произошло следом… Он увидел, как Итагаро встал, беззвучно указывая за склон горы — откуда сквозь гул в ушах едва доносился удаляющийся треск вертолёта — и тут же новая вспышка озарила склон, а мгновение спустя издалека донёсся новый удар…
— И вертолётом пожертвовали… — глухо долетел голос — он даже не разобрал, чей. — Чтобы уже точно — без свидетелей…
— Слишком страшна была для них наша тайна, — ответил Талир, доставая из кармана очки. — А теперь — официально нас как бы и нет. Пойдём…
— Но куда? — переспросила Фиар. — Мы так и не решили…
— В то подземелье, — твёрдо ответил Талир. — Помните, видели в стороне, когда ходили ловить актиний? Там — точно искать не будут…
…— И что вы видели? — нетерпеливо спросила Фиар, встречая Лартаяу и Талира у входа в подземелье, уже четвёртый месяц кряду бывшее их домом и укрытием. — Как там, в городе?
— Да что мы там видели… — начал Лартаяу. — Только вошли в город — сразу пришлось бежать от толпы, которая как-то мгновенно собралась и ринулась на нас. Даже не знаем — почему… Едва успели вскочить на первый попавшийся балкон — а те пробежали мимо. Но тут повезло — кто-то сразу ушёл из той квартиры, мы остались одни. Вот весь день и сидели там, слушая городскую трансляцию…
— А за углом — что-то давили катками для асфальта под молитвенное пение, — добавил Талир. — Я так понял — бытовую технику, ещё вполне исправную. Детские велосипеды, фотоаппараты, видеокамеры… Представляете такой «акт высшей справедливости»? Что не имели некоторые — не будет ни у кого. Но это ещё что… Вы бы слышали — передачу с ответами на вопросы людей, пока мало сведущих в этой новой вере…
— Представьте… — потрясённо заговорил Лартаяу, хотя для него это уже не было новостью. — Кто-то спрашивает: насколько родители ответственны перед новым, элбинским государством за жизнь своих детей? Ответ: за обладающих «пророческим даром во славу Элбэ» — отвечают абсолютно; кто здоров и подлежит призыву в армию — в общем тоже, как за государственное имущество — так прямо и сказали; за «просто» здоровых — уже меньше; ну, а освобождённые от чего-то, инвалиды и экстрасенсы — элбинскому государству не нужны, с ними можно поступать как заблагорассудится, лишь бы были соблюдены «моральные нормы»… В общем, среди детей есть «пророки» — как бы высшая каста, а экстрасенсы — наоборот, хуже всех… Ещё вопрос: как быть с заразными больными, с теми, у кого нарушена свёртываемость крови, и вообще — в случаях, когда телесное наказание может представлять собой смертельную угрозу? Ответ: закон есть закон, несмотря на его суровость. Попал под заразную розгу — бывает, сам виноват, не повезло… Насчёт студентов и рабочих на заводах: почему теперь и с ними так обращаются, пока им нет 20-ти? Но тут уже не знаю, верно ли услышал… То ли — кто-то, единственный во всей группе, должен теперь полностью раздеваться на спортивных занятиях, как мы на медосмотре, то ли — решётки у входа на завод специально подключены к электросети, чтобы в ботинках без подмёток сразу било током… А в ответ — главы и страницы Канона Элбэ, по которым, получается: всё — правильно и законно… А потом — интервью с восторгами: как хорошо, что такую веру можно исповедовать открыто, теперь за неё не преследуют! И ни слова — о том, каково под этой верой другим… В общем — поняли, что делается?..
