Любовь Пушкарева - Синто. Дети
– Может, это не она? – сама себя спросила Леська. Гифти тем временем успела спуститься с дерева и сейчас радостно трусила к девушкам. Встав на задние лапы, передние она положила на… Виксин.
– Она, – выдохнули мы. Каракал явно предпочел ее Мегги, а до этого из нас всех Гифти шла на руки только ей.
Мы опять спрятались в ветки. Не знаю, почему нас так страшила встреча со своей биологической матерью.
– Наша мама – Лена, – зло и твердо заявила Леська, я кивнул, но она требовательно смотрела на меня.
– Да, – произнес я вслух, чтобы Леська угомонилась. – Но, ты помнишь, мы договорились не нарываться.
– Да, – мрачно буркнула сестра. Мы опять выглянули и увидели, что Мег удаляется, а Виксин идет под дерево. Нижняя ветка «лестницы» почти как лавочка, она на нее сядет, догадались мы.
– Что будем делать? – запаниковала Леська.
– Спускаться! – сидеть как две мыши и нервничать попусту я не собирался. Леська последовала за мной. Я сосредоточился на спуске и поднял глаза, только оказавшись на земле.
– Привет, – легко и спокойно обратилась она.
Мы кивнули, прошептав что-то вроде: «Здрасьте».
– Как вам Синто? Вы уже хоть чуть освоились?
– Чуть – да, – ответил я.
Она усмехнулась.
– Прогуляемся? – предложила она, мы согласно кивнули. – Как дела дома? Как отец? Елена?
– У мамы все хорошо, – тут же с вызовом заявила Леська. Вот и договаривайся с ней о чем-то.
– Рада это слышать, – отозвалась Виксин. – И, Леся, не волнуйся, я не претендую на то, чтобы забрать вашу любовь у матери. А отец, как он? Весь по уши в работе?
– Да, – проронил я. Внутри что-то отпустило, дышать стало легче.
– Он по-прежнему почти не уделяет вам внимания?
– Откуда вы можете знать, уделял он нам внимание или нет? – опять с вызовом влезла Леська. Дать бы ей затрещину, но она была вне досягаемости, шла по другую руку Виксин.
– Из писем Елены. Она очень переживает, что между вами нет взаимопонимания.
Я с удивлением понял: мысль о том, что наша биологическая мать может интересоваться нашей жизнью, ни разу не закрадывалась в голову.
– Отец перед поездкой поговорил с нами, – и я коротко пересказал его слова.
– Он сложный человек, – со вздохом произнесла Виксин. – Мне он тоже ничего конкретного не сказал… Я хочу вам помочь и боюсь навредить.
Какое-то время мы шли молча.
– Лорд Викен говорил о какой-то вылазке в дикие земли на десять дней, – вспомнила Леська, видать, сильно ее пугала подобная перспектива.
– Да, но вы можете отказаться. Хотя, поверь, как бы тяжело ни было в походе, потом никто не жалеет. Но если на курорте вы не найдете общего языка со сверстниками, то в лагерь я вас не отпущу. Там надо быть сплоченными и уметь работать в команде.
– А почему вы вообще хотите нас туда отправить?
– Все дети через это проходят, причем, как правило, два раза. В раннем детстве и в подростковом возрасте.
– Мы не синто, – буркнула Леська.
– Да, но ваш отец захотел, чтобы с вами обращались как с синто. И, поверьте мне, все его желания глубоко продуманы.
– И сан-контракт…
– Леся! – в бешенстве не сдержался я. Засранка!
Виксин пристально на нее посмотрела, сестра даже чуть смутилась, но потом собралась и опять уставилась с вызовом.
– Сан-контракт, Леся, одна из самых сложных и выигрышных операций твоего отца, – спокойно заговорила Виксин. – Но он неверно оценил противника, а потом сама Судьба вмешалась, и партия закончилась вничью.
– О чем вы? – спросил я.
– Вам надо подрасти, чтобы понять, прости, Лесь.
Я четко понял, что хочу понять.
Понять отца, Виксин и маму, делящуюся переживаниями с ней. Понять спокойную Мегги, порывистого Дара, загадочную Ри. Понять, почему детей выпихивают в дикие земли в обязательном порядке. И если Леська этого не хочет, значит, я сам буду во всем разбираться.
