Василий Ванюшин - Желтое облако

— Да, я слышал об этом, — вставил Руис.

— Поиски метеорита не дали результата. Но найдена рассыпавшаяся местами вот эта масса. Можно предположить, что болид, состоящий целиком из металла, сгорел каким-то странным скоротечным огнем, без высокой температуры, без искр и над самой землей превратился в пыль.

— Вот как!

Валентин Юльевич потер ладонью грудь, боль не унималась. Он принял еще одну таблетку.

— Мне не хотелось бы продолжать работу, — сказал он тихо. — Это — страшная работа. В формулах выпало звено, я понимаю… Но передо мной — результат, вот этот порошок. Теперь нетрудно найти связующее звено. — Он поднял глаза и посмотрел прямо на Руиса. — Зачем вам нужно это — не понимаю.

— Как зачем? — Руис постарался выразить искреннее удивление. — Я полагаю, из такой массы нетрудно приготовить сплав и испытать его, я уже говорил об этом. Но если ваша работа привела к неожиданному результату, давайте рассмотрим его с практической точки зрения. Ведь теперь горы расступятся перед человеком, недра сами раскроются, мистер Шкубин!

— Да, вероятно, возможны подобные превращения не только металлов, но и каменных глыб.

— Вот видите! — Руис, оживившись, выискивал примеры эффективного применения неожиданного открытия. Он был деловым человеком и мог многое придумать. — Мы не будем спешить с объявлением о своем открытии, надо все хорошо взвесить… Конечно, мистер Шкубин, я признаю, что заслуги мои, по сравнению с вашими, ничтожны, и готов заменить недостающую долю труда.

Руис достал чековую книжку, быстро с необычайной твердостью движений руки выписал чек. — Вот пожалуйста!

Валентин Юльевич взял протянутый бланк. Он не поверил своим глазам — сумма была очень велика.

— И это не все, — сказал Руис. — Вы получите еще столько же, когда опыты будут закончены. Дело за вами. А сейчас, я полагаю, можно вспомнить и вчерашнее. — Он потер руки. — Приглашаю вас к себе, мистер Шкубин. Отпразднуем первый наш успех.

Валентин Юльевич держал в руках чек и все еще не решался положить его к себе в карман. Никогда он не имел столько свободных денег. Клиника не приносила ему никакого дохода: там лежали безнадежные больные большей частью из безработных. В пансионе бывшие генералы и президенты компаний все чаще говорили об отсутствии средств, они знали, что за всех платит Руис. Долг Руису возрастал с каждым годом. Но теперь положение могло измениться. Валентину Юльевичу очень хотелось выйти из зависимости Руису, иметь собственную лабораторию и делать в ней все, что он захочет сам.

— Спасибо за приглашение, мистер Руис, — вздохнул он. — Сегодня я не могу. Чувствую себя неважно, если не сказать больше.

Руис не задержался. Он сослался на дела и быстро ушел. По дороге, между деревьями, сомкнувшими свои ветви, пронеслась его машина и исчезла. Он показался Валентину Юльевичу сразу сбросившим с плеч по крайней мере десять лет, снова появилась в нем энергия и предприимчивость.

Валентин Юльевич прошел в столовую, включил радиоприемник и настроил его на Москву. Он любил родной язык и часто слушал Москву.

Молодой ученый рассказывал о своем проекте, как сделать Северный Ледовитый океан незамерзающим. Проблема эта не интересовала Валентина Юльевича, ему было просто приятно слушать русскую речь. Северный океан напомнил ему о Сибири, его родине, и он вспомнил о тайге, о том, как мальчишкой ездил на пароходе по Оби. Боль приутихла.

В конце передачи выступил профессор Новосельский — это имя Валентин Юльевич в последнее время слышал по радио часто. Голос русского профессора был чист, звучал по-молодому задорно и уверенно, но Валентину Юльевичу Новосельский представлялся почему-то стариком с белой головой и бородкой клинышком.

Русский профессор говорил о болиде над Альпами.

— Это не болид, — сказал Новосельский. — Это, возможно, космический корабль. Не из тех земных, что возвращаются одни за другим с Луны, Марса и Венеры, — все они благополучно совершают свои рейсы. Это был, вероятно, корабль из глубин космоса, скорее всего, без пилота, автоматически управляемый разведчик с неизвестной планеты. Да, к сожалению, он сгорел, если можно так выразиться, и трудно сейчас сказать, случилось это по несчастью или самоуничтожение корабля было запрограммировано. На землю упала только зола. Анализ ее показал, что произошло превращение металлов в пыль. Пожалуй, вслед за этим кораблем можно ожидать появления гостей…

Валентин Юльевич улыбнулся. Приятно все-таки знать больше всех. Но ощущение радости быстро прошло. Снова появилась озабоченность. Руис верил в него, но он не совсем верил Руису и чувствовал себя одиноким. Он стал думать о фройляйн Инге. Вот кого хотелось бы к себе в помощники! Тем более, что Руис разрешил взять лаборанта. Надо будет поговорить об этом с фройляйн Ингой.

«СЛУШАЙ, ЗЕМЛЯ»

1

Прадед Лео Киджи был негр, он служил в богатом доме Руисов. Племянница главы семьи полюбила молодого сильного негра. Их затаенное счастье не могло продолжаться долго. Тайное становилось явным…

Негра линчевали всем семейством, тоже тайно, а беременную племянницу сдали в частный пансион под другой фамилией.

Дед Киджи отличался упрямством и непокорностью, ни один скандал с предпринимателями-хозяевами не обходился без него. Жизнь свою он кончил в тюрьме.

Отец Лео был добрым семьянином, а на службе он научился терпению.

Только мать знала, что отец Лео служил не просто у Руиса — очень богатого человека, но и у своего дальнего родственника. Но об этом лучше не знать и Руису и отцу, потому что Руис не стал бы держать у себя такого родственника. У матери развивалась болезненная подозрительность, сердце ее всегда беспокоило предчувствие несчастья. Это была красивая женщина, с черными вьющимися волосами и смугловатым тонким лицом — очень мало сказалась в ней примесь негритянской крови. Отец был белый. Но по линии матери наследственность в Лео отразилась весьма выразительно: курчавые жесткие волосы, крупные губы, смугловатый цвет лица. А в характере его, кажется, совмещалось наследство всех предков — пылкость прадеда, упрямство и непокорность деда, доброта отца и настороженность матери, порой переходящая в болезненную подозрительность. Тут было всего по капле — от Африки, Америки и Европы. Но Киджи получил высшее образование в Москве, и третий континент дал ему больше, чем первые два, вместе взятые…

Киджи обиделся на Ингу из-за того, что она сочла возможным иметь дело со Шкубиным, давним другом Руиса. Конечно, она сделала это необдуманно. Киджи знал: резкая вспышка, свойственная его характеру, скоро погаснет и он готов будет простить Инге все и постарается помочь ей исправить ошибку.

Он пришел в отель и спросил у портье, не появлялся ли здесь мистер Руис. Портье, хитрый старикашка, угодливо склонился:

— Да, если…

Киджи запустил руку во внутренний карман куртки, где лежали деньги, вытащил первую попавшуюся бумажку и сунул ее портье.

— Я могу доложить о вас господину Руису, если он не отдыхает, — с готовностью ринуться по лестнице наверх, сказал старик.

— Благодарю. В другой раз…

Киджи пока не мог встречаться с господином Руисом. Пожалуй, следует даже перебраться в другую гостиницу. Он поднялся к себе в номер и увидел на столе телеграмму. Она была из редакции. Его срочно отзывали в Москву: есть задание, на выполнение которого потребуется два-три дня. Это нарушало планы Киджи, но ничего не поделаешь. Метеорита нет, в свои личные дела — хотя дело с Патом Руисом касалось не только Киджи — он редакцию не посвящал, и ей не имело смысла держать здесь своего корреспондента, которому найдется работа в другом месте. Киджи взял чемодан и спустился вниз. Портье встретил его удивленным взглядом.

— Скажите, мистер Руис надолго остановился у вас? — спросил Киджи.

Портье залебезил:

— Будет здесь не менее как неделю — я передаю почти слово в слово, что слышал от него самого.

— Мне необходимо уехать по делам денька на два, — сказал Киджи. — Мы с вами еще увидимся. И тогда я встречусь с мистером Руисом. Мы с ним родственники!

— Что вы говорите! — всплеснул руками портье. — Вы, сэр, счастливый человек!

— Да, я горжусь… Но прошу вас, не проговоритесь об этом мистеру Руису, и никому — ни слова. Понимаете? — Киджи протянул деньги, портье ловко, по-обезьяньи схватил их и спрятал.

— Отлично понимаю, сэр!

— Не совсем, полагаю. Я хочу преподнести мистеру Руису сюрприз, — хитровато подмигнул Киджи. — Мы давно не встречались.

— О, сэр, теперь абсолютно все понятно. Можете положиться на меня, — лебезил портье. — Я служу в этом отеле уже пятьдесят пять лет. Какие были времена, сэр! Какие люди останавливались в «Эдельвейсе»! Я умею работать, сэр, вот увидите.