Роберт Силверберг - Замок лорда Валентина (сборник)

— Мой лорд, — слабо произнесла она, — я не знала…

Он овладел собой.

— В чем дело?

— Мы… мы нашли способ открыть дверь.

Валентин закрыл глаза. Его тело облегченно расслабилось. Он улыбнулся и, притянув к себе Карабеллу, какое-то мгновение держал ее в своих объятиях, дрожа от покидавшего его тело напряжения.

— Веди меня туда.

Карабелла повела его по коридорам с древними драпировками и толстыми коврами. Она шла с уверенностью, удивительной для того, кто никогда не бывал здесь раньше. Они пришли к той части имперских комнат, которой Валентин не помнил, — к служебному входу где-то за тронным залом, маленькому скромному помещению. Слит, стоя на плечах Залзана Кавола, влез до пояса во фрамугу и производил какие-то манипуляции на внутренней стороне двери.

Карабелла пояснила:

— Мы уже открыли три двери, это четвертая. Еще минутку…

Слит вытащил голову и оглянулся, слегка усталый, покрытый пылью, но улыбающийся, явно довольный собой.

— Готово, мой лорд!

— Здорово!

— Мы войдем и схватим его, — сказал Залзан Кавол. — Где ты будешь ждать его, мой лорд?

— Нет, — возразил Валентин, — Я войду один.

— Ты, мой лорд? — недоверчиво спросил Залзан Кавол.

— Один? — удивилась Карабелла.

Слит, явно оскорбленный, закричал:

— Мой лорд, я не позволю…

И тут же умолк, испугавшись своих святотатственных слов.

— Не бойтесь за меня, — мягко обратился к ним Валентин. — Я должен это сделать сам, без чьей-либо помощи. Отойдите назад. Я запрещаю входить, пока не позову.

Они смущенно переглянулись. Карабелла начала было что-то говорить, но запнулась и замолчала. Шрам на лице Слита побагровел от прилившей крови. Залзан Кавол рыкнул и беспомощно развел всеми четырьмя руками.

Валентин толкнул дверь и прошел внутрь. Он оказался в каком-то вестибюле, видимо, кухонном проходе, едва ли знакомом короналю. Осторожно пройдя через него, он очутился в зале, обитом парчой, в котором после секундного замешательства узнал комнату для одевания. Позади находилась часовня Деккерета, а дальше — зал правосудия лорда Престимиона, громадная сводчатая комната с великолепными окнами матового стекла и канделябрами работы лучших мастеров Ни-мойи. За ним располагался тронный зал с величественным троном Конфалюма. Где-то в этих апартаментах Валентину предстояло встретиться с Доминином Барджазидом.

Комната для одевания оказалась пустой и выглядела так, словно ею не пользовались несколько месяцев. Каменная арка в часовню Деккерета не была занавешена. Валентин прошел туда, никого не увидел и отправился дальше по короткому изогнутому коридору с ярким зеленым и золотым мозаичным орнаментом к судейскому залу. Он глубоко вздохнул, положил руки на дверь и толкнул ее.

Сначала он подумал, что громадное помещение тоже пусто. В дальнем его конце, едва освещая зал, горел только один из больших канделябров. Валентин огляделся, посмотрел на ряды деревянных полированных скамеек, на занавешенные ниши, в которых позволялось скрываться принцам и герцогам, пока над ними вершился суд, на высокий трон. И тут он увидел человека в одеянии короналя, стоявшего в тени стола советника у подножия трона.

Глава 15

За время своих скитаний Валентин увидел и испытал много удивительного и необычного. Но стоять меньше чем в сотне футов от человека с лицом, когда-то принадлежавшим ему, Валентину… Такого ему испытывать не приходилось. До этого Валентин дважды видел поддельного короналя во время фестиваля в Пидруиде и чувствовал тогда, сам еще не зная почему, что взгляд короналя вытягивает из него энергию. Но тогда он еще не обрел память. Теперь перед ним в слабом свете стоял высокий, сильный черноволосый мужчина с жестокими глазами — прежний лорд Валентин, одетый как принц, и вовсе не съежившийся, бормочущий что-то в страхе, а встречающий его с холодной спокойной угрозой. «Неужели я так выглядел? — удивился Валентин. — Таким равнодушным, ледяным, недоступным?» Потом он подумал, что за то время, пока Доминин Барджазид владел его телом, чернота души узурпатора проступила на его лице и изменила черты короналя, придав им выражение болезненной ненависти.

Валентин уже привык к своему добродушному, жизнерадостному новому виду и теперь, глядя на свое бывшее лицо, не ощущал желания получить его обратно.

— Я сделал тебя красивым, верно? — спросил Барджазид.

— А себя — куда меньше, — сердечно сказал Валентин. — Зачем ты хмуришься, Доминин? Этому лицу больше идет улыбка.

— Ты слишком много улыбался, Валентин. Ты был слишком уступчивым, слишком мягким, слишком легкомысленным, чтобы править.

— Значит, так ты обо мне думал?

— Не только я, но и многие другие. Как я понимаю, ты стал бродячим жонглером?

— Мне нужно было новое ремесло, раз ты отнял мое прежнее. Жонглирование мне подошло.

— Неудивительно.

Голос Доминина Барджазида гулко раздавался в пустом зале.

— Ты всегда умел развлекать других. Я советую тебе вернуться к жонглированию, Валентин. Печати власти — мои.

— Печати твои, но власть — нет. Твоя стража сбежала от тебя. Замок тебе не принадлежит. Сдавайся добровольно, Доминин, и мы отпустим тебя к твоему отцу.

— А как насчет погодных машин, Валентин?

— Они снова включены.

— Ложь! Глупая ложь!

Доминин Барджазид быстро повернулся и распахнул высокое окно. Порыв холодного воздуха ворвался так стремительно, что Валентин на другом конце зала почувствовал его почти сразу.

— Машины охраняются моими самыми преданными людьми — не твоими, а моими, привезенными из Сувраэля. Они останутся на своем посту до тех пор, пока я не прикажу снова включить машины, и если вся Замковая гора почернеет и погибнет, не дождавшись этого приказа, пусть так и будет, Валентин. Пусть так и будет! Ты хочешь, чтобы это произошло?

— Этого не будет.

— Будет, — отрезал Барджазид, — если ты останешься в Замке. Уходи. Я обещаю тебе безопасный спуск с Горы и дарую бесплатный переезд в Зимроэль. Жонглируй в западных городах, как в прошлом году, и забудь свои глупые мечты о троне. Я — лорд Валентин, корональ.

— Доминин…

— Мое имя — лорд Валентин! А ты — бродячий жонглер из Зимроэля. Уходи и займись своим ремеслом.

— Это звучит заманчиво, Доминин, — беспечно ответил Валентин. — Мне нравилось выступать, нравилось больше, чем все остальное, что я делал до этого. Но судьба требует, чтобы я нес бремя правления, невзирая на мои личные желания. Пойдем.—

Он сделал к Барджазиду шаг, второй, третий… — Пойдем отсюда. Я объявлю рыцарям Замка, что мятеж окончен и планета возвращается на истинный путь.

— Не подходи!

— Я не желаю тебе зла, Доминин. В каком-то смысле я даже благодарен тебе за мой исключительный опыт, за все, что никогда не случилось бы со мной, если бы…

— Назад! Ни шагу больше!

Валентин продолжал идти вперед.

— Я благодарен тебе также за то, что ты избавил меня от досадной хромоты, которая лишала меня некоторых развлечений.

— Ни… шагу… больше…

Теперь их разделяло не более десяти футов. Рядом с Домини-ном Барджазидом находился стол с принадлежностями судейского зала: тремя тяжелыми бронзовыми подсвечниками, имперской державой и скипетром. Барджазид с яростным криком схватил обеими руками подсвечник и швырнул его в голову Валентина. Валентин проворно шагнул в сторону и точным движением руки поймал на лету тяжелый предмет. Барджазид швырнул второй подсвечник. Валентин поймал и его.

— Давай еще один, — сказал он. — Я покажу тебе, как жонглируют.

Лицо Барджазида исказилось, он задыхался, шипел и рычал от злости. К Валентину полетел третий подсвечник. Первые два уже легко кружились в воздухе, перелетая из одной руки Валентина в другую, и ему не составило труда схватить на лету третий и пустить его следом за другими, создавая перед собой сияющий каскад. Он весело жонглировал ими, смеялся, подбрасывая их все выше. Как приятно было снова жонглировать, снова пользоваться старыми навыками, надеясь на руки и глаза.

— Видишь? — спросил он. — Вот так. Мы можем обучить и тебя, Доминин. Только научись расслабляться. Ну-ка брось мне еще и скипетр, и державу тоже. Я могу работать пятью предметами, а может, и больше. Какая жалость, что так мало зрителей, но…

Жонглируя, он шел к Барджазиду, а тот пятился, широко раскрыв глаза и капая слюной на бороду.

Вдруг Валентин резко остановился и покачнулся — послание ударило его со страшной силой. Подсвечники со звоном покатились по темному деревянному полу. Последовал второй удар, затем третий. Валентин изо всех сил старался удержаться на ногах. Игра с Барджазидом окончилась, началась какая-то новая схватка, которой Валентин еще не понимал. Он рванулся вперед, намереваясь схватить противника, прежде чем тот успеет нанести еще один удар.