Галина Тер-Микаэлян - На руинах
– Этот дом в вашем полном распоряжении, – вежливо распахнув перед Сергеем дверь, сказал Леуш.
– Но я хотел бы прежде повидать господина Самсонова.
Леуш вежливо улыбнулся и отрицательно покачал головой.
– Господин Самсонов сейчас не сможет с вами встретиться.
– Тогда я хочу увидеть своего племянника Леуш взглянул на часы.
– Я отвезу вас к нему через час, а пока пообедайте и отдохните.
Сергей хотел отказаться, потом передумал. Он поднялся по ступенькам крыльца, открыл входную дверь и огляделся – за два года здесь ничего не изменилось. На втором этаже в их с Халидой бывшей спальне стоял все тот же письменный стол, а на нем громоздилась похожая на гриб лампа с зеленым абажуром. Стекла, выбитые толпой в восемьдесят девятом, вставили, в комнатах было чисто.
В дверь постучали. Миловидная женщина с подносом в руках переступила порог и приветливо поздоровалась:
– Здравствуйте, я принесла вам обед. Если будет нужно что-то еще, вы можете позвонить по телефону – на столе справочник, против моего номера написано «персонал».
– Благодарю вас, мне ничего не нужно, не беспокойтесь.
– Никакого беспокойства, это моя обязанность, и не стесняйтесь – господин Самсонов велел выполнять все ваши распоряжения.
Сергей задержал повернувшуюся было к выходу женщину.
– Извините, а где сейчас господин Самсонов?
– Не могу вам точно сказать, он ведь не обязан ставить меня в известность.
– Я могу ему хотя бы позвонить?
– Если будет необходимо, он сам с вами свяжется.
Сергей начал раздражаться – загадочный Самсонов, приславший ему письмо, явно не желал идти на контакт.
– Но вы-то сами видели когда-нибудь господина Самсонова? Он фантом или реальная личность?
Женщина, не отреагировав на его сарказм, дружелюбно улыбнулась.
– Естественно, я видела господина Самсонова, когда мы с мужем подписывали с ним договор по найму.
– И каковы здесь ваши обязанности?
– Мой муж – инженер, занимается коммуникациями, а я работаю в службе сервиса. Обедайте, не буду вам мешать.
Вернувшись за подносом, она расстроилась, увидев, что обед остался почти нетронутым. Сергей извинился:
– Простите, но после самолета у меня всегда пропадает аппетит. В каком доме находится мой племянник?
– Вас к нему отвезут, автомобиль ждет у входа.
Женя лежал на специальной кровати, позволяющей зафиксировать положение искалеченного тела и уменьшить боль. Сергей опустился на стул рядом с племянником, внимательно вглядываясь в его отекшее от медикаментов лицо. Медсестра, чтобы не мешать им, вышла, унося с собой судно.
– Дядя Сережа! – Женя двинул головой и застонал от пронзившей его боли.
– Ничего, терпи, – мягко произнес Сергей, – со временем боль пройдет, ты сможешь даже сидеть.
– Ты все знаешь? Он тебе рассказал?
– Да. Ты действительно убил его дочь?
– Не притворяйся, ты не понял, кто такой Самсонов?
– Как я мог это понять? Поэтому я тебя и спрашиваю.
– Ну, и иди к черту, сам во всем разбирайся! Достань мне яд, слышишь! Я не хочу жить, помоги мне умереть, умоляю!
Подождав, пока он перестанет кричать, Сергей сказал:
– Перед отъездом сюда я звонил Эрнесту и Маше, рассказал о случившемся.
– Они… все знают?
– Нет, я только сказал им, что ты попал в аварию. Думаю, им можно и не говорить… всего. Но ты должен знать, что ты не одинок, мы все вместе постараемся сделать для тебя все возможное.
Женя закрыл глаза и с минуту лежал неподвижно.
– Не нужна мне ваша забота, ненавижу вас всех, – с неожиданной злостью произнес он, и по лицу его потекли слезы. – Их ненавижу и тебя тоже ненавижу, не хочу никого из вас видеть!
Вздохнув, Сергей наклонился над ним и коснулся губами бледного влажного лба.
– Поправляйся, – сказал он, – что бы ты ни натворил, это все уже в прошлом.
– Да, для меня! – голос Жени прерывался от боли и ярости. – Потому что я уже недочеловек, жалкий калека! Поэтому ты меня даже не упрекаешь, ты меня только жалеешь.
– Нет смысла тебя упрекать, ты сам подписал свой приговор.
– Я тебя не звал, зачем ты сюда явился?
– Ты сын моего брата, мы одна семья, и ничто не может этого изменить.
– Уходи и не возвращайся!
– Ладно, отдыхай.
За дверью его ждала медсестра, она была сама любезность.
– Если вы что-то хотите узнать о состоянии вашего племянника, я могу рассказать.
– Что говорит врач?
– К сожалению, прогноз неутешительный – ходить он уже не сможет. Сейчас наша главная задача – избавить его от страданий. Приходится постоянно менять обезболивающие, чтобы не возникло привыкания.
– Я хочу обсудить вопрос о племяннике с господином Самсонов.
– Зачем? Он предупредил меня о вашем приезде и сообщил, что все оставляет на ваше усмотрение. Если Евгений будет находиться здесь, ему обеспечат уход, если вы решите перевезти его отсюда, вам помогут с транспортировкой.
Итак, Самсонов в очередной раз увиливал от контакта, но Сергей уже к этому привык. На улице он отказался сесть в машину и мрачно сказал Леушу, услужливо распахнувшему перед ним дверцу:
– Нет, я пойду пешком. Можете ехать по своим делам, я не заблужусь.
– Не могу, Сергей Эрнестович, извините, но господин Самсонов поручил мне обеспечить вашу безопасность. Сейчас здесь действует строгое правило: передвигаться по селу или на транспорте или группами из нескольких человек – на улицах постоянно появляются дикие животные.
– Они хотя бы раз на кого-нибудь напали?
– Нет, но я отвечаю за вас головой, господин Самсонов…
– А раз нет, то оставьте меня в покое вместе с вашим господином Самсоновым, я хочу прогуляться.
Выплеснув на беднягу Леуша раздражение, вызванное Самсоновым, Сергей решительно зашагал прочь. Покружил по хорошо знакомым ему улицам села, вышел к полю – надеялся отвязаться от преследователя. Однако тот неизменно оказывался позади, хотя близко не подходил – неназойливо соблюдал дистанцию метров в пятьдесят.
Стало жарко – здесь, на плато, даже в январе солнце после полудня прогревало воздух до пятнадцати-двадцати тепла. От припекавших лучей мозг Сергея налился тяжестью, в висках и затылке толчками стучала боль. Скинув и перебросив через руку зимнее пальто, он двинулся по протоптанной дороге в сторону леса, мечтая скорей получить облегчение в тенистой прохладе деревьев. Широкая тропа на границе поля не обрывалась, а переходила в просеку, протоптанную когда-то совхозным стадом – по ней гинухские пастухи водили животных на водопой. Дойдя до просеки, Сергей зашагал в сторону озера, стараясь держаться тени и наслаждаясь свежестью дувшего в лицо легкого ветерка.
Краем глаза он видел маячившего позади Леуша, и внезапно у него возникло детское желание подразнить своего сверх меры заботливого секьюрити – вот взять сейчас и спрятаться, что тогда станет делать этот самсоновский цербер? Пусть бежит к своему маскирующемуся хозяину и докладывает, что упустил гостя.
Не доходя до озера, Сергей раздвинул кусты и оказался на ответвлявшейся от просеки узкой тропинке, ведущей к бывшей научно-экспериментальной базе. За два года, прошедших со дня отъезда ученых, она основательно заросла, и теперь заметить ее мог лишь тот, кто в течение нескольких лет регулярно спускался по ней к озеру. Минут пять Сергей с превеликим удовольствием наблюдал из-за кустов за растерянно метавшимся Леушем, потом повернулся и, осторожно отводя в сторону преграждавшие путь ветви деревьев, направился в сторону базы.
Постепенно тропа расширялась, идти становилось легче. Внезапно у Сергея возникло странное ощущение, что за ним наблюдают. Негромко, чтобы звук не донесся до бегавшего по просеке Леуша, он спросил:
– Кто здесь? Здесь есть кто-нибудь живой?
Рядом послышался шорох, маленькая фигурка метнулась из-за дерева, на мгновение замерла перед ним, испуганно глядя широко раскрытыми черными глазенками, а потом кинулась прочь. Девочка? В этой глуши?
Выронив пальто, Сергей бросился следом за ней. Не пытаясь скрыться, она неслась в сторону экспериментальной базы, и густая копна черных волос, подпрыгивая, била ее по спине. Дважды, когда Сергей, запыхавшись, начинал отставать, малышка останавливалась и подпускала его достаточно близко, а потом вновь бросалась вперед.
За два года кустарник и трава вокруг базы так разрослись, что здания не было видно. Когда Сергей продрался к нему сквозь заросли, терпеливо ожидавшая его девочка неподвижно стояла на крыльце.
– Шабна! – тяжело дыша, крикнул он. – Шабна, это ты?
Она дважды кивнула головой и скрылась внутри экспериментального корпуса. Сергей поднялся по ступенькам и оглядел входную дверь. Ценное оборудование из лабораторий давно было вывезено, в здании оставались лишь списанные и непригодные приборы, но, тем не менее, перед отъездом он лично проверил и опечатал все помещения. Теперь же кодовый замок был взломан, а железная дверь слегка приоткрыта.
