Ирина Крупеникова - Застава
Рука, прижимавшая висок, дрожала в такт торопливой ритмичной дроби, источник которой сознание не определило.
– Тур…
Звук сорвался с приоткрытых губ.
– Ворон, очнись, слышишь? Ты невредим. Открой глаза… Молодец.
Тепло коснулось шеи, поползло на плечи и грудь, добралось до лёгких. Он судорожно вдохнул. Сквозь мутные тени проступил бледный лик.
– Тур, что?..
– У тебя шок. В остальном – полный порядок.
Ворон неожиданно осознал природу ритмичной дроби, эхом отзывавшейся в ушах. Это билось сердце брата.
Он попробовал привстать, но тело словно заледенело. Лишь неохотно подчинилась шея, и голова, медленно обретавшая чувствительность, упёрлась в грудь близнеца.
– Шевелись, – распорядился Тур. – Руки чувствуешь?.. Хорошо. Вспоминай, как двигаться.
– Холодно, – выговорил Ворон.
– Я знаю, близняшка, – шепнул ему брат. – Терпи. Скоро пройдёт. Расправь плечи. Напряги спину… Не торопись. Всё будет хорошо. Теперь бёдра… Ноги…
Ворон краем глаза заметил, как сгибается его собственное колено. Спустя секунду жар прокатился по голеням и окутал ступни.
Мышцы свело. Ворон услышал свой стон, больше похожий на слабый крик. В глазах рассыпались искры, и вдруг окружающая среда одним махом собралась в единое целое из тысяч кусочков разноцветной мозаики.
– Я живой, – выдавил Ворон и посмотрел на близнеца.
Тур на секунду прикрыл глаза, как будто в знак согласия.
– Лежи пока.
Он аккуратно придержал вялое, едва ожившее тело и вновь опустил ладонь на щёку и висок. Ворон, наконец, сообразил, что брат держит его на руках и попутно контролирует пульс.
Виадук. Отбойник. Кувырок над землёй и неизбежное падение.
Память мгновенно отрезвила сонный рассудок. Ворон разглядел тёмные макушки сосен над головой, отблеск электрического света в дорожной луже и распахнутые дверцы БМВ.
– Тур, где мы? – он напрягся, намереваясь принять относительно вертикальное положение.
– Лежи, – обронил брат. – Потом.
Сжатый голос и торопливое дыхание. Ворон почувствовал, как близнец борется с судорогой, похожей на ту, которая заставила его самого в голос стонать от непривычной холодной боли.
– Тур, что с тобой? – отчаянная догадка промчалась по спине россыпью обжигающих мурашек. – Где ты был?
Ворон сумел упереться рукой в землю, сел и, наконец, рассмотрел неподвижное, словно восковое лицо.
– Брат!
Тур с силой зажмурился. Оцепенение сползло на нет.
Вспыхнувший взор ворвался в лабиринты сознания.
– Тур, где ты был? – медленно повторил Ворон.
– Я успел к тебе через Переход, – тихо ответил он и посмотрел вдаль, на огни фонарей, обозначавшие шоссе. – Я понял, что произойдёт, когда увидел «Ладу», несущуюся мимо. Отъехал подальше, подготовился и стал ждать момент. Всё получилось почти так же, как с пулей, летящей в Лиса.
Ворон качнул головой.
– Стоп. Минутку. Ты ждал здесь или там?
Тур вздохнул.
– Там. Ворон, и давай обойдёмся без душещипательных откровений. Мы оба здесь, и оба живые. Насчёт последнего – не сомневайся, – он сдержанно улыбнулся. – Заявляю профессионально. Как врач.
– Спасибо, успокоил, – Ворон вытер лицо ладонью, стряхнул дождевые капли и, прищурясь, посмотрел на небо. – Тур, только честно: ты меня мёртвым оттуда достал?
– Судя по твоим ощущениям – да.
Он тяжело поднялся на ноги и протянул близнецу руку.
– Перебирайся в машину. Мы обещали Лису вернуться до полуночи.
* * *Бесшумно подъехал к гаражу грязный тёмно-синий БМВ. Едва слышно пискнул кодовый замок, лязгнули ворота. Почуяв хозяев, овчарка опрометью кинулась по коридору в левое крыло дома и принялась царапать внутреннюю дверь.
– Идём, Галка, идём, – раздалось из гаража.
– Сейчас опять обивку обдерёт.
Будничное возвращение домой старших Полозовых первым обнаружил Дед. Возник в сумраке коридора и облегчённо ухнул:
– Оп-паньки. Явились. Целые!
– Привет, Дед, – Ворон походя хлопнул его по невещественному плечу.
Но Тур насторожился.
– А как мы могли явиться «нецелые»?
– Ну-у это, как нецелые, – смутился призрак. – Как опосля аварии. Тута Лис, это…
Ворон шумно выдохнул воздух.
– Усёк Переход.
И, на ходу снимая до нитки мокрый пиджак, побежал на второй этаж в комнату младшего брата.
– Он это, не буди, спит, – заторопился призрак. Он следовал за Вороном и одновременно оставался в коридоре перед Туром. – Уснуть я ему помог. Перенервничал парень.
– Ещё бы, – Тур вздохнул точно так же, как только что его близнец.
Дед сгустился на нижней ступени лестницы подле собаки. Галатея, не получившая ожидаемого внимания, недоуменно виляла хвостом вслед хозяевам.
– Что, Галка, забыли про тебя? – болотник усмехнулся в усы. – Не сердись. Эва, как к братцу кинулись. Проняло, видать. Поняли, каково ему весь день ждалось… Тьфу. И я-то перетрусил, ядрён-батон. Э-эх, была б тута Кикимора…
Дед растворился, а два грязных пиджака медленно поплыли вдоль стены в направлении домашней прачечной.
Лис спал, распластавшись на столе перед монитором, на который камеры слежения транслировали приблизительно одну и ту же тёмную дождливую картинку.
Ворон присел возле спящего и бережно сжал руку, лежащую на колене.
– Лис, – позвал он, заглянув в бледное лицо юноши. – Лис, мы дома.
Тот приподнял голову.
– А?
Увидал брата, несколько секунд соображал, и вдруг ни с того ни с сего в ужасе вскочил. Опрокинул кресло, споткнулся и был подхвачен Туром, оказавшимся позади.
– Лис, что с тобой? – не на шутку испугался Ворон.
Тур развернул юношу к себе лицом и ощутимо встряхнул.
– Лис, посмотри на меня!
Безумный рыжий взгляд медленно перетёк с одного брата на другого.
– Я… я думал… – выцедил из себя юноша.
– Он думал, что мы уже в информационной ипостаси, – «перевёл» Тур и похлопал Лиса по щеке. – Малыш, проснись.
Плечи Лиса обмякли, а бледные щёки приобрели багровый оттенок.
– Братцы. Мне, наверное, что-то приснилось.
Ворон выпрямился, попытался сдуть со лба влажный локон и, не добившись результата, пятернёй закинул чёлку в копну волос.
– Не надо нас так пугать, – предупредил он. – Мне показалось, что у тебя съехала крыша после всех этих… Короче, ну и денёк!
– Прости нас, братишка, – произнёс Тур.
Лис подозрительно покосился на Ворона, вставшего возле окна, на Тура, с трудом сохранявшего самообладание, и осторожно спросил:
– Вы чего? Что случилось-то?
– Всё, что ты видел, Гамаюн, – признался Тур.
– Переход тебе не приснился, – таким же тоном подхватил Ворон, не оборачиваясь.
Лис открыл рот, подумал и спросил:
– Значит, вы до того берега и обратно?
Оба вздрогнули. Фраза, частенько звучавшая применительно к Тверце, предстала в ином контексте.
– До отцовского берега мы не доплыли, – ответил Ворон и вопросительно посмотрел на Тура.
Лис по-лисьи встряхнулся, будто сбросил с себя остатки тревог.
– Конечно, не доплыли, – ответил он на собственный вопрос. – Два раза не умирают. Ладно, надеюсь, Беляк вычеркнул вас обоих, и можно жить спокойно.
– Только меня, – отозвался Ворон. – И, кстати, не надолго. Завтра же выяснится, что в разбитой машине не было водителя.
– Машина сгорела, – уверенно сообщил Лис. – Я видел огненный дым над виадуком. Номера транзитные, а они из толстой бумаги. Следовательно, милиция вообще не будет знать, кому принадлежал автомобиль. А Беляк не станет читать сводки происшествий. Ну как, кофе пить пойдёте? По-моему, на сегодня приключений хватит, а?
В гостиной очнулись часы. Глухо щёлкнула акустическая система, и мерный музыкальный бой возвестил о начале следующих суток.
День двадцать девятый
Ворон не разделял позицию младшего брата в отношении Белякова, но вынужден был согласиться с разумным предложением Тура. Сопровождать Марину на турбазу ему не следовало. Ближайшее время никто не должен видеть близнецов вместе.
Около часа ночи Тур позвонил Марине домой, сообщил, что никаких препятствий для поездки нет, и ровно в семь Полозовы будут ждать её возле подъезда. Однако он не расшифровал «мы». Ворон представил себе испуг женщины, когда она увидит в машине не Всеволода и Владимира, а Всеволода и Бориса Полозовых. Тур ожидал от брата продолжения спора. Но Ворон отступил подозрительно быстро.
– Пару перчаток мне оставь, – посмеялся он, направляясь в спальню. – Если Белякову вздумается заслать к нам «проверяющих», я с удовольствием представлюсь доктором Полозовым.
– Хорошо бы нам при этом какого-нибудь подстреленного не привезли, – хмуро усмехнулся Тур.
– Не накликай!
И Ворон ушёл.
Заснул он лишь под утро, когда за окном забрезжил рассвет. На полтора часа окунулся в глубокий сон и открыл глаза так, будто бодрствовал всю ночь. Ночная идея дежурила у изголовья. Ворон слегка удивился: он никогда не считал себя мстительным человеком. Но вчерашние события прямо-таки впихнули ему мысль о необходимости расквитаться с Беляковым. За брата-близнеца, который, невзирая на смертельный риск, оставил этот свет, чтобы спасти его от неминуемой гибели. За младшего брата, пережившего много неприятных минут, пока старшие находились между двумя берегами. За Марину, чья тихая размеренная жизнь в один момент была выбита с накатанных рельсов волной жёсткой реальности. За незаметную деревеньку, вдруг превратившуюся в маленький Чапаевск, и за её жителей, ставших жертвами ярких дармовых красок. И даже за прокурора, вынужденную пойти на компромисс с совестью ради своих детей.
