Борис Миловзоров - Рок
– Нет, – растерянно ответил Адамс. Он был ошеломлен, а Джордж продолжал словесный натиск.
– Я ведь так и не сказал, сколько мне лет. Я живу уже почти три тысячи лет! И предела нет, я вам дарю вечность.
– Но это невозможно! Человек не может жить так долго.
– Может, верьте мне, молодой человек. Впрочем, пора перекусить.
Хозяин сделал едва уловимый жест, и в ту же секунду они оказались во дворе дома, в тенистой беседке, в которой был накрыт изысканный стол. На дворе дневной свет вдруг померк, в беседке включился мягкий свет, а на столе вспыхнули две свечи.
– Присаживайтесь, Бенни. Отведайте, что бог послал. – Он прищурился в хитрой улыбке, показав белоснежные ровные зубы.
Бенни не надо было упрашивать, в нем вдруг проснулся зверский аппетит. Он стал поглощать одно блюдо за другим, они были необыкновенно вкусными. Еду они запивали прекрасным вином. Адамс никогда не пробовал такого, впрочем, настоящего вина в той жизни он совсем не пробовал и поэтому не мог знать его вкуса. Эта мысль почему-то очень его огорчила.
Он подумал о том, что все здесь иллюзия, что на самом деле его тело беспомощно лежит на каменном кресле… А может, уже не лежит?! Он похолодел и решительно отставил бокал.
– Простите, Джордж, а как же быть с моим телом, ведь мое сознание здесь, а оно там, – он неопределенно махнул рукой.
– А никак, – Хозяин откинулся на стуле и тоже поставил бокал. – Зачем вам материальное тело, Бенни, это же такая обуза?
– Но я не понимаю. Вы говорили, что ваш мир создан вашим сознанием, но в материальном мире все равно должен быть материальный носитель этого сознания!
– Вы совершенно правы, мой друг. Есть определенная субстанция, которая надежно защищена окружающими ее скалами, она неприхотлива, не нуждается в пище, в обычном понимании этого слова. Для поддержания жизнедеятельности этой субстанции нужна лишь энергия и некоторое количество материи.
– Любой?
– Любой. И то и другое есть в избытке. Субстанция не стареет, она – самообнавляющийся организм совершенно иного рода, небиологического. Это будущее планеты, а может, и всей вселенной.
– Но что будет с людьми?!
– Ничего. Они будут жить как жили, пока окончательно не исчерпают свою эволюцию. Кстати, я думаю, им немного осталось, пара десятков тысячелетий, и вся эта гнилая цивилизация задушит саму себя.
– Но получается, что вы не человек! – воскликнул Адамс.
– Да, и что с того, разве вы это чувствуете? Нет. Но я могу все же вас утешить: изначально я был человеком.
– Но как же, – Бенни обвел глазами вокруг, – все это возникло и вы…
– Не продолжайте, мой друг, – прервал его Хозяин, – я понял ваш вопрос. Что ж, отвечу. Все произошло случайно. Давным-давно, сотрудником биологического Управления Социального института, я был заброшен сюда для изучения биологического новообразования. Тогда думали, что раз живое, значит, биологическое. А в то же время другое Управление приняло решение на всякий случай эту субстанцию уничтожить. Они прислали ядерный заряд – хлоп, и я оказался внутри скалы, только уже в виде разума, сгустка этого небиологического новообразования. Сначала я пришел в ужас, но очень быстро понял все преимущества нового состояния, которое подарило мне бессмертие. А еще возможность творить. Теперь вы видите сами, удалось ли мне создать собственную вселенную, руководствуясь человеческими представлениями об идеальном мире.
– А она велика, ваша вселенная?
– Я не знаю ограничений, – пожал плечами Хозяин, – кроме пределов собственного воображения.
– Но вас знают и боятся во внешнем мире, значит, вы с ним вступаете в контакт?
– Конечно, и не только. Я творю и там! Я ведь биолог, это оказалось очень полезным.
– Так значит, эти великаны, которые похитили нас с Чарли, ваши творения?
– Хорошо сказал, Бенни! Творения, совершенно верно. Они – переходная ступень от человека к разумному бессмертному существу.
– Но зачем, у вас же есть этот мир?
– На этот вопрос я вам пока не отвечу. – Хозяин наклонился вперед, уперевшись ладонями в край стола. – А впрочем, – он опять откинулся на спинку стула, – почему бы и нет, отвечу. Вы со своим другом, судя по вашему рассказу, несколько дней двигались по левой стороне местной реки, не так ли?
– Да, точно.
– Так вот, это не может быть правдой!
– Но почему?!
– Потому, что там есть нечто, что поедает все живое. А я, – Хозяин жестом остановил новую фразу Адамса, – а я вам, молодой человек, поверил. Каков же вывод?
– Не знаю.
– А вывод в том, что вас он не тронул!
– Кто?
– А вы не знаете, Бенни?
– Какая-то чертовщина там происходила, но я решил, что это игра моего воображения.
– И напрасно. Здесь, в Райской долине, да и вообще в округе, – Хозяин неопределенно махнул рукой, – много происходит такого, что вы назвали бы чертовщиной. Большой Взрыв произошел много лет назад, уровень радиации давно упал до нормального уровня, а люди, живущие здесь, продолжают мутировать, приобретают неведомые раньше качества. Почему, я вас спрашиваю?
– Я… я не знаю.
– А я знаю! И я доверю эту тайну вам, друг мой, потому что вы мне симпатичны. Хотите знать тайну, Бенни?
Адамс хотел ответить, что не хочет, но запнулся, он вдруг ясно понял, что хочет.
– Так вот. Большой Взрыв не просто нарушил экологию громадного района. Нет, он был настолько силен, что порвал ткань мироздания, разрушил привычные материальные законы. Теперь им на смену идут новые. Я долго размышлял над тайнами жизни и смерти, бытия и хаоса, и пришел к однозначному выводу: ядерные взрывы – не просто цепная реакция материи, а нечто большее, они рвут и законы, сцепляющие материю в единое целое. Сквозь эти прорехи и дыры проходит другой мир, мир магии! Здесь, в месте Большого Взрыва, магия разлилась широким потоком, вытесняя старый мир.
– Но откуда она приходит? – шепотом спросил Адамс.
– Не знаю, – Хозяин вздохнул. – И никто не знает. Я ведь бог, как вы метко заметили, только здесь. Я многое познал, но есть пределы и моему познанию. Ну что, интересно?
– Да. И страшно.
– А ведь из моего мира вы не только сможете созерцать происходящее бесконечно долго, но и познавать его, влиять на него, творить. Вместе со мной. Ну, принимаете решение?!
– Джордж, разрешите подумать, – взмолился Бенни, – я не могу так, сразу.
– Хорошо, – Хозяин встал. – Даю вам час.
И он исчез, а Адамс снова оказался в доме, все в той же комнате. Он растерянно огляделся, потом встал и, крадучись, двинулся к двери. Приоткрыл. Ничего не произошло, за ней был коридор и много других дверей. Бенни захлопнул дверь и вернулся в кресло.
ГЛАВА 22 в которой Георг рассказывает Ректору о своих снах.
– Я доволен твоими ответами, Георг. – Норех, откинувшись в кресле, одобрительно смотрел на Проквуста. – Сегодня ты хорошо отвечал на все мои вопросы. Но более всего меня радуют не столько твои знания, сколько твое отношение к ним. Рад, очень рад.
– Спасибо, Ректор.
– Не за что. Но ты не обольщайся. Твое восхождение к истине еще и не начиналось, так, только на пригорочек рядом взобрался. Видишь ли, «Конструктор», к которому ты так стремишься, написан не таким простым языком, каким я тебе излагал его основы. Тебе придется двигаться медленно, строчка за строчкой, возвращаясь к началу по несколько раз, до тех пор, пока не усвоишь суть. В этой книге нет лишних слов, они все связаны между собой в живую цепь, и невозможно перескочить ни через одно звено этой цепи. Впрочем, я верю в тебя.
Норех протянул руку и взял лежащую перед ним тетрадь Георга. Сегодня, когда Георг наконец-то вновь попал в кабинет Ректора, тот не стал, по обыкновению, смотреть его конспект, а сразу же приступил к опросу. Слава богу, кажется, он этот экзамен выдержал.
Норех между тем перелистывал тетрадь. Георг машинально смотрел за его руками, и перед ним проступали неровные строчки, впечатавшиеся в память намертво, до конца жизни.
Но вдруг руки Ректора замерли, он стал внимательно во что-то вчитываться, даже губы у него зашевелились. Георг вытянув шею, увидел, что Ректор дошел до места, где он записал свой сон. Через некоторое время Норех поднял глаза и пристально посмотрел на Проквуста. Брови его были сурово сдвинуты.
– Ты первый раз Духа во сне видел?
– Нет. Пару раз еще было. Но только… Духа не было, я ощущал только его присутствие и видел глаза. Это были его глаза, точно.
– Да-а?! – Норех озадачено откинулся в кресле. – Ну, ты любимец Рока, парень! Знать бы, почему он тебя выбрал!
– Кто выбрал? – Георг задал вопрос с замиранием сердца. Ему было страшно, но одновременно и сладко, потому что его назвали избранным. И уже не первый раз. Это льстило. Очень.