Надежда Шарова - Волшебный локон Ампары
— Немного знаком. Как-то нам с ним случилось беседовать на одном из ведических праздников под Черниговом. А что?
— Он присутствовал сегодня на сеансе ретропиктургии.
— Я заметил. И что же?..
— Эта новость будет для тебя интересной. Хочешь, я передам тебе ее во всех подробностях?
— Изволь…
Фундатор оставил бородку в покое.
— Итак, — заговорил он, — Сергей Гладышев покинул академию одним из первых и направил реалет в сторону госпиталя — намерен был заступить на ночное дежурство у койки своего земляка, тяжело раненного в момент известной тебе катастрофы люфтшниппера. Госпитальная стоянка была забита флаинг-машинами — Гладышев с трудом нашел место для реалета. Приземлился, погасил фары, блистер поднял, но вышел не сразу. Очевидно, задумался. Уж, наверное, было о чем подумать эварху после ретропиктургических потрясений… А тем временем по аллее со стороны госпиталя подходила к стоянке медицинская сестра — наш будущий врач, весьма симпатичная девица, одна из самых, можно сказать, эффектных обитательниц Белобережья…
— Раиса Позываева? — предположил Кир-Кор.
— О! Ты с ней знаком?
— Сегодня имел удовольствие быть ей представленным, когда она прилетела менять повязку Михаилу Полуянову.
Ледогоров показал кружки биопластыря на своих ладонях:
— Результат ее милосердной заботы.
— Расторопная девушка. Надеюсь, с ней не случилось какой-нибудь неприятности?..
— Слушай дальше. Сопровождал ее к стоянке флаинг-машин дежурный охранник этого участка ефрейтор эсбеэсэс — некто Аракелян с инициалами, если я верно запомнил, Эль Ха. Гладышев проводил взглядом молодую пару до реалета, который оказался по соседству, и стал невольным свидетелем финальной сцены. Раиса поблагодарила услужливого спутника и, отклонив его навязчивые ухаживания, села в кабину. Аракелян, однако, не унимался. Пока эварх раздумывал, не подойти ли к ним, чтоб устыдить прилипчивого волокиту, этот Эль Ха внезапно нырнул в кабину вслед за Раисой и захлопнул блистер. Ефрейтор, по всему видно, был опытен в такого рода делах, но девушка успела закричать, и Гладышев, естественно, опрометью кинулся на помощь. Сейчас он, если можно так выразиться, «в растрепанных чувствах», поскольку не в состоянии уразуметь, как ему удалось безоружной рукой сорвать с пятиместной флаинг-машины гладкий со всех сторон блистер и за ухо выдернуть из кабины отнюдь не ягненка — опытного бойца Службы безопасности. На шум примчался объединенный патруль эсбеэсэс и МАКОДа. Командир патруля Иван Ермаков — из местных функционеров МАКОДа — не знал Гладышева в лицо и на всякий случай арестовал обоих. После вмешательства Михаила Полуянова возмутители спокойствия были препровождены в госпиталь на обследование, хотя из них двоих пострадал только ефрейтор. Ухо насильника, за которое ухватился эварх, несколько… гм… деформировалось. Мне показали картинку… На ефрейтора противно смотреть: ушная раковина болтается где-то на уровне подбородка. Причем болтается на вытянутом трубочкой отростке — упругом таком, как резиновый шланг. Медики установили: отросток — сильно растянутый хрящ основания ушной раковины. То есть с медицинской точки зрения это как бы и не особенно интересно: аномальное растяжение ушного хряща — вот и вся патология. Слуховой нерв не пострадал, да и все прочие нервные реакции в норме. Исключая, разумеется, нервную реакцию пациента на изменение своей внешности. Теперь ефрейтора ожидают пластическая операция и неприятности по службе. А возможно — и более крупные неприятности. Видеомонитор — из тех, что были тайно установлены функционерами МАКОДа на всех стоянках реалетов, — подробно зафиксировал развитие драматического инцидента, дело за правосудием. Такова вторая новость пакета. Опять скажешь, что все это просто ужасно?
— Нет, — сказал Кир-Кор. — На месте Гладышева я поступил бы так же.
— «Так о великих вещах помогают составить понятье малые вещи, пути намечая для их достиженья», — процитировал Ледогоров Лукреция. И добавил уже от себя: — Воля Ампары читается ясно… Для возмездия нет нужды устраивать всеобщие мировые потопы — отныне воздающий удар настигает только виновного. Гуманитарная сила обновленной формы возмездия в его избирательном действии. А избирательность здесь направляется возмущением духа совестливых людей. Совестливые призваны соучаствовать в ампарическом акте возмездия. С сегодняшнего дня земная цивилизация начинает жить в новых условиях.
Кир-Кор промолчал. Он не знал, что на это ответить. Он сознавал, что цивилизация действительно переступает порог чего-то весьма непривычного, нового, однако чувствовал себя подавленно. Ощутимая, хотя и сдержанная торжественность Агафона была ему не очень понятна. У Агафона, вероятно, было праздничное настроение. А в этот момент обескураженный своим «рукоделием» тамбовский эварх наверняка пытался заново переосмыслить недавний совет региарха «не делать резких движений»…
«Может быть, — думал Кир-Кор, — Ледогоров видит в окружающем мире нечто такое, чего мой глаз, мой ум не в состоянии воспринять?.. Духовный глаз Ледогорова зорче, ум изощреннее?..»
«Если экзарх не просто фанат-ампарид, а гений-провидец, тебе за ним не угнаться», — беспечно отметил внутренний голос.
«Смириться советуешь?»
«Да. Словно бы специально для этого случая, известный философ-пессимист Шопенгауэр когда-то доверил бумаге одно из ценнейших своих наблюдений: „Талант попадает в цель, в которую никто попасть не может. Гений попадает в цель, которую никто не видел“. Тебе это очень надо — высматривать до боли в глазах цели, которых не видит никто?»
«Ну уж конечно, жить без этого не могу».
Экзарх на особый манер поклацал языком — и ретрит внезапно преобразился: вокруг всего помещения проступили на куполе абрисы белых овалов, затем на очерченных овалами площадях вспыхнули многокрасочные светопластические витражи. Стало красиво, как в старинном храме. Витражи были с изображениями разнообразных символов современной философской школы и ее предтеч.
Кир-Кор уловил какое-то движение внутри хрустальной сокровищницы и застал взглядом момент, когда феррованадиевый пенальчик подкатывался к чаше. Пенальчик звякнул о чашу.
— Землетрясение?.. — спросил Ледогоров, зная, что грагал способен ощутить малейшее колебание грунта с чуткостью сейсмометра.
В ответ Кир-Кор отрицательно покачал головой. Пошутил:
— Похоже, Агафон, у них неодолимое влечение друг к другу.
Фундатор взглянул на него без тени улыбки. Раскрыл пенальчик, взял удлиненный кристалл двумя пальцами, как берут крупное насекомое, и аккуратно положил в чашу. Видимо, ожидал чего-то от немудреного этого эксперимента. Ничего не произошло. Просто чаша приятно украсилась «букетиком» из трех крохотных огоньков — синего и двух голубых… Опасаясь увидеть на лице экзарха разочарование, Кир-Кор обвел взглядом купол:
— Символы на витражах те же, что и в Овальном зале «Ампариума».
— Здесь их несколько больше, — уточнил экзарх. — Как тебе это художество?..
— Я и раньше говорил — оно превосходно.
Витражи и в самом деле были недурны.
Хозяин увлек гостя вдоль красочного ряда светопластических картин, давая пояснения на ходу. Оказывается, утопающая в цветах молодая женщина с голым младенцем в руках — символ Мировой Радости. Взлетающий над водой белый длиннокрылый лебедь — символ Мировой Чистоты. Мужчина, женщина, ребенок и юное деревце — символ Мировой Силы. Изображение всадника на белом коне, проткнувшего копьем чешуйчатую рептилию, равно как и трогательный рисунок белого голубя с зеленой веточкой в клюве пояснений не требовали. Самостоятельно узнал Кир-Кор и Триантру — тантрический символ Мирового Единства (фигура, сложенная из шести треугольников и очерченная несколькими концентрическими окружностями).
В каждом овале слева вверху сияла, как символ Мирового Совершенства, белая четырехлучевая звездочка с плавно скругленными внутренними углами, и каждому овалу сопутствовали свои цифровые обозначения.
— Порядковые номера? — спросил Кир-Кор. — Или числа эти со смыслом?
— Со смыслом, — ответил экзарх. С каким — не сказал.
Кир-Кор поискал глазами овал с числом «18». Это был овал с темно-синим рисунком видоизмененной эпиптейи. Окружность и горизонтально вытянутые крылышки за пределами окружности остались без изменений, а вот птичка-«галочка» перевоплотилась в треугольник с перевернутым кверху основанием. Над основанием, между крылышками восходила синяя луна. Может быть, это была стилизованная голова, потому что все это вместе очень походило на условный рисунок вылетающего из центра окружности человека — то ли крылатого, то ли просто простершего руки в стороны…
