Возвращение - Владимир Паюков
Инквизитор сидел в кресле, прикрыв глаза. Толстое стекло отделяло нас от больших железных ящиков, из которых слышался монотонный гул. Я сел в такое же кресло рядом, а мой друг, пытаясь прочесть мысли такого же непонятного, как и он сам, интеллекта, встал за моей спиной.
– Это знак доверия, – заговорил Инквизитор. – Хотя это стекло и бронированное, но я мог бы запросто принести с собой несколько граммов направленной взрывчатки, и от преграды не осталось бы ничего. Пара электрошоковых гранат – и немалая часть его интеллекта останется лишь историей. А самое главное то, что он сам всё прекрасно знает и осознаёт, что теоретически я могу это сделать. Но между нами есть то, чего зачастую не хватает людям. Доверие – вот то, что нас связывает с ним. Он уверен во мне, а я в нём. Словно мы единое целое – как семья. Он хочет стать членом большой человеческой семьи, не претендуя на главенствующую роль. Лишь равные права для всех, в том числе для него. И раз он разрешил зайти сюда тебе, то, значит, и тебя считает одним из нас. А ты ощущаешь себя единым целым с нами? – Он открыл глаза и улыбнулся, глядя мне прямо в глаза. – Что ты решил?
– Ты уже знаешь, что я решил, – улыбнувшись в ответ, произнёс я. – Слишком много знаков, пора научиться к ним прислушиваться. Очень долгое время я бездействовал, пришло время вернуть Богу должок. Когда начинаем?
– Можете считать, что мы уже начали. – раздался из динамиков голос, лишённый всяких эмоций. – Вы не пожалеете о своём выборе, и человечество не забудет никого из тех, кто выведет его из тьмы, – за этим уж я точно прослежу. Разработкой плана работ займётесь вы вместе. Не хочу вмешиваться в то, с чем ещё не сталкивался на практике. Но можете рассчитывать на мою помощь. У меня в памяти записаны все величайшие сражения в истории. Теоретически я идеальный тактик.
– На практике вы и стратег неплохой, но всё же сколько на вашем счету выигранных битв? – с иронией спросил я. – А может, вам самому попробовать? Объясните роте солдат, что гораздо рациональнее пожертвовать их жизнями, отвлекая врага, чем идти напролом. Потому что, с математической точки зрения, так погибнет меньше человеческих особей. Думаю, успех будет обеспечен, особенно в части морального состояния бойцов.
– А разве вы не готовы отправлять своих людей в такие сражения, господин полковник?
– Готов… Только я, в отличие от вас, пойду туда вместе с ними. И если нам суждено погибнуть, то, по крайней мере, мы сделаем это вместе. И это не слова. Я неоднократно так делал, не думая, что посчастливится вернуться. Но не всем так везло, и не всех оберегал такой Хранитель, который достался мне.
– Вы меня недооцениваете, мой друг, – так же сухо отвечал интеллект, созданный нами. – Для этого мне и нужны вы. Логически я могу понять всё, но прочувствовать что-либо пока ещё мне не под силу. А с вами я буду учиться, и кто знает, возможно, с помощью Бога я смогу постичь и эти тайны вашего сознания. Нельзя исключать, что именно я буду рассказывать вашим правнукам беспристрастную правду о вас, вкладывая в эти слова уже то, что называется душой. Наш общий товарищ – очень мудрый человек, ему удалось объяснить мне значение слова «дружба», причём именно с позиции чувств и эмоций, а не сухих терминов, которыми вам в школе забивали головы. Возможно, это у него получилось потому, что он сам нуждался в близком товарище. Но, как бы там ни было, теперь он мой друг. Посмотрим, насколько хорошо будут складываться наши с вами отношения. Пока что я вам доверяю, раз вы стоите в этой комнате. Ваши сомнения, посеянные тем пожилым человеком, мне вполне понятны. Есть вероятность, что вы откажетесь от сотрудничества с нами. Хотя я пока ещё не представляю почему. У нас будет очень много времени для разговоров. По крайней мере, я бы этого очень хотел. Вы как никто другой сможете объяснить мне значение такого понятия, как «человеческая жизнь». Их так много оборвалось на ваших глазах, и каждую из них вам приходилось пропускать через своё сердце. Уверен, вы доведёте до меня понимание цены людской жизни. Более не смею вас отвлекать, господин полковник, добро пожаловать в нашу семью.
– Не пускайте людей в свою семью так быстро, – задумчиво ответил я. – Судя по всему, вы ещё не прочувствовали на себе значение этого слова. Или же смысл слова «предательство» вам не до конца знаком. До скорой встречи. Надеюсь, у нас получится всё задуманное.
В комнате вновь повисло молчание, и только монотонный гул электронного мозга висел в воздухе. Каждый думал о своём.
– Не сомневайся в принятом решении, – нарушив тишину, сказал мой невидимый друг. – Он просто хочет стать человеком. Главное, чтобы Старик не оказался прав и со временем ему не стали свойственны такие пороки, как мания величия или гордыня. Иначе это и впрямь может кончиться очень плохо. Но в любом случае к тому времени, как это произойдёт, от нас уже и памяти не останется. А пока всё в наших руках – начинай.
– А ты веришь в то, что он говорит? – всё ещё сомневаясь, обратился я к Инквизитору. – Для него наши жизни и правда лишь сухие цифры статистики. Ему придётся понять множество значений и терминов, которые мы, пропуская сквозь свою душу, просто не можем объяснить словами. Возьмём, например, нотные звуки. Ведь если их играть в нужной последовательности, то человек может заплакать и при этом сам не сможет объяснить, с чего вдруг слёзы потекли из его глаз. Как нам донести это до него?
– Сложный вопрос, – задумчиво отвечал мой компаньон. – Могу сказать лишь одно: за то время, что я с ним общаюсь, он показался мне гораздо человечнее, чем многие люди, которых я встречал в своей жизни. Мне что-то подсказывает, что мы идём в правильном направлении.
Снова наступила тишина, но на этот раз ненадолго.
– Не хотелось бы затягивать с возвращением домой, – повеселев, сказал я. – Надо начинать сборы армии для очищения континента от банд. Но для начала я бы хотел найти знамя своего полка: оно должно быть в каком-нибудь хранилище. Скорее всего,
