Сергей Дмитрюк - Агнец в львиной шкуре
Был необходим строгий контроль со стороны самих прогрессоров, то есть нас. Понимаешь? Он необходим хотя бы на начальных этапах, в переходный период. Без него нельзя было проводить столь глобальные изменения в обществе. Нам хорошо это было известно по нашей же истории — истории Мирового Воссоединения. Но мы проявили инфантильность в этом вопросе.
— Да, этот путь очень сложен, опасен и тонок, — согласился с ним Дан Эузу. — Его можно было бы сравнить с тонким лезвием ножа, перекинутого над глубокой пропастью инферно. И только контроль, а впоследствии и самоконтроль, помогут пройти по этой тонкой грани, не упав в пропасть. Вот почему теперь мы пытаемся предпринять все возможные меры, чтобы исправить сложившуюся на Гивее ситуацию.
— Но что можно сделать сейчас? — изумился я. — Спустя столько лет! Не слишком ли поздно? Время уже упущено.
— Попытаться усилиями таких людей, как вы — сотрудников наших охранных систем — удержать гивейское общество на тонком лезвии, спасти его от окончательного падения в пропасть инферно! — вкрадчиво сказал Дан Эузу. — Своими знаниями, навыками, силой, наконец, вы, возможно, сможете изменить историю на этой далёкой планете!
— Значит, снова война?
Я посмотрел ему в глаза.
— Если понадобится, да, — согласно прикрыл веки председатель Совета. — Но это будет праведная война. Война ради спасения миллионов и миллионов людей, братского нам народа! Это наш долг, наша обязанность. Так гласит главный земной Закон. Помните?
Я опустил голову, пытаясь привести в порядок свои мысли. Видя мои смонения, Юлий Торрена добродушно предложил:
— Если хочешь, можешь всё хорошенько обдумать, посоветоваться с Юли и её отцом. Мы тебя не торопим.
— Нет, спасибо, — выпрямился я. — Обдумывать здесь нечего. Я всё для себя решил. Я не могу принять вашего предложения.
Юлий пристально посмотрел мне в глаза. Остальные собравшиеся переглянулись между собой в лёгком замешательстве.
— Можно узнать причину вашего отказа? — любезно поинтересовался молчавший до сих пор Золтан Ковач.
— Разумеется. Я уже сражался по вашей воле и видел много смертей. Больше я не хочу брать в свои руки оружие. Нет, это не моё! — Я отрицательно покачал головой. — Мы с моей любимой планируем в скором времени перебраться на Терру. Там находится моя семья, там строится новый мир, где я смогу быть полезным.
— Но на Гивее тоже строится новый мир! — напомнил Фудо Ходери, узкие глаза которого внимательно изучали моё лицо.
— Нет. Это чужой для меня мир! Он порождён чужими ошибками, за которые я не хочу нести ответственности. В том мире слишком много горя и страданий. Он рождает в душе отчаяние, а не надежду. А я хотел бы, чтобы мои дети смотрели в будущее с надеждой и уверенностью. И, по-моему, Терра самое подходящее для этого место!.. Разве вы против моего выбора?
Я смело оглядел присутствующих.
— Нет, конечно, — печально покачал головой Дан Эузу. — Вы свободный человек и вольны выбирать свою судьбу сами. Мы не можем навязывать вам свою волю и настаивать на ином решении. Терра, так Терра! — Он сцепил на столе тёмные пальцы и добродушно улыбнулся. — Там тоже нужны напористые, сильные духом люди — такие, как вы. Колония на Терре пока что самая большая и обжитая из всех звёздных колоний Трудового Братства.
Председатель Совета повернулся в сторону сидевшего рядом Торрены.
— Что ж. Мы хотим пожелать тебе удачи и счастливого пути! — одобрительно кивнул Юлий.
— Спасибо, — благодарно склонил голову я.
* * *Пассажирский межзвёздный лайнер «Земля-Терра» отправлялся с Орбитальной-12 к звезде Эпсилон Эридана через три недели, так что у нас ещё было время, чтобы в последний раз побывать в любимых уголках Земли и проститься с родной планетой.
Сев в вагон магнитной дороги, мы с Юли понеслись по просторам пяти континентов, чтобы через четыре дня, обогнув планету, прибыть в космопорт на плато Декан, где нас должен был встретить Влад Стив. Отсюда челночный ракетоплан «Земля-Орбитальная-12» доставит нас к отдалённым рубежам Солнечной системы для последнего прыжка к звёздам.
Поезд мчался через бескрайние степи, где мирно паслись огромные стада антилоп, оленей и бизонов, где в тихих озёрах бесчисленные стаи разномастных птиц наполняли первозданные пейзажи громким гомоном и криками. Заботливо сохранённые стараниями многих поколений людей, просторы дикой природы сменялись широкими лентами полей и поясами фруктовых садов, на окраинах которых располагались небольшие посёлки для операторов и механиков фруктосборочных машин и зерновых комбайнов. Крупные города, приуроченные к долинам больших рек, берегам озёр или побережью морей, казались естественным продолжением творений природы среди заповедных лесов.
Искусно вписанные в окружающий ландшафт, дома взбирались, подобно неутомимым путникам, на лесистые холмы или скалистые берега лёгкими округлыми конструкциями из плавленого камня, стекла и металла, открываясь небу и солнцу витринами широких опалесцирующих окон.
Другие возвышались над тенистыми парками и садами витыми титановыми каркасами, в которых помещались стеклянные сердцевины, напоминавшие раскрывшиеся солнцу громадные раковины или отлитые из волокнистого стекла китайские веера.
Приуроченные к воде, стояли гигантские «бутоны лотосов», скроенные смелой фантазией архитектора из ячеистых стеклянных лепестков и ажурных золотых конструкций, напоминавших высокие стебли, прорастающие среди густой зелени первозданных лесов.
Суша сменялась океаническим простором, над которым высились грандиозные опорные башни, поддерживавшие полотно магнитной дороги. Эти башни были не подвластны никакой стихии. Они выбирались из воды на цепочки островов, переходили на архипелаги, чтобы затем выйти на континенты, опоясывая планету могучей транспортной спиралью Общеконтинентальной Дороги, позволявшей достигнуть любой жилой зоны или обитаемого пояса в кратчайшие сроки.
Ночью прибрежные зоны светились яркой россыпью огней больших портов и обширных гаваней, куда приходили транспортные суда, развозившие грузы по всей планете. Улицы прибрежных городов и посёлков, освещённые люминесцентным свечением, исходившим от крон деревьев с синтезированным люциферином, с высоты Дороги походили на светящиеся жемчужные нити — бело-розовые или голубовато-фиолетовые — прорезавшие бездонную ночную мглу за стеклом большого овального окна вагона.
Уютно устроившись в мягком кресле возле него, Юли долго смотрела в темноту ночи. Приглушённое опаловое свечение, освещавшее вагон, оттеняло непроглядную тьму за окнами, отбрасывало на толстое стекло призрачное отражение профиля моей любимой. Я наблюдал за ней в стекле и не мог налюбоваться её лицом, сейчас наполненным вдохновенной грустью.
Она почувствовала мой взгляд, повернулась ко мне. Сказала негромко:
— Знаешь, Максим, я много думала о произошедшем с нами… Почему всё так случилось?.. Зачем?.. Могло ли быть иначе?..
Её задумчивый голос, казалось, проникал в самое моё сердце. Юли положила тёплые пальцы на мою руку.
— Наверное, не могло… Может быть, в этом и заключается судьба… наша с тобой судьба? А, Максим?
Она вопрошающе посмотрела мне в глаза.
— Может быть, нам нужно было пройти через всё это, чтобы, повзрослев, снова оказаться вместе?.. Это как испытание, как подвиги, совершаемые во время стажёрства…
— Ты права, — кивнул я. — Каждый ребёнок однажды должен покинуть мир детства, чтобы отправится в странствие через трудности, через время и через миры. Это странствие и становится для нас накоплением опыта через испытания: силы, воли и духа. И заканчивается оно, когда мы познаём пути этого мира. Само наше существование в нём становится для нас учителем, указывая дорогу к добру и злу — через труд, через взаимоотношения с другими людьми, через поиск себя в этой жизни.
— А ведь впереди ещё столько лет! — подхватила Юли. — Сколько всего нас ещё ожидает в будущем!
Её взгляд стал взволнованным и мечтательным.
— Да, — улыбнулся я. — В жизни вообще не бывает ничего случайного — ни людей, ни встреч, ни потерь, ни находок — все события так или иначе связаны с каждым из нас. Важно лишь внимательно прислушиваться к себе, чтобы из всех возможных путей выбирать единственно верный… Думаю, мы с тобой выбрали правильный путь. А будущее оно ведь не предопределено, также как прошлое неизменно. Каким мы захотим сделать своё будущее, таким оно и будет. Целый мир ждёт нас и от этой мысли у меня захватывает дух!
— Главное — мы с тобой снова вместе! — счастливо улыбаясь, сказала Юли.
— Главное — наши сердца бьются в унисон, — в тон ей ответил я. — А значит, никакие испытания в будущем нам с тобой не страшны.
