Михаил Хрипин - Меня разбудил кот (сборник)
Пока то да сё — уже и ближний плетень показался. Прыгнул Колян с велика, кинул в кусты, да в калитку метнулся.
В пыльном огороде ковырялся тяпкой Иван Иваныч.
— Иваныч, слышь! — с ходу начал Колян. — Ракета-то и впрямь есть!
Мужик оперся на тяпку, прищурился на Коляна против солнца.
— Колян, ты, что ли?
— Ну, а кто ж?
— И чего?
— Говорю, про ракету-то не врали, есть она.
— Которую ракету?
— А ты много их знаешь, что ли? — подколол Колян. — Про ту, про которую в газете читали.
— Да газета твоя знаешь уже где? Вон тама! — сосед кивнул на узкую досчатую кабинку в конце огорода.
— А правда — тута, — Колян постучал по лбу. — Я теперь знаю, проезжий рассказал.
— Поменьше слушай этих бандитов! — ухмыльнулся Иваныч и покачал головой. Был у него пунктик: кто с машиной — тот бандит. Это еще от родителей передалось. Если уж что с детства вбито… Колян даже не обращал внимания.
— Да все уже, некого слушать. Улетят все, как и обещались! — Колян уже начал терять терпение.
— Хех, улетят! — Иваныч махнул тяпкой на горизонт. — Да пусть хоть все провалятся к чертям, воздух чище будет! И так вон, картошка второй год не родится. Не иначе проезжие твои сглазили…
Иваныч начал ворчать что-то, повернулся и ловко вонзил тяпку в борозду.
Колян постоял недолго, поглядел на широкие взмахи, но потом решил, что людей в деревне еще много, надо бы дальше двигать. А к Иванычу можно и потом заглянуть, с подмогой.
* * *За заброшенной дачей без крыши стояла избушка деда Захара. Вся в лоскутах, но крепкая. Всем миром чинили — уважали деда. Колян верил, что дед Захар поймет, поэтому постарался успокоиться, чтобы говорить серьезно, без спешки.
Деда он нашел на скамейке у крыльца. Лениво попыхивая самокруткой, дед изредка покидывал семечки в гущу стаи воробьев, яростно копошившихся у его ног. Дед был счастлив и любил весь мир. Мир вроде как отвечал тем же.
— Привет, дед Захар, — начал Колян издалека.
Дед медленно выпустил струйку дыма, усмехнулся — морщины заплясали в уголках глаз.
— Всё бегаешь, непутёвый…
— Чой-то я бегаю-то? — обиделся Колян. Себя он давно уже считал самостоятельным человеком, зарабатывающим себе на жизнь. С тех пор как продал цепь от колодца. Нюрка гордилась.
— А то я не слышал, как ты через лес ломился да кустами трещал, — осуждающе сказал дед Захар. — Всю малину небось посбивал.
— Дед, ракета улетает, а ты про малину! — не выдержал Колян.
— Что за ракета? — оживился дед.
— Ну та, про которую мы читали, помнишь?
— А если не помню? — Дед хитро прищурился.
— Да быть того не может, — решительно заявил Колян. — Ты еще сказал тогда, что ракета всех не вывезет.
— Всех-то не вывезет. А кого-то и вывезет. — Довольный своей логикой, дед Захар кивнул.
— Вот, а я о чем? Ракета-то в райцентре стоит. Всех зовут, торопят уже. Мне проезжий сказал.
— А не врёт? — спросил дед таким тоном, словно ему была важнее не ракета, а чтобы чужой человек не врал.
— Не врёт, — заверил Колян. — Даже подвезти предлагал.
— А ты чего, не поехал?
Колян удивленно заморгал.
— Дед, я тут стою, с тобой говорю.
— А может ты вернулся уже, — продолжая щуриться, подметил дед.
Логику деда крыть было нечем. Сразу видно — мудрый человек, пожил на свете. Колян понял, что разговор поворачивает туда, где ему будет неуютно.
— Дед, давай, собирайся. Хорош языком молоть. Ракета ждать не будет.
Дед Захар снова задумчиво втянул дым и бросил семечек воробьям. Солнце щекотало загорелую лысину. Идея полететь на ракете была вполне забавной, но курить на борту, как смутно помнил дед, вроде бы запрещали. Да и воробьи были всё же куда интереснее, тем все эти технические новшества. Дед давно для себя решил, что лучшая техника — это то, что ты рукой можешь в землю воткнуть. Остальное уже перебор.
Колян от нетерпения переминался с ноги на ногу. Ему начало казаться, что дед уже забыл про разговор. Он решил использовать последний аргумент.
— Дед, комета, наверно, не шутка, раз ракета того, вроде как…
— Не, не полечу, — прервал его дед и ласково стряхнул пепел. Воробьи кинулись было, но дед засмеялся и спугнул их. — Ну ты посмотри, что тут у меня, — он развел сухими руками. — Живность, недвижимость. А годов мне уже… Не, не полечу.
— Дед, ну ты ж самый умный тут, и неужели не понимаешь, — Колян умоляюще посмотрел на него.
— М-м-м… — согласился дед Захар. — Не полечу.
— Ух, — процедил Колян сквозь зубы. — Ладно. Я зайду еще.
Он резко развернулся и побежал к калитке. Он совсем не ожидал, что дед откажется, и это его сильно расстроило.
Дед пустил неровное кольцо дыма и проводил его глазами.
— Всё бегаешь, непутёвый… — пробормотал он, когда шаги Коляна стихли за соседским домом.
Ненасытные воробьи подобрались поближе, семечек было еще много. Дед счастливо улыбнулся и кинул новую порцию.
* * *Колян бежал к Нюрке. С некоторых пор он считал ее своей девушкой. Нюрка не возражала. Выбор в деревне у нее был не велик, а пустой мечтательностью Бог ее крепко обделил. Изба нюркина выглядела самой опрятной в деревне, видно было, что хозяйка она сноровистая. Да и Колян постоянно чем-нибудь помогал — то забор починит, то лужи засыпет. Вот и сейчас, проходя в калитку, Колян вспомнил, как Нюрка широко улыбалась ему, когда он смазывал петли.
— Нюрка! — заорал Колян, подходя к крыльцу.
— Ась! — послышалось из-за дома, со стороны хлева.
Не сбавляя ход, Колян обогнул дом. Нюрка уже выходила из двери, отряхивая колючее сено с передника.
— А я вот прибралась, пока Глашка пасется.
— Ух, что я узнал, Нюрка!
— Продал чего? — перебила она.
— Нет, ничего. Но мужик проезжий такое рассказал, зашатаешься!
— Жалко, нам бы соли купить.
— Короче, ракета-то, оказывается, и впрямь есть! Не врали эти, в газете!
— А то я бы огурцов засолила, да капусты.
— Давай собираться, поедем. Только самое ценное бери, без чего никак. Тебе дольше, ты сразу начинай, а я еще пробегусь, остальным расскажу.
— Без соли-то никак не засолить. А ты не продал. Заначка может есть у тебя? А то огурцы пропадут.
Колян понял, что разговор не клеится. Такое бывало, он даже привык постепенно, но сейчас дело было самое важное, и отступать нельзя.
— Слушай, — он взял ее за пухлую руку. — Комета, помнишь?
Нюрка кивнула.
— Ракета, помнишь?
Нюрка кивнула.
— Так вот, это всё правда. Мы, дураки, не поверили, а это — правда. Так что надо собираться. Я тебя тут не оставлю, раз такое дело. В райцентр надо, и побыстрее. Они ждать не будут.
— Только к вечеру возвращайся, а то Глашка что-то беспокойная, поможешь мне, — сказала Нюрка, строго глядя Коляну в глаза.
Колян зажмурился, пытаясь срочно найти правильные слова.
— В райцентр мы вместе поедем. Я и других позову. Ты собираться начинай, а я позову. Мне еще самому вещи взять надо, так что поторопись.
Убедительнее этого Колян в своей жизни ничего не говорил.
— А кто ж за Глашкой проследит? Нормально придумал — вместе в райцентр! — Нюрка всплеснула руками.
Осуждающий тон сразу дал Коляну понять, что разговор так просто не закончится. Колян решил, что нужно придумать какой-то другой способ ее убедить.
— Так. Хорошо. Вот как мы сделаем. Я поеду туда сразу, прямо сейчас. Сам, один. И всё узнаю. Но когда я вернусь, ты уже соберешься, и мы вместе поедем. Я всё расскажу, и тебе, и остальным, и даже привезу что-нибудь, чтобы вы поверили. Договорились?
Нюркины глаза озарились счастьем.
— Коляшка мой, какой ты молодец! Хозяйственный! Главное — соли купи. А то знаю тебя, поедешь вот так, языком зацепишься на рынке, и жди тебя потом до ночи.
Соль. Ага. Там ракета, а тут — огурцы. Что-то сильно сжалось в груди Коляна. Он постарался глубоко вдохнуть, улыбнулся деревянными губами, отпустил нюркину руку и, не оглядываясь, пошел к калитке. Огурцы он всегда ненавидел. С детства еще.
Гордая Нюрка улыбнулась ему вслед и вернулась в хлев.
* * *Белое солнце упрямо висело в зените. Стиснув зубы и щурясь от горячего воздуха, Колян размеренно крутил педали. Пыльная ухабистая дорога вела к райцентру напрямик, через холмистые поля. Это здорово сокращало путь деревенским, не нужно было давать большой крюк по воняющей асфальтом трассе.
Позади осталась Анисовка, внеся в мысли Коляна изрядные сомнения. Поначалу злость кипела, заставляла вспоминать все последние бесполезные разговоры. Колян прикидывал и так, и эдак, что же он сказал неправильно, что никто не решился поехать с ним. Но доехав до Анисовки, он обнаружил мирно пасущихся коров, огородника на окраине — точную копию Иваныча, увидел ругающихся баб, возле которых ползали босоногие мальчишки, и эта привычная картина несколько остудила его пыл.
