Наталья Турчанинова - Создатель кошмаров
— Зачем явился?
Я прикрыл громко скрипнувшую несмазанными петлями дверь, чтобы отголоски нашего разговора не долетели до ее домашних.
— Охотилась еще на кого-нибудь?
— А что, не заметно? — выплюнула она с ожесточением, продолжая обжигать меня взглядом. Ее глаза, когда-то должно быть голубые, теперь напоминали тусклое, пыльное стекло. — Сидела бы я здесь старой арахной, если бы могла черпать силу как прежде.
— И не пыталась?
— Пыталась. — Еще один злобный взгляд в мою сторону, и она снова склонилась над вязаньем. — Чуть не сдохла. Всю ночь выкручивало. Еле поднялась.
Значит, я неплохо поработал над ней, полностью лишив возможности вытягивать жизнь из людей, чтобы пополнять свою силу.
— Ты могла обратиться к сновидящим. Тебе бы помогли. — Я подошел к столу, отодвинул папки и присел на край.
— Перековка? — Кора хрипло рассмеялась, постукивая спицами. — Издеваешься? Мне надо было избавиться от твоего блока, вылечиться, а не сунуть голову между жерновами.
— Так ты пыталась вылечиться?
Ламия нахмурилась, задышала хрипло, но знала, что вряд ли сможет скрыть от меня правду.
— Пыталась. Не вышло.
— И к кому ты обращалась?
— Не твое дело, — буркнула она, помолчала и призналась нехотя: — Есть один человек. Лечит таких, как мы.
Вот это интересная новость. Ни о чем подобном я раньше не слышал. И Феликс не говорил.
— Таких, как мы?
— Дэймосов, — произнесла ламия очень тихо, — пострадавших от атак других дэймосов.
— Кто он?
Кора насупилась, спицы в ее руках застучали с агрессивным звоном.
— Я ведь все равно узнаю. Проще сказать добровольно, чем ждать, когда я перепашу весь твой мир сновидений.
— Живет в Эсквилине.[4] Большой дом с колоннами на втором уровне. Зовут Акамант. Принимает только по рекомендации. Это все, что я о нем знаю.
Акамант, значит. Интересная аллегория. Древний герой. После того как он покинул фракийскую принцессу, та подарила ему таинственный ларец. И когда он открыл крышку, то увидел, что содержимое его так ужасно, что упал с коня, напоролся на собственный меч и умер. Современный Акамант, по всей видимости, считает, что так же, как герой древности, заглядывает в таинственные шкатулки с чудовищными секретами дэймосов. Только испугать его, похоже, невозможно.
— И многих он вылечил?
— Не знаю, — медленно процедила Кора. — Мне даже не известно, как он выглядит. Звонишь ему. Договариваешься на определенное время. Приезжаешь. Заходишь. Оказываешься в темной комнате. В центре — светлое пятно, в нем — стол, стеклянный. Кладешь на него личную вещь и деньги. Уходишь. Дома ложишься спать. Просыпаешься здоровой.
— Так почему он не помог тебе?
— Понятия не имею! Я перезвонила. Спросила. Он ответил, что не полезет в яму.
— И денег, конечно, не вернул, — пробормотал я, думая о другом. — Ладно, дай номер его телефона.
Ламия помедлила, отложила вязанье. Поднялась и прошла к комоду, со скрипом выдвинула нижний ящик, спиной заслоняя от меня его содержимое, наклонилась и принялась рыться, шурша бумагами. Я взглянул на ее склоненную седую голову и увидел на шее длинное малиновое пятно, напоминающее старый ожог. Он уползал под воротник ее платья и терялся там. Кожа выглядела нездоровой, сморщенной, из глубоких складок кое-где торчали редкие волоски. Вот она, так называемая метка Фобетора. Знак ламии. Феликс говорил, что иногда его может и не быть на теле вызывающего болезни, или он едва заметен, а бывало отметина бросалась в глаза вызывающим уродством. Не удивлюсь, если это зависит от того, сколько жертв на счету ламии.
Она не заметила моего пристального интереса. Наконец нашла то, что нужно, повернулась и небрежно сунула мне в руку.
— Спасибо, Кора.
Дэймос скривилась и снова села в кресло.
— Значит, к тебе приходили из Пятиглава?
— Приходили, — скупо ответила она и взглянула на меня с вернувшейся злобой.
— Кто?
— Девица из охотников. Зеленая… в зеленом, — неопределенно махнула рукой женщина и пожаловалась со слезливой интонацией: — Забрала любимую брошку.
— Еще кто?
— Прорицатель. Здоровенный титанище. Глаза как ледышки.
Весьма узнаваемое описание. Значит, Герард был здесь. Тогда у меня есть шанс выведать у него нужную мне информацию. Небольшой шанс.
— О чем спрашивали?
— О жизни.
— И что ты им рассказала?
— Правду, — выплюнула она зло. — О том, как столкнулась с молодым да ранним и он одолел меня. А теперь я полупарализованный инвалид, тащу по миру снов свое немощное тело, не живу, а существую, не дышу, а…
— Вот только на жалость давить не надо, — отозвался я резко. — На меня это не действует. Могла согласиться на перековку.
— Нечего перековывать, — оскалила женщина на удивление ровные, белые зубы. — Мой мир снов практически разрушен, тело сновидения сковано, психика подавлена. Ты славно поработал.
— Может, мне рассказать тебе о девочках, которых ты уморила? Судя по пятну у тебя на шее, их было немало.
Ламия, выпустив вязанье, непроизвольно вскинула руку, но не коснулась отметины. Я ожидал нового приступа гнева, однако женщина вдруг ссутулила плечи и произнесла тускло:
— Какая теперь разница.
— Послушай, Кора. — Я приблизился к ней, встал напротив, и ей пришлось поднять голову, чтобы посмотреть мне в лицо. — Я не вправе рассказывать тебе все детали, но хочу спросить…
— Ты говоришь прямо как представитель Пятиглава, — желчно усмехнулась она.
— В твоей жизни в последнее время не происходило ничего необычного?
— Кроме появления двух сновидящих, ничего.
— Ты уверена?
Она молча дернула плечом, показывая, что мои вопросы только ее раздражают. А я все смотрел на нее и пытался понять — чем эта немолодая женщина может быть интересна дэймосам? Одна или в комплекте с двумя другими моими жертвами.
— А в мире снов тоже все спокойно?
— А в мире снов я ничего не вижу и не слышу, — фыркнула она брюзгливо.
— К тебе никто не обращался со странными вопросами или предложениями?
— Нет.
— Никто не пытался связаться с тобой?
— Я же сказала, нет! — рявкнула она, и мне показалось, что ей очень хочется воткнуть в меня свои спицы.
— Тебе может грозить опасность.
— Хуже уже не будет, — она снова сгорбилась над вязаньем. — Мне все равно.
— Есть другие люди, кроме тебя, которые могут пострадать.
— Мне все равно. Повторить еще раз?
Ничего другого я и не ждал. Настоящий дэймос, которому плевать на всех, даже на близких.
— Кора, — послышался приглушенный голос Виктора, — сейчас начнется твоя любимая передача.
Ламия порылась в складках платья, вытащила старый пульт от телевизора и нажала на кнопку. Отвернулась от меня, показывая, что разговор окончен. Да и я видел — больше ничего не добьюсь. Можно попробовать заглянуть в ее мир снов, не через могилу на моем кладбище, конечно, мне хватило прежней попытки. Листок с телефоном неведомого лекаря вполне проходит по категории личная вещь. Впрочем, я и так знал, что там увижу. Слабость, безысходность, серую хмарь полностью подавленного мира.
И словно насмешка над этим воспоминанием, на экране под бодрую, радостную музыку пролетели пейзажи прекрасного острова с изрезанным берегом, бухтами, глубоко вдающимися в сушу, и длинными мысами, рассекающими море. Вода невероятно синего цвета, яркая зелень, желтый песок…
Затем на этом красивом фоне начали сменять друг друга изображения людей. Разного возраста. Мужчины и женщины. Привлекательные и не очень, дерзкие, уверенные, уравновешенные и стремительные. Я читал их лица быстрее, чем краткие досье, сопровождающие фото.
Первый умен и решителен, явный лидер. Второй — талантлив и предпочитает действовать в команде. Третья — тверда и честолюбива…
Все наши кандидаты в Ареопаг принимали участие в этой передаче. На уединенном острове в океане три недели они жили в сложных условиях, выполняя трудные, часто опасные задания.
Экстремальная обстановка всегда выявляет скрытые, истинные качества и достоинства. Прекрасный, умный, ответственный, как кажется с первого взгляда, человек в реальной жизни может оказаться нетерпимым, резким или истеричным в условиях недостатка еды, воды и убежища.
Это была отличная возможность показать свои человеческие и профессиональные качества — умение договориться с коллегами, способность действовать в команде и поодиночке.
А люди могли видеть на домашних экранах тех, кто вызвался защищать их интересы в правительстве. И реально оценивать, насколько готовы доверять каждому из кандидатов.
Кстати, передача пользовалась бешеной популярностью — и, как я читал, попасть в нее стремились все претенденты на кресло в Ареопаге.
