Кирилл Бенедиктов - Птица цвета ультрамарин

Кирилл Бенедиктов

Птица цвета ультрамарин

1

Референт аккуратно положил на полированную поверхность стола крохотную телефонную трубку и, тщательно скрывая удивление, улыбнулся Андрею. — Господин Лемберт вас примет. У вас есть десять минут. Андрей выбрался из глубокого кресла, одернул костюм и повернулся к огромному, занимавшему всю торцевую стену приемной зеркалу. Пиджак ощутимо топорщился в плечах и под мышками. Купленный на распродаже галстук был завязан плебейским двойным узлом. Щеки, несмотря на утреннее бритье, отливали густой синевой. Больше всего человек, отражавшийся в зеркале, напоминал недавно закодировавшегося алкоголика.

Двери, ведущие в святая святых Восточноевропейской Инвестиционной Корпорации, распахнулись под мелодичный перезвон колокольцев. Андрей мысленно пожелал себе удачи и перешагнул порог.

— Здравствуйте, господин Лемберт, моя фамилия Царегородцев…

— Знаю, знаю, — нетерпеливо перебил его маленький, круглоголовый крепыш, восседавший за столом размером с футбольное поле. — Переходите к делу, пожалуйста!

— Как вам будет угодно. Вам знакома легенда о Синей птице? Лицо Лемберта окаменело.

— Что за чушь? В вашей заявке было написано, что вы хотите обсудить перспективный бизнес-план. Обычно такие вопросы решаются на уровне моих помощников, но вам, господин Царегородцев, необыкновенно повезло — для вас я сделал исключение. Видимо, я ошибся.

Андрей выставил перед собой ладони, будто пытаясь остановить натиск хозяина кабинета.

— Прошу меня извинить, но перед тем, как перейти к обсуждению бизнес-плана, я должен убедиться в том, что вы знакомы с темой — хотя бы в общих чертах. Итак, что вам известно о Синей птице?

— Что известно? — медленно багровея, проговорил Лемберт. — Черт возьми, да вы издеваетесь? Вы пришли поговорить со мной о пьесе Метерлинка? Вы что, театральный режиссер?

— Нет, что вы, — замахал руками Андрей. — Я орнитолог… изучаю пернатых… Вот вы упомянули Метерлинка — значит, вам доводилось слышать о том, что Синяя птица издревле считается существом, приносящим удачу. Помните, дети в пьесе поют песенку: «Мы длинной вереницей идем за Синей птицей?».

— К делу, Царегородцев!

— О Господи, как же можно быть таким нетерпеливым! Знаете, в нашей профессии терпение просто необходимо — чтобы подкараулить редкий экземпляр, приходится порой сутками сидеть в засаде. А пернатые так пугливы… Хорошо, если уж вы настаиваете, я перехожу прямо к сути вопроса. Дело в том, что Синяя птица — не миф. Она существует и действительно способна приносить удачу…

Лемберт фыркнул и принялся быстро набивать что-то на невидимой Андрею клавиатуре. Несколько секунд он смотрел в монитор, напоминавший подсолнух на тонкой ножке, потом хмыкнул и резким движением развернул экран к Андрею.

— Поисковая система сообщает, что Синей птицей традиционно называют южноамериканского колибри-медососа. Если вы спешили поделиться со мной этой информацией, то зря потратили мое время.

— Это ошибка! — горячо запротестовал Андрей. — Медососы действительно очень красивы, и окрас у них вполне подходящий, но к Синей птице они никакого отношения не имеют! Медососы входят в семейство Meliphagidae, а настоящая Синяя птица, скорее, должна быть причислена к семейству Trichoglossinae, попугаев-медоедов. Вы наверняка знаете представителей этого семейства, в него входят многие щеткоязычные попугаи, например, лори…

— Вы сумасшедший? — с искренним интересом спросил Лемберт.

— Вы хоть представляете себе, чем занимается моя корпорация? Мы вкладываем деньги в бизнес, а не в попугайчиков!

— Ну погодите минутку! Сейчас вы все поймете… Я со студенческих лет был уверен, что семейство попугаев-медоедов изучено не до конца. Легенды не рождаются на пустом месте! Я искал Синюю птицу двенадцать лет! Клянчил гранты у всяких фондов… впрочем, это неважно… Одним словом, прошлой весной я нашел ее! На Ила-Палау

— это небольшой остров недалеко от Новой Гвинеи. Местные жители считают ее могущественным духом и не приближаются к гнездовьям… Мне стоило большого труда увезти с острова нескольких птенцов…

— Поздравляю, — Лемберт оглядел Андрея с ног до головы. — И что, они действительно принесли вам удачу?

— Не «они». Она. Моя Принцесса. Понимаете, у каждого человека может быть только одна Синяя птица… это довольно трудно объяснить. Но мне и одной с лихвой хватает. Да вы и сами видите…

— То, что я вижу, значительно расходится с моими представлениями об успехе, — сухо заметил Лемберт: — Кстати, у вас осталось пять минут.

— Вы согласились принять меня, — быстро сказал Андрей. — Без рекомендаций, даже не зная, о чем пойдет речь. Вы же сами сказали, что мне необычайно повезло…

Лемберт хмыкнул и принялся листать ежедневник.

— Что же касается успеха, — торопливо продолжал Царегородцев, — то «успех» и «удача» понятия не тождественные. Последние месяцы мне страшно везет, однако мои финансовые обстоятельства по-прежнему остаются… как бы это правильнее выразиться… неблестящими. Видите ли, я думаю, что каждая Синяя птица имеет предрасположенность к какому-то конкретному виду удачи. Моя, в основном, приносит удачу в общении с людьми…

— Вот что, — Лемберт прихлопнул короткопалыми ладонями по столешнице. — По-моему, вы — обыкновенный шарлатан и жулик. Так что либо вы немедленно предъявляете мне доказательства, либо отправляетесь дурить голову кому-нибудь еще!

— Доказательство я принес, — Андрей махнул рукой в сторону двери. — Но охранники не позволили мне войти с ним в приемную.

— И правильно сделали, — буркнул Лемберт и ткнул пальцем в кнопку переговорного устройства. — Олег, что там у тебя? Да, то, что принес этот… Царегородцев. Клетка с попугаем? Ладно, неси сюда.

— Единственный способ убедить вас, — сказал Андрей, — это подарить вам Синюю птицу. За ней не так-то просто ухаживать, однако результат, который вы получите, превзойдет все ваши ожидания…

Он не договорил. На пороге возник высокий охранник, державший на вытянутой руке накрытую платком птичью клетку.

— Сними, — велел Лемберт, указывая на платок. Охранник послушно сдернул ткань. В клетке сидела ослепительно синяя птица с большим плоским клювом. Она недовольно взъерошила перья и внимательно посмотрела на Лемберта.

— Это Бонни, ваша Синяя птица, — торжественно произнес Царегородцев. — Ей сейчас год, а живут они долго — во всяком случае, не меньше, чем крупные тропические попугаи. Так что, если вы ей понравитесь, удача будет сопутствовать вам всю жизнь.

Птица не отрываясь смотрела на Лемберта. Лемберт смотрел на птицу.

— Очень важно сразу же установить эмоциональный контакт, — пояснил Андрей. — Тогда птица поймет, что именно вы — тот человек, которому она должна приносить удачу…

— Помолчите, — хрипло сказал Лемберт. Он выбрался из-за стола, подошел к застывшему охраннику и слегка постучал ногтем по прутьям клетки. Птица моргнула. — Чем они питаются?

— Я принес распечатку с рекомендациями по кормлению и уходу…

— Положите на стол. Олег, свободен. Нет, клетку оставь.

Когда охранник вышел, прикрыв за собой дверь, Лемберт обернулся к Андрею и снова смерил его взглядом с ног до головы.

— Она может приносить удачу в делах?

— Все зависит от того, к чему у нее есть предрасположенность. Вероятно, эти изначальные способности поддаются дрессуре, но я еще не успел…

— Если она не поможет мне в моем бизнесе, я вам ее верну, — пообещал Лемберт. — Я не намерен тратить время на чепуху…

Он осекся и посмотрел на птицу. Та склонила голову набок и принялась чистить перышки.

— У вас осталось две минуты. Может быть, вы все-таки сообщите мне о цели вашего визита? Хотя бы ради приличия?

Андрей извлек из кармана серебристый футлярчик и осторожно положил на столешницу.

— Вся информация тут, на флэшке. Коротко говоря, я предлагаю заняться промышленным разведением Синих птиц. К счастью, при соблюдении определенных условий они могут размножаться в неволе…

— Зачем? Какой смысл в том, чтобы разводить попугаев, пусть даже и синих?

Андрей улыбнулся. Ради этого вопроса он и шел на встречу с Лембертом.

— Как вы полагаете, сколько может стоить удача? Не иллюзорная, зависящая от игры случая или расположения звезд, а самая настоящая, стабильная, гарантированная удача? Синие птицы могут продаваться по цене «мерседеса», и их все равно будут покупать. Затраты на оборудование и персонал минимальны: по сути, речь идет об обыкновенной птицефабрике. А вот рентабельность такого производства будет на несколько порядков выше…

— Хватит, — оборвал его Лемберт. — Не нужно говорить о том, в чем вы не разбираетесь.