Андрей Колганов - Жернова истории 4 (СИ)

Жернова истории 4 – 14,3 главы. 15-я глава и четвёртая книга в целом пока автором не завершены. Работа продолжается. Текст черновой, с форума «ВВВ». 

1.0 — создание файла

Андрей Колганов

Жернова истории 4

(самиздат, название рабочее)

Глава 1

Резервы, резервы…

– Здравствуйте, Иван Иванович! – начинаю разговор с обычного приветствия.

– И вам не хворать, Виктор Валентинович, – отвечает он, вставая при моем появлении, но не делая, однако, попыток выйти из-за стола и пожать мне руку.

– Смотрю, вы не очень-то мне рады? – спрашиваю с усмешкой. Да и без вопросов видно: насторожен Мирошников, будто опасается чего.

– Так у вас уже репутация сложилась, – заявляет зампред Комитета резервов, не скрывая своих опасений. – Стоит вам в каком ведомстве появиться, как там вскоре начинаются всякие… интересные дела.

– И у вас начнутся! – тут же «успокоил» я его. – Но шутки в сторону. У нашей экономики впереди – очень серьезные проблемы, которые затронут и ваш Комитет тоже.

– А то я не знаю! – отреагировал Мирошников таким тоном, что ещё немного, и к нему можно было бы применить эпитет «огрызнулся». – При нашем товарном голоде выцарапать что-нибудь в резервы даже совместным нажимом ЦК, СНК и РКИ не всегда удается.

– К сожалению, дело гораздо серьезней, – глядя на мою помрачневшую физиономию, Иван Иванович тоже посуровел лицом. – Сельскохозяйственная статистика неумолимо свидетельствует: у нас из пяти лет два неурожайных, и только один – урожайный. После трех не слишком удачных лет, следующий, 1930-й, может дать весьма крупные сборы зерновых. А вот за ним, скорее всего, опять погода принесет нам неприятности.

– Так мы погодой не управляем, – хмыкнул мой собеседник.

– В том-то и дело. Вы засуху 1921 года ещё не успели забыть? – мне показалось, что при этих словах Мирошников дернул рукой, как будто собираясь перекреститься. – К такому обороту событий надо быть готовым. Если в 1930 году действительно будет богатый урожай, нужно – кровь из носу! – как можно больше закачать в резервы. Случись серьезный недород, ведь с вас же спросят – где резервы?

– Спросят… – выдохнул Иван Иванович. – Да вот, попробуй, возьми зерно на хранение. Всем нужно! Растащат по зёрнышку.

Ну да, ну да, – киваю в ответ. – Кто-то растащит, а голову, случись что, с вас снимать будут.

– Вот только не надо меня пугать! – заместитель председателя Комитета резервов при СТО не выглядел испуганным, однако следующая фраза показала, что опасения в его душу я все-таки смог заронить. – Всё равно Наркомторг и Центросоюз упрутся, и будут тянуть одеяло на себя. Каменева с наркомата сняли, а что толку? На них даже весь ЦКК с Куйбышевым во главе всерьез надавить не может!

– Оттого и пришёл к вам. Не с пустыми руками, а с предложением, – раскрываю папочку, которую держал в руках, и кладу ему на стол два листка бумаги. – Тут обоснование необходимости наращивания резервов, ускорения строительства хранилищ, и установления обязательных нормативов формирования зерновых резервов. Выходите на Рыкова и готовьте постановление СТО. Решение такого уровня обойти будет сложно. Особенно, если будет соответствующая резолюция Политбюро.

Мирошников промолчал, но листочки взял, пробежал глазами…

Похоже, идея утвердить Положение о Государственных резервах, в котором устанавливался обязательный минимум запасов зерна, из расчета, чтобы этот запас мог обеспечить одну посевную кампанию семенами, фуражом и продовольствием, возражений не вызвала. Проект Положения так же обязывал все ведомства обеспечить передачу Комитету резервов необходимый по нормативам объем материальных ресурсов. Подняв глаза от документа, он спросил только:

– И в чём тут ваш интерес? – вот же, без этого вопроса ни один разговор с чиновниками из других ведомств теперь не обходится! Всё подвохи ищут и подводные камни.

– Если будет сильная засуха, придётся переходить на карточное снабжение, – объясняю ему. – И я не хочу, чтобы на наших заводах начались волнения рабочих, если они свою норму по карточкам получать не будут. А тут без поддержки госрезервами не обойтись.

Покинув Комитет по снабжению, возвращаюсь к себе – назавтра у меня очень серьезный доклад. Как раз в Совете труда и обороны: предстоит расширенное совещание Военно-промышленного комитета при СТО, где будет рассматриваться программа развития военной промышленности. Фактически же речь идет о том, какая доктрина развития РККА и РККФ будет принята на ближайшие годы.

Народу собралось много: представители РВС СССР и Наркомвоенмора, Центрального военно-промышленного управления Совнаркома СССР, Главвоенпрома ВСНХ, специалисты Орудийно-арсенального треста, треста Авиапром и других, работавших на военные поставки. Мне, как заместителю председателя ВСНХ и члену коллегии ЦВПУ, отводилась на совещании не последняя роль.

Из огромного числа вопросов, рассмотренных на заседании Военно-промышленного комитета, подавляющее большинство упиралось в четыре проблемы: кадры, кадры, и ещё раз кадры; современное высокоточное оборудование; металл вообще, цветные металлы и качественная сталь в особенности; двигатели…

Металл… Сталь была нужна на производство орудий и винтовок, танков и боевых судов. Запросы военных резались безжалостно, хотя чуть ли не со слезами на глазах: руководители СТО и Совнаркома, как и представители Вооруженных сил, очень желали иметь больше танков, кораблей, самолётов – но сажать на голодный паёк важнейшие стройки, тракторную, автомобильную промышленность, железные дороги, выпуск станков и строительно-дорожной техники им тоже не хотелось.

Пользуясь поддержкой представителей ОГПУ и РУ РККА, выдвигаю тезис: непосредственная военная опасность нам сейчас не грозит. Поэтому нужно использовать имеющееся время на техническое переоснащение военной промышленности, подготовку квалифицированных кадров для неё, разработку перспективных моделей военной техники, и создание условий для значительного повышения качества боевой подготовки Красной Армии и Флота.

В общих чертах такую постановку вопроса поддержали многие военачальники. Но дьявол, как известно, кроется в деталях. А вот в деталях каждый военачальник хотел всё-таки урвать как можно больше для «своего» рода войск.

К счастью, сторонникам развертывания строительства линкоров и тяжелых крейсеров дали дружный отпор. Основной аргумент против их строительства заключался в вопросе: «и где же вы собрались на них воевать?». Конечно, финансовые соображения, а также банальная нехватка металла тоже сыграли свою роль.

Несколько более бурным вышло обсуждение вопроса о танкостроении. Первая механизированная бригада РККА породила у многих военных желание настругать подобных соединений ещё, и размером побольше. Особенно горячо отстаивал эту позицию командующий войсками Ленинградского военного округа Михаил Тухачевский. Как и в известной мне истории, будущий маршал (впрочем, станет ли он маршалом теперь? – наверняка ведь и не скажешь…), кроме того, старался зажечь слушателей идеей массового оснащения войск танкетками.

Впрочем, и оппонентов у него хватало – часть военачальников смотрела на крупные механизированные соединения скептически, другие выражали сомнения в боевой ценности танкеток.

В прениях по этому вопросу принял участие и я:

– За крупными механизированными соединениями, несомненно, будущее, – так началось мое выступление. Но затем я встал на сторону скептиков:

– Однако прежде чем ратовать за развертывание дополнительных механизированных бригад или даже дивизий, а для этого – за массовый выпуск танков, надо разобраться: а что же мы будем выпускать? Танк Т-18, как с этим согласны все выступавшие, устарел. Новый танк сопровождения Т-19 находится ещё в стадии проектирования, и будет ли проект готов хотя бы через год – никто гарантировать не может. Проектирование маневренного танка Т-12 закончено, и даже началось изготовление опытного образца, но уже идут разговоры, что в нынешнем виде он не годится. Приемлемого проекта танкетки у нас нет, и когда он будет – неизвестно. Кроме того, я категорически против массового выпуска боевой машины такого класса – легко уязвимой, слабо вооруженной, пригодной к применению лишь при отсутствии серьёзного противодействия противника… – в этот момент раздосадованный критикой Тухачевский, разрумянившись от волнения, выкрикнул с места: