Дорога из пепла и стекла (СИ) - Белецкая Екатерина

— Ит, а они… Те двое, которые прошли сигнатуру, полностью, они ничего не почувствовали? — спросила Лийга. Ит отрицательно покачал головой. — Но как же так? Они ведь были…

— Были, — кивнул Ит. — Именно что были. И они, кстати, это прекрасно осознают. Для Стрелка эти Архэ — отработанный материал. Они уже не имеют для него никакой ценности. Их нельзя использовать. Или… я не знаю точно, может быть, причина была иной, но система обратила внимание на нас, а не на них. Я не исключаю тот факт, что если бы нас не было, гипотетически, система могла бы среагировать и на них тоже, но проверить это нереально. Увы. Поэтому приходится принять, как данность, то, что есть в сухом остатке. Они остались там. Мы — находимся здесь.

— Слушайте, а поясните, пожалуйста, что такое этот самый возвратный круг, — попросила Лийга. — То есть вы помните что-то из того, что было в предыдущих воплощениях? Или это выглядит как-то иначе?

— Ничего мы не помнили, — покачал головой Скрипач. — До какого-то момента — вообще ничего. В возрасте лет где-то… Ит, нам сколько было тогда, когда ты вдруг что-то вспоминать начал?

— Больше сотни, — Ит задумался. — Да, уже за сто. И помнил я, если это вообще можно так назвать, только какие-то ощущения, в большей степени. Без конкретики. На той же Терре-ноль, например, очень тепло. И я иду по улице, лето, жаркое лето, а вдруг вижу эту улицу — зимней. Тёмная, холодная зима, которую я никогда в жизни не видел. Я тогда стал смутно осознавать, что эти вещи видел действительно не я, их видел Пятый, продолжением которого я являюсь, но… — Ит вздохнул. — Но в тот момент я не отдавал себе отчета в том, что ощущал, и в том, что со мной происходило. Да, они же оставили считки, помните, мы про это говорили? Я сперва решил, что мы открыли что-то из этого архива, и я про это забыл, но позже, когда я стал это всё анализировать, понял — нет, ничего подобного мы не открывали. Это была чужая старая память.

— А они? — Лийга нахмурилась. — Они что-то помнили о тех, кто был перед ними?

— Они про подобное никогда не говорили, — покачал головой Скрипач. — Разве что этот странный момент про учеников, с которым мы так до конца и не разобрались.

— Что за момент? — спросил Рифат.

— Они не брали учеников. А вот те, которые были перед ними — брали. И всё кончилось плохо. Это воспоминание оказалось настолько сильное, что даже у меня проскакивало, — объяснил Ит. — Но оно не было, и не могло быть ни моим, ни Пятого. Оно принадлежало тем, кто был перед нами.

— А вот это уже интересно, — Лийга задумалась. — Получается, что есть какой-то общий сценарий, но жизни каждой последующей пары Архэ будут иметь отличия?

— Не пары. Тройки, — поправил Ит. — Да, именно так. И сейчас мы пришли к выводу, что отличия могут быть большими, чем мы думали. Намного. Система, частью которой мы являемся, поливариантная. И сценариев, боюсь, она способна построить на порядки больше, чем мы можем предположить.

— Но что-то общее в этих сценариях определенно должно быть, — заметил Рифат. — Что вы сумели выделить, как константы?

Ит усмехнулся.

— Первая, и главная — это Контроль, конечно, — ответил он. — Вторая — взаимодействие Архэ. Третья — присутствие в схеме «наблюдателей» и «принцесс». Четвертая — период ученичества, его обойти невозможно. Пятая — наличие скрытой информации. Шестая — завершение процесса, связанное с передачей материала для последующего воссоздания следующего в цепи компонента Стрелка…

— Не очень поняла про пятый пункт, — сказала Лийга. — О чём ты?

— Появление на свет, — ответил Ит. — Точнее, инициация воссоздания. Мы пытались работать в этом направлении, но наткнулись на глухую стену. Информации нет вообще. Никакой. Мы не знаем ни кто инициировал воссоздание Пятого с Лином, ни кто инициировал наше воссоздание. Мы не знаем, где воссоздавали нас самих, и почему система, получив наш измененный материал, решила, что он пригоден для работы. Мы точно знаем, что такие материалы бракуют, они называются искаженными, и в работу Стрелка не попадают. У нас есть печальные примеры того, что происходит, если такой материал оказывается воссоздан. Так что даже о себе мы ничего не знаем. Можем только предполагать, где находились материалы, но, опять же, это лишь предположение.

— И где же? — спросил Рифат.

— Сетевые инженеры. Возможно, — Скрипач вздохнул. — Но совсем не факт, что это правильный ответ. Мы не знаем. Они тоже не знали.

— Есть ещё один момент, — Ит задумался, подыскивая слова. — На счет нас, не на счет Ри Торка, третьего, он Бард. Так вот, на счет нас — и на счет принадлежности к нашей расе.

— Людей? — спросил Рифат.

— Нет, рауф, — ответил Ит. — И в нашем случае, и в случае Лина и Пятого раса подвергалась корректировке. Есть подозрение, что у других было то же самое. Но сейчас мы этой корректировки не видим. Точнее, не видите вы, оба. Верно?

— Верно, — кивнул Рифат. — Как халвквины вы полноценны. Вас никто не трогал, и никто… как бы сказать… ваши тела никакому дурному воздействию не подвергал.

— Расскажи это итским костылям, — вздохнул Скрипач.

— Я о другом, Скиа, не надо с этими вещами шутить, — строго сказал Рифат. — Собственно, я о том, что эта ваша версия, кажется, не вполне правильная. Это делалось не всегда. И не со всеми. Так, выходит дело?

— Видимо, да, — кивнул Ит. — В этот раз ничего подобного тому, что мы исправляли, я не вижу.

— Исправляли у них? — уточнил Рифат.

— Да, у них. Переделали их сильно, очень сильно. От всей системы осталось только второе сердце, его, видимо, не рискнули тронуть, — Ит покачал головой. — А всё остальное удалили целиком и полностью. Мы органы восстанавливали по оставшимся в эпителии трем группам клеток — у Лина, и двум группам — у Пятого. Очень чистая работа была сделана, надо признать. Практически со стопроцентной гарантией невозврата. Если бы мы не знали, что искать, мы бы и не нашли ничего и никогда.

— Ясно, — кивнула Лийга. — Ужас, конечно. Но… Ит, я хотела спросить о другом. Думаю, ты понимаешь, о чём именно.

— Не о чём, а о ком, — поправил Ит. — О вас. Так?

— Да, так, — кивнула Лийга.

— Я ждал, когда ты спросишь. Мы думали об этом. Долго думали. И… да, ты правильно всё понимаешь. Вы тоже часть сигнатуры, как уже было сказано, и то, что случилось с вами — это, в какой-то степени, из-за нас. Точнее, из-за того, что Стрелок почему-то счел вас достойными его внимания объектами.

— Не из-за того ли он нас ими счел, что вы двое начали взаимодействовать с теми суб-личностями, в том мире? — спросила Лийга.

— Я не знаю, — покачал головой Ит. — Возможно.

— Временные петли, — напомнила Лийга. — Если ты хотел сказать про время, то это и было спусковым механизмом — для него. Или что он там такое. Для системы, наверное, другого ответа я не вижу. Он вёл вас долго, кружным путём, потому что вы сопротивлялись ему много лет. Но он всё-таки привёл вас туда, куда ему требовалось. Поэтому и были воссозданы ваши материалы, которые вы назвали искаженными. Это так?

— Я не знаю, — повторил Ит. — Лийга, правда, я не знаю. Не могу ответить.

— Просто если это действительно так, Ит, ты должен понимать, что причина всего того, что произошло здесь — это тоже вы. Так, получается?

— Ты пытаешься сейчас переложить вину за происходящее на нас, или пытаешься как-то оправдать себя? — спросил Ит. Лийга пожала плечами.

— Нет, наверное, — ответила она, немного подумав. — Скорее всего, я хочу понять, за что мне сейчас так больно, и за что я буду умирать. Тебя устроит такой ответ?

— И третий раз я скажу тебе — не знаю. Но я знаю, почему мы начали эти исследования, и вообще стали заниматься этой темой. Лин и Пятый изменили нас, последующий материал, с целью разорвать цепь, и прекратить это всё. Однако мы сидим сейчас здесь, и говорим про это — вот так. Причина в нас? Ой ли? Боюсь, причина намного глубже, и мы её по сей не знаем, — Ит отвел взгляд. — И, боюсь, не узнаем никогда.