Менталисты и Тайная Канцелярия-2. Жаркая зима (СИ) - Кручко Алена
Ларк объявился вечером, хотя Реннар его не ждал, вполне представляя, насколько тот сейчас занят. Впрочем, посещение больного порученца оказалось не единственной и даже не главной целью принца - прежде чем хлопнуть Реннара по здоровому плечу и осведомиться, как прошел день, Ларк спросил, вернулся ли уже адмирал, и добрый час обсуждал с ним что-то в кабинете. Реннар маялся, досадуя на свою столь несвоевременную отстраненность от серьезных дел, истекая тихой ненавистью к медицине и докторам, и в сотый раз прогонял в голове предстоящий разговор. «Она околдовала тебя, мой принц, задурила тебе голову! Несет глупую чушь, а ты слушаешь и веришь, а главное - принимаешь важные для государства решения по ее советам. Откуда нам знать, что за магия у них там, на Огненных островах? Даже отец не знает. А она сама призналась, что ее воспитали в приличной семье. Она скучает по названому брату - вдумайся, мой принц, девушка из семьи фор Циррент скучает по какому-то дикарю-туземцу! А что, если она больше думает о пользе для той своей семьи, чем для фор Циррентов и Андара? Если она предана не нашему королю и тебе, как показывает всем своим видом, а самоназванному императору варварско й страны, тому самому, который приказал своим подданным стрелять в наших моряков, если они отходят от корабля дальше, чем на сто шагов? В конце концов, сюда она не рвалась, ее, как я понимаю, насильно перетащило. Может, у нее там любимый мужчина остался, жених, муж? Может, она жила там в роскоши, всем была довольна и только и мечтает вернуться? Я спросил у нее, чего бы она хотела в будущем, что она думает о тебе, она на оба вопроса отделалась глупой отговоркой! Как можно ей доверять, Ларк, сам подумай!»
Вот только, едва Реннар зашел в своей пламенной речи дальше вступления, едва Ларк понял, о чем, собственно, пошел разговор…
- Хватит, Рени. Ты не прав. Запомни, пожалуйста, - голос принца неприятно отдавал льдом и сталью, - Джегейль - мой друг, я ей доверяю. Но, даже если бы это было не так, граф фор Циррент принял ее в семью, проверил ее и ручается за нее. Я верю нашему начальнику Тайной Канцелярии. И тебе советую верить, Реннар.
И ушел, оставив Реннара с горьким чувством вины и бессилия. Не смог. Не сумел. Да кто он против Ларка - мальчишка еще, храбрость свою и верность доказавший не раз, но от всяческих государственных разговоров всегда уклонявшийся. Вот и доуклонялся, кретин. Ясно, сколько весит его мнение против слова начальника Тайной Канцелярии…
- Когда-нибудь я это изменю, - стиснув добела кулаки, поклялся он сам себе. - Лишь бы поздно не было, но я все сделаю, все… я докажу, что и мои слова чего-то стоят!
Ларк был раздосадован. Можно было бы даже сказать «разочарован», но он ведь и раньше знал, что его друг Рени весьма падок на резкие и не вполне обоснованные высказывания. Знал, но всегда смотрел на эту черту Реннара сквозь пальцы. «Дед назвал бы меня лицемером, - внезапная мысль заставила до боли сжать кулаки. - Мне нравится в Реннаре именно его прямота, именно смелость рубить сплеча, не оглядываясь на личности и последствия. Значит, ровно до тех пор нравится, пока он не рубанул в той же своей манере по моему другу? По девушке, которая такого не заслуживает? А я точно могу быть уверенным, что прочие - заслуживали?»
От этой ли досады, от неожиданности или из-за того, что мысли были заняты долгим совещанием с адмиралом, но Ларку даже в голову не пришло пришибить друга самым несокрушимым из всех несокрушимых аргументов: тем простым фактом, что барышню Женю проверял не только граф фор Циррент, но и лично король. Когда он подумал о таком доводе, возвращаться к им же самим прекращенному разговору было поздно, да и, в конце концов, Ларк ощущал себя правым, когда говорил, что Реннар должен верить начальнику Тайной Канцелярии.
Но все же, думал он, отъехав от особняка фор Гронтешей и окунувшись с головой в круговерть мокрого снега, порывов ветра и теплого запаха стелющегося к земле дыма, все же нужно, наверное, как-то сгладить? Джегейль резка и временами слишком язвительна, Рени обидчив и скор в суждениях, да еще их общение началось так неудачно. Нужно показать Реннару, что он ошибается, наглядно как-нибудь показать, и заодно как-то вытащить перед девушкой его лучшие стороны. А может, пустить на самотек - сами со временем разберутся? Не дети все же. Нет, он бы с радостью посидел в их компании, но дела! И так времени на сон и отдых остается все меньше и меньше.
Но, по крайней мере, с адмиралом удалось прийти к соглашению. Ларк рассмеялся - правда, за воем ветра сам едва услышал собственный смех. Кто бы мог подумать, что наследный принц и первый адмирал Андара едва не передерутся в попытках поделить туземца-повара!
Что ж, Ларк и сам знал, что хочет многого. Но как не захотеть защищающих даже от пули, не требующих силы мага для зарядки щитовых амулетов - для всех?! Да, принц был весьма и весьма благодарен за амулеты для офицеров, но плох тот командир, который не захочет защитить всех своих солдат!
Адмирал его понимал. Однако возражал, сердясь:
- Я своих, с флагманского фрегата, и то так не защищаю. И не из желания сохранить тайну или не дать повода к подозрениям. Поймите же, мой принц - ничто не берется из ниоткуда. Наших магов сдерживают пустеющие источники, так подумайте сами, что может сдерживать магов, которые от внешних источников не зависят? Откуда они, по-вашему, черпают силу?
- Откуда же?
- Из собственных сил, мой принц, - тихо и зло ответил адмирал. - От собственной жизни отрезают. Будьте благодарны за то, что уже получили, и не требуйте большего.
Ларк покачал головой, снова вспомнив глаза адмирала в тот миг. Что ж, он понимал, что такое побратим. «А интересно, много ли осталось бы магистров в нашей гильдии, если бы им приходилось собственной жизнью платить за волшбу?»
Покойный Верховный магистр точно был не из таких, да и нынешний вряд ли поставит возможность колдовать выше собственной драгоценной шкурки. Он даже грядущую войну рассматривает прежде всего как повод вырвать у короля право распоряжаться источниками…
Размышления прервал неровный пистолетный залп - три или четыре выстрела, неуместным громом прокатившиеся по узкой улочке. Не раздумывая, принц пришпорил коня. Выл ветер, мокрые, тяжелые хлопья снега липли к ресницам, мешая осмотреться, да и к чему было осматриваться? Не дело мишени гоняться за стрелками. Вороной любимец Громобой споткнулся и начал медленно, тяжело валиться вбок. Ларк выдернул ноги из стремян, соскочил, поскользнулся на мокрой брусчатке, едва не упав. Не сразу понял, что вновь разорвавший вой ветра гром - не запоздавшее эхо, а новый залп. Выругался. Но уже налетела, прикрывая со всех сторон, охрана, соскочил кто-то с седла, уступая своего коня принцу, кто-то бросил сквозь метель:
- Быстрее, ваше высочество. Пригнитесь и пришпоривайте!
Сорвались в галоп, оставляя позади успевшую на этот раз вовремя стражу - крики, выстрелы, перекрытые проулки и намертво запечатанные ставни и двери. В голове было на удивление пусто. Мелькнула и ушла почти детская жалость к Громобою, не забилось быстрее сердце от мысли, что и сам бы там лег, если бы не адмиральский повар-побратим. Для Ларка амулет напитал дед, воспользовавшись запечатанным от магов дворцовым источником - Ларк не знал, что король может и такое. «Корону наденешь - узнаешь», - пообещал дед, когда он удивился вслух, и наследник молча опустил голову: все о возможностях законного короля Андара знал лишь сам король, и узнавать эти тайны наследный принц не торопился. Чем позже, тем лучше.
Пока же, добравшись до дворца, он скинул забрызганный грязью плащ и промокший насквозь камзол и насчитал шесть дырок от пуль - целились убийцы метко. Шесть свинцовых клякс упали на пол, когда он встряхнул мокрые тряпки. На груди, спине и плечах наливались болью синяки. На одного стрелка больше - и амулет бы уже не прикрыл, есть предел и у магии. Повезло.
