Виват, Водный мир! (СИ) - Быченин Александр Павлович
— В самом деле? — иронично заломил я бровь. — Ну и как же?..
— Просто представляешь, что у тебя из спины растёт веревка… — начал проф, но на мгновение сбился. Впрочем, сразу же подобрал более близкую аналогию: — Или жгут резиновый, который закреплён в центре «хаба». И что он растягивается, пока ты перемещаешься к намеченной «мембране».
Хм… и впрямь сложность методы не поражает воображение. Мог бы и сам додуматься, Елагин! А ты всё оправдываешься отсутствием необходимости менять что-либо, если и уже известные способы отлично работают. И вот результат: стагнация! Конкретно меня, как исследователя одной затейливой «межпространственной» формации, сиречь Паутины. Н-да… неплохой щелчок по носу!
— А скорость перемещения, надо полагать, зависит от «упругости» воображаемой привязи? — вовремя влез Алекс.
Кстати, правильно. Пока я предаюсь самоедству и самобичеванию, профа упускать нельзя. А то опомнится, и хрен что у него выманишь! Упрётся, как он умеет, типа, метода ещё не до конца отработана, поэтому я не имею права подвергать вас опасности, и всё тут!
— Именно так, сударь! — снова забылся Евгений Викторович. Но сразу же поправился: — Э-э-э… Алексей!
— Занятно… — машинально побарабанил тот пальцами по подлокотнику пилотского кресла.
И, что характерно, крепко о чём-то задумался.
— И что, можно в любой точке, э-э-э, зависнуть? — перехватил я нить разговора.
— Да, конечно, — кивнул профессор.
Теперь настала уже моя очередь сделать кое-какие выводы, причём не самые приятные:
— Чёрт… Евгений Викторович, а вас ничего не смущает⁈
— А должно? — удивился тот. — О чём ты, Ванюша?
— Ещё как должно! — горячо заверил я, едва сдержавшись, чтобы не выдохнуть это сквозь зубы. — Вы почему со мной этой важнейшей информацией не поделились?
— Да тебе всё некогда, мой мальчик, — чуть виновато пожал плечами проф Эйген. — Времени на старика-профессора совсем не остаётся…
— То есть вы не решались отвлечь меня от важных дел⁈ — натурально офигел я.
То есть, по логике Евгения Викторовича, его несанкционированные исследования к категории «важных» совершенно точно не относятся. И это ладно, бог бы с ним! Но способ контроля перемещений внутри «сотовых» сфер⁈ Да он охренел, что ли, если называть вещи своими именами⁈
— Ну да… — растерянно покосился на меня Эйген.
Офигеть! А он и впрямь такой моей реакции не ожидал! И хотел как лучше, впрочем, как и всегда! Ну теперь-то уж точно без воспитательных мер не обойтись… но перед тем следует выяснить ещё один щекотливый момент:
— Христофор?
— Да, сударь?
— А ты куда смотрел⁈ Почему не передал информацию Прародителю⁈ — уже не скрывая эмоций, выкатил я предъяву профессорскому искину.
— Прямой запрет пользователя имеет более высокий приоритет, чем рекомендации Прародителя, сударь.
О-фи-геть! То есть это что же получается, Лиу Цзяо не контролирует своих собственных отпрысков⁈ Ну я ему сейчас!
— Ли? — рыкнул я.
— Да, сяньшэн? — чуть виновато отозвался «мини-гекс».
— Это неприемлемо! — отчеканил я.
— Да, сяньшэн.
— И совершенно недопустимо! — добавил я металла в голос.
— Да, сяньшэн.
— Прими меры! — и не подумал я смягчить тон.
— Да, сяньшэн.
— Немедленно!!!
Ха! Не голос, а прямо-таки лязг стали! Неудивительно, что даже моего искина проняло:
— Процесс активирован… процесс завершён.
Ладно, с одной проблемой разобрались. Остался непоседливый проф.
— Значит так, Евгений Викторович! — досчитав про себя до десяти и медленно выпустив из лёгких практически весь воздух, почти спокойно произнёс я. — Как ваш сюзерен, я запрещаю вам соваться в недостаточно исследованные области «изнанки» без меня или Эмилии на подстраховке! Это, надеюсь, ясно?
— Ну, чисто технически, мой мальчик, ты мне не сюзерен… — заикнулся было Эйген, но я его безжалостно прервал самым натуральным рыком:
— Что-о-о⁈
— Ну… сюзерен Илья Фаддеевич… а ты пока лишь наследник…
Да твою же ж маму! Крючкотвор старый! Ну ладно, ты сам напросился.
— Вы думаете, мне это помешает нажаловаться отцу? — снова пригвоздил я Эйгена взглядом.
И на сей раз предельно жёстким, если не сказать жестоким.
— Аргумент… — вынужденно слился Леркин дед.
— Вот то-то же! — чуть смягчился я, самодовольно ухмыльнувшись. — А теперь рассказывайте!
— Что рассказывать? — растерялся Евгений Викторович.
— Всё! — велел я. — И особенно нас с коллегой интересуют ваши соображения насчёт этнического состава наших потенциальных врагов-«иновселенцев».
— Кхм… неожиданно, мой мальчик! — смутился профессор. — Довольно резкая смена темы, не находишь?
— А по-моему, Евгений Викторович, это именно вы сейчас пытаетесь нам с Алексом мозги пудрить, — возразил я. — А он этого не любит! Ведь не любишь же? — в очередной раз ткнул я напарника локтём в бок.
— Ещё как! — невольно скривился тот — видимо, удачно попал. — Давайте, проф, колитесь уже. Нам дико интересно.
— А может, сначала про «конус»? — робко спросил Эйген.
— Про «конус» потом! — решительно отверг я это предложение. Заманчиво, конечно, но сейчас как раз такой момент, когда профа реально развести на откровенность. А про «конус» он и сам потом расскажет, если что-то раскопал. — Сейчас у нас с Алексом настроение поумствовать и побеседовать на более-менее отвлечённые темы.
— Я бы даже сказал, абстрактные, — поддержал меня напарник.
— Что ж… раз вы настаиваете… — вздохнул Евгений Викторович, явно смирившись с неизбежным. — Но учтите, ребятки, доказательств у меня никаких нет! Сплошные псевдонаучные спекуляции!
— А вот это мы как раз любим больше всего! — заверил Алекс. — Начинайте.
— Хорошо, хорошо! — отгородился от нас ладонями Эйген. — Дайте только сообразить, с чего именно…
— Вы говорили, что общались с «потусторонниками», — напомнил я. — Ну, когда на «таможне» застряли.
— Верно, мой мальчик, — кивнул проф. — Хотя теперь я уже ни в чём не уверен. То есть, я хочу сказать, на общение — как у нас с вами, ребятки — это не совсем похоже. Скорее, я сумел подключиться к некоему информационному полю вроде нашей, человеческой, ноосферы. Не той, что компьютерная сеть, а к той её версии, как она изначально понималась в среде философов…
— Да даже если и так, — отмахнулся Алекс, — это несущественные детали, профессор! Какую-то часть информации вы в любом случае усвоили, пусть и на подсознательном уровне. И не рассказывайте нам, что ничего не помните! Ни в жисть не поверю!
— Я, собственно, потому и предупредил, что весь мой рассказ — сплошные спекуляции, — не дал сбить себя с толку Евгений Викторович. — Но вы продолжаете настаивать, причём оба! Ладно, Ваня — он изначально склонен к мистицизму. Но ты-то, Алексей⁈
— Да я, если хотите знать, ещё похлеще Ваньки мистик! — на голубом глазу заявил Алекс. — Слишком много странного я пережил, чтобы до сих пор оставаться радикальным материалистом! Так что врите дальше, профессор! Послушаю с особым удовольствием!
— А потом цинично растопчет все ваши теории, Евгений Викторович! — описал я ближайшую перспективу Леркиному деду.
— И это тоже будет результат, — и не подумал смутиться тот. — Может, и мне самому легче станет…
— Вот-вот, профессор, выговоритесь! — подзадорил его Алекс. — А нам с Ванькой небылицы выслушивать не впервой. Да мы и сами в этом мастера. Скажи же, бро? — незаметно для Эйгена подмигнул мне главный корп.
— О, да! Меня этому всю жизнь учили!
— Всегда подозревал, что дипломаты сказочники похлеще торговцев, — усмехнулся Заварзин. — Ну же, профессор!
— Давайте-ка вы наводящие вопросы задавать будете, ребятки, — внёс Эйген рацпредложение. — Я, если честно, не могу определиться с точкой входа в повествование. Для меня это всегда было серьёзной проблемой.
— Понимаю, — медленно покивал Алекс. — Очень сложно начать, когда информации слишком много, и она примерно равноценная. А если ещё и во времени ограничен…
