Между честью и истиной (СИ) - Аусиньш Эгерт

   - Весной, господин маг? - переспросил Сержант.

   - Если на суде все сложится удачно и девочка вернется живой, она вернется именно в твое подразделение. Это будет справедливо, - пояснил граф.

   - Я... Да, господин маг. Спасибо, господин маг. Все, что от меня зависит, я сделаю.

   - Погоди благодарить, воин. Все, что от тебя зависело, ты уже сделал, причем давно. Если мы не вернемся, собирай все подразделение и уезжайте в Московию. Эмергов вас охотно возьмет и даст вам дело. Ни позора, ни беды для вас в этом не будет, он хороший господин своим людям. А тут твоему отряду без меня и без князя будет нечего делать, так что учти, и при появлении третьего наместника, - Дейвин вдруг усмехнулся, - или второго легата собирайтесь и уезжайте, не медля. Понятно?

   - Да, господин маг, понятно.

   - Хорошо, воин. Госпожу да Сиалан я поставлю в известность сам, она еще вызовет тебя подтвердить наши договоренности. Иди, выполняй. И спасибо тебе за девочку.

   Вернувшись в крыло аристократов, Дейвин отправил Нодду к Ануэль договариваться о планах виконтессы на ближайшие десять дней. Предстояло передать ей все контакты с городскими группами самообороны и объяснить все меры предосторожности. Учитывая, что обе стороны не были в восторге от перспектив, на собственные дела у него опять осталось только ночное время. Но пока он был не занят и написал Женьке. Удивительным образом, тот был свободен для разговора, но когда Дейвин открыл видеоконференцию в хэнгауте, он увидел за спиной друга совсем незнакомый пейзаж.

   - Женька, здравствуй! Куда это тебя занесло? Что это за кошмарные муравейники у тебя за спиной? Или это скалы?

   - Этот человейник, Дэн, называется Нью-Йорк, - усмехнулся Ревский. - Я тут по делам. У меня семинар.

   - Это город? - удивился да Айгит. - Почему так странно выглядит?

   - Потому, что это семидесятый этаж, Дэн. У нас перерыв, я вышел на балкон, чтобы поговорить с тобой. Как ты?

   - Уже хорошо, Женька, - граф попытался улыбнуться. - Уже хорошо.

   - Какое-то неубедительное у тебя "хорошо", Дэн. Выглядишь невеселым.

   - Я устал, Женя. Но отдыха нам не светит, будет второе судебное разбирательство, в нашей столице... С тобой все хорошо? Ты выглядишь, как будто у тебя что-то болит.

   - Ты и болишь. - Евгений посмотрел на друга очень серьезно, почти печально. - Возвращайся живым, пожалуйста.

   - Спасибо, Женька. Я очень постараюсь, да. Знаешь, я только сейчас понял, что мы тут наделали. Как тебе только не позорно со мной дружить?

   - Дэн, ты дурак? - без паузы спросил Ревский. - Или обидеть меня хочешь?

   - Дурак, наверное, - так же быстро согласился да Айгит. - У меня не так много друзей, и замарать дружбу своим недостойным поведением мне, если быть честным, по-настоящему страшно.

   - Успокойся. И если тебе там у вас скажут, что ты плохой и никому не нужен - приезжай сюда.

   - А если мне и колдовать запретят? - спросил граф с улыбкой и удивился ответу.

   - Тогда тем более приезжай, - сказал ему друг. - А теперь я пошел работать, и учти, что я жду от тебя письма. Когда угодно. О чем угодно. Чтобы просто знать, что ты живой.

   - Я напишу, Жень. Обязательно напишу. Я в крае еще три дня, потом за звезды, сопровождать наших пакостников. Точнее, не совсем наших, из Академии. Они не подлежат светскому суду, я должен сдать их магистру. Дожидаться суда я буду уже в столице, оттуда и напишу. Пока письмо дойдет, суд уже, наверное, начнется. Как только закончится, я в тот же день еще раз напишу. Прислать тебе что-нибудь оттуда?

   - Сам привезешь. Когда вернешься.

   - Хорошо, - Дейвин улыбнулся. - Давай прощаться, нам обоим пора.

   - Удачи, - сказал Женька и пропал, без "до свидания" или "прощай".

   У Вейена да Шайни был дурной день. От шпионов в Новом мире толку не было вообще. Даже о новостях, прямо касающихся дел клана, его известили маги Академии, близкие к магистру. Он, оказывается, получил оттуда письмо со всем, что Вейен рассчитывал знать первым, еще декаду назад. Из Нового мира возвращалась едва не треть всех магов Академии и досточтимых, отправленных туда в составе второй экспедиции. Возвращалась сразу в Город-над-Морем, чтобы предстать перед судом Академии. Из этого следовало несколько выводов, крайне неприятных для всего клана да Шайни. Во-первых, магистр решил не делиться с ним сведениями. Из чего выходило, что он намерен спасать свою голову сам, не рассчитывая на маркиза. Потом наконец пришел и шпион с новостями. Выслушав его, Вейен понял, что дела действительно плохи. Во-вторых, Унрио все-таки выжил, и Дью да Гридах как-то сумел поднять его на ноги, но не вернуть ему Дар. Зато он вернул Дар какой-то своей девочке из местных, вокруг которой вертелась целая история чуть не со дня, когда Кэл-Аларец прибыл туда легатом. Точнее, сделал это не он, а государь, а Дью только подстроил все так, чтобы вышло, как ему нужно. Разумеется, он стал хлопотать не для бедного Унрио с его верностью семье, а для неизвестной простолюдинки, которая предана ему всей душой, а теперь и тем более будет готова сделать что угодно, стоит ему только попросить. У Академии действительно был очень неудобный выбор. Им предстояло объявлять виновного. Но Дью да Гридах никак не выглядел виноватым, по крайней мере до суда, и был нужен государю в Заморских землях. Так что вероятность попасть под приговор на суде для него была ничтожна, этого мог не понять разве что квам. А значит, вся вина повисала или на Унрио, или на этой девочке Кэл-Аларца с ее слишком бойким языком. Но девочку ввел в Источник сам государь, вероятно, из свойственной ему любознательности. А значит, суду оставался только бедный Унрио. Да Шайни теряли на этом некоторую часть репутации, но это было не главным. Самой болезненной потерей семьи в этой интриге оказывалась Академия Аль Ас Саалан. Продолжать давать им деньги после этого для Вейена значило совершенно не уважать себя. А перестав их кормить и обеспечивать, да Шайни оказывались без основного инструмента влияния, оттачивавшегося больше ста лет.

   Первого февраля судебный процесс по рейдерскому захвату "Ключика от кладовой" был завершен. Досточтимые, признанные виновными в соучастии, отправились в храм. Через час, ровно в полдень, Дейвин да Айгит пришел сопровождать их к магистру. Портал открылся необычно легко - видимо, из-за холодной погоды - и вереница грустных людей в сером потянулась в светлую мглу портала вслед за графом. Местных фигурантов ждала другая судьба: они выбрали изгнание из края.

   То утро началось с политинформации. Похоже, Нуаль задался целью рассказать, что именно я пропустила, сперва составляя отчет для императора саалан, а потом купаясь в Источнике. Оказывается, князь успел довести до логического завершения процессы по попытке рейдерского захвата "Ключика от кладовой" и даже предложить главным фигурантам выбор между пулей и вечным изгнанием из края. Выбрали они второе, о чем досточтимый сообщил нам со скорбью, за которой просматривалось тщательно скрываемое отвращение. Принять эту сладкую компанию в качестве беженцев согласилась только Черногория. Представители Германии выразили надежду, что наместник императора Аль Ас Саалан будет соблюдать права человека и откажется от применения публичных пыток в отношении экономических преступников, имея в виду, видимо, порку плетью, которая полагалась за такие подвиги по законам империи. Украинцы заявили, что их квоты на этот год для беженцев из Озерного края закончились и до весенней сессии Рады пересматриваться не будут, норвеги и шведы отмолчались, а финны отказались пропускать деятелей через свою территорию даже транзитом. Вчуже все это звучало довольно забавно, но теперь желающему вломить как следует заложившим Полину Святой страже придется пересечь несколько границ. И ведь магией не воспользуешься, потому что международные обязательства саалан распространялись теперь и на меня, да Айгит настаивал на этом и был достаточно убедителен. Ребята хихикали, слушая Нуаля, я сопела и ковыряла ногти. А потом веселье кончилось, потому что едва досточтимый замолчал, Сержант озвучил, что именно нашему подразделению доверено этапирование преступников до аэропорта, где их будет ждать рейс до Москвы. Эмергов любезно согласился помочь Феденьке, Игореше и их покровителю из органов добраться до новой родины без лишних задержек и даже выхода из транзитной зоны. Я вдохнула, оставила в покое руки и грязно выругалась про себя. Единственная цель этого шоу была очевидна. Князь хотел показать журналистам, насколько Сопротивление в моем лице едино с властью в оценке деятельности клеветников и рейдеров. Еще мое присутствие гарантировало, что Феденьку с Игорешей не попытается отбить для "разговора" любая из боевых групп. После такой неформальной беседы их можно будет сметать в совок, если паяльники не помешают, а отвечать за это князю, законная власть тут он. И чувства ребят он явно и понимал, и просчитывал. Как и мои. Потому что ну как так-то: Полина - в Приозерске, "Ключик" - у ее приемного сына из саалан, а эти теперь полетят греться на солнышке и рассказывать, как они героически боролись с оккупацией, за что и пострадали. Мне только и оставалось, что скрипеть зубами. Достать их, даже на глазах магов Святой стражи, я вполне уже могла, но стоило представить себе лицо да Айгита, как идея переставала привлекать. В конце концов, приказ есть приказ. И то, что в крае графа не было уже три часа, дело не сильно меняло.