Недруг - Рейд Иэн
– Давайте присядем. Проходите, – говорит Грета и ведет нас в гостиную.
– Спасибо, – отвечает он.
Грета включает лампу и садится в кресло-качалку. Я опускаюсь в свое кресло с откидывающейся спинкой. Терренс садится в центр дивана напротив и кладет дипломат на журнальный столик. Когда он садится, штанины ползут вверх. На нем белые носки.
Остался ли кто в машине? Спрашиваю я.
– Нет, я приехал один. Такие визиты – моя работа. Дорога сюда заняла чуть больше времени, чем я ожидал. Вы далеко забрались. Потому я так и припозднился. Еще раз приношу свои извинения. Но я очень рад, что наконец-таки с вами встретился.
– Да, уже поздно, – говорит Грета. – Вам повезло, что мы еще не легли.
Он ведет себя спокойно и непринужденно, будто сидел на нашем диване уже не одну сотню раз. Его чрезмерное спокойствие мне не передается, даже наоборот, нервирует. Я пытаюсь поймать взгляд Греты, но она смотрит прямо перед собой и не поворачивает головы. Я возвращаюсь к насущному.
В чем дело? Спрашиваю я.
– Итак, не хочу забегать вперед. Как я уже говорил, я представитель OuterMore. Наша компания была основана более шести десятилетий назад. Свой путь мы начинали с производства беспилотных автомобилей. Наши автомобили с автоматизированной системой управления были самыми экономичными и безопасными в мире. С годами сфера деятельности компании менялась: мы отошли от автомобильной промышленности и теперь занимаемся изучением и разработкой космических технологий. Мы работаем над переселением.
Переселение, повторяю я. В космос, получается? Вас прислало правительство? Машина-то у вас правительственная.
– И да, и нет. Если вы следите за новостями, то знаете, что OuterMore – совместный проект. Партнерство. У нас есть отдельное подразделение в правительстве, отсюда и машина, и связи в частном секторе. Я могу показать вам краткое вводное видео о нашей компании.
Из черного дипломата он достает экран. Он держит его двумя руками и поворачивает к нам. Я бросаю взгляд на Грету. Она кивает, словно говорит, что смотреть надо. Видео начинается. Все в нем чрезмерно восторженно и наигранно, как в любой правительственной рекламе. Я снова смотрю на Грету. Похоже, заскучала. Накручивает прядь волос на указательный палец.
Изображения на экране слишком быстро сменяют друг друга, так что невозможно уловить детали или какой-то смысл. Вот люди улыбаются, вот они чем-то вместе занимаются, вместе смеются, вместе едят. Все счастливы. Мелькает несколько кадров неба, запуска ракеты и металлических казарменных кроватей.
Когда видео заканчивается, Терренс убирает экран в дипломат.
– Итак. Как вы поняли, мы уже давно работаем над этим проектом. Дольше, чем многие думают. Сделать предстоит еще многое, но процесс уже в разгаре. Технологии довольно впечатляющие и продвинутые. А еще мы только что получили очередную значительную субсидию. Работа идет полным ходом. Знаю, кое-что недавно мелькало в СМИ, но я хочу сказать, что все намного масштабней. Этот проект – результат многолетнего труда.
Я пытаюсь понять ход его мыслей, но у меня не получается.
Хочу уточнить. Вы сказали: «Работа идет полным ходом» – что конкретно это значит? Мы не следим за новостями, правда? Я говорю это и смотрю на Грету.
– Да, – подтверждает она. – Не следим.
Я жду, что она продолжит – задаст вопрос или скажет что-нибудь, – но она замолкает.
– Я имел в виду первый этап, – говорит он. – Освоение.
Что?
– Освоение. Первый этап временного переселения.
Переселения. Переселения с Земли, получается? В космос?
– Именно.
Я говорю, что думал, это так, выдумки. Фантастика. Вот зачем вы здесь, значит.
– Все очень даже реально. И да, именно поэтому я здесь.
Грета вздыхает, но по звуку это больше похоже на стон. Не понимаю, то ли она недовольна, то ли растеряна.
– Извините, – говорит мужчина, – но не могли бы вы принести мне стакан воды? Очень хочется пить с дороги.
Грета встает, поворачивается в мою сторону, но не смотрит в глаза.
– Тебе что-нибудь принести?
Я качаю головой. Я еще не допил пиво, которое начал до того, как подъехала машина; до того, как вечер принял неожиданный оборот. Я беру бутылку со столика и делаю глоток. Теплое.
– Вот такие дела. У вас славный дом. Должно быть, старый, – начинает он, как только Грета скрывается на кухне.
Старый, отвечаю я. Где-то пара сотен лет ему.
– Невероятно! Мне это очень нравится. А вам по душе тут жить? Нравится, Джуниор? Вам комфортно здесь? Вдали ото всех, вдвоем?
Я пытаюсь понять, на что он намекает.
Другой жизни мы с Гретой не знаем, отвечаю я. Мы… Мы здесь счастливы.
Он клонит голову и снова улыбается.
– Да, ну и местечко. С большой историей. Эти стены, должно быть, многое повидали. Приятно, наверное, когда так просторно и тихо. Делай что хочешь. Никто ничего не услышит и не увидит. Никто не побеспокоит. А поблизости есть еще фермы?
Сейчас уже нет, говорю я. Раньше – да. А теперь одни поля с посевами. Одна канола.
– Да, видел, когда проезжал. Не знал, что канола такая высокая.
Она и не была, говорю я, когда землей владели фермеры. Сейчас-то большая часть принадлежит крупным компаниям или правительству. Компании выращивают новый сорт. Гибридный, потому и выше, и более желтый по сравнению с тем, что рос в былые времена. Воды почти не требует. Долгую засуху переживет. Да и растет быстрее. Я считаю, неестественно это, но что есть, то есть.
Он наклоняется ко мне.
– Очень занимательно. А вам никогда не бывает… страшно? Все-таки вокруг никого.
Грета возвращается со стаканом воды и подает его Терренсу. Она придвигает свое кресло поближе ко мне и садится.
Из нашего колодца, говорю я. Такой воды в городе не найдешь.
Он благодарит ее и подносит стакан ко рту, выпивает три четверти долгим, громким залпом. Из уголка губ вырывается маленькая капля и бежит по подбородку. С удовлетворенным вздохом он ставит стакан на столик.
– Очень вкусно. Итак, как я уже сказал, подготовка идет полным ходом. Я представитель отдела по связям с общественностью. Меня назначили на ваше дело. Нам с вами предстоит тесное сотрудничество.
С нами? Спрашиваю я. На нас есть дело? Почему на нас есть дело?
– Его не было. До недавнего времени.
В горле у меня пересохло. Я пытаюсь сглотнуть слюну, но это не помогает.
Мы не подавали никаких заявок и не соглашались на заведение дела, говорю я, потягивая пиво.
Он снова расплывается в зубастой улыбке. Кажется, его зубы – на самом деле импланты, как и у всех городских.
– Вы правы. Но мы провели первую лотерею, Джуниор.
Что-что провели?
– Нашу первую лотерею.
– Так вот как вы это называете, – говорит Грета и качает головой.
Лотерея? О чем это вы?
– Я не знаю, что известно широкой общественности, в том числе и вам, что вам удалось вызнать из новостей. Думаю, в таком месте немногое. Потому скажу так: вас выбрали. Вот почему я здесь.
Рот Терренса закрыт, но я вижу, как он проводит языком по верхнему ряду зубов.
Бросаю взгляд на Грету. Она опять смотрит прямо перед собой. Почему она не смотрит на меня? Что-то ее тревожит. Обычно она меня не избегает. Не нравится это мне.
– Давай выслушаем его, Джуниор, – говорит Грета странным тоном. – И попытаемся понять, о чем он.
Терренс переводит взгляд на нее, а потом обратно на меня. Замечает ли он ее раздражение? А мог бы? Он ведь не знает нас; не знает, как мы ведем себя, когда мы одни.
– Простите за бесцеремонность, – говорит он и поднимается с дивана, чтобы снять пиджак. – Мне все еще слишком жарко, даже после воды. Дома везде кондиционеры. Надеюсь, вы не против, что я тут устраиваюсь. Генриетта, вы точно не хотите воды?
– Все в порядке.
Генриетта. Он называет ее полным именем. Он сильно потеет. Пятна на рубашке похожи на карту островов. Он складывает пиджак и кладет его рядом с собой. Вот и подходящий момент. Шанс задать интересующие меня вопросы. Он ясно дает это понять своими телодвижениями.
