Рейв на кольцах Сатурна (СИ) - Елисеенко Сергей Александрович "Сергей Елис"

Всё это сюрреалистичное строение резонировало с окружающей блеклостью диким взрывом красок. Сплетающиеся и проникающие друг в друга спектральные потоки будто вырезали структуру из реальности. Хотелось протереть глаза, когда слишком долго на неё смотришь. Настолько она поражала своей яркостью и фактурой.

Неужели на Марсе может существовать такая красота?

На мой немой вопрос ответил приятный женский голос из динамика на потолке.

«Уважаемые пассажиры, рейсовый транспорт номер сто восемнадцать прибыл на место назначения. Добро пожаловать в СОЦ „Горький Маяк“».

Глава 7

Город хиппи.

Нет, не так. Город упоротых хиппи.

Когда я высказал своё первое мнение о «Горьком Маяке», Йося лишь ухмыльнулся и глубокомысленно намекнул, что это ещё цветочки. И это спустя пять минут после нашего прибытия, когда ко мне подошёл милого вида транссексуал относительно мужского пола и предложил закапаться с ним «серебром».

Открыто улыбающийся, с лёгким румянцем на пухлых щёчках и выдающейся грудью третьего размера он (или она, а быть может, всё вместе) не мог получить отказ. Я бы просто не смог его обидеть.

Тем более он уже прижался ко мне. Да так сильно, что я почувствовал его напряжённый орган прямо на моей ноге.

Вообще я достаточно толерантный к подобного рода фокусам. Учитывая, что сейчас процентов шестьдесят всего населения Солнечной находятся в той или иной стадии изменения, критиковать чей-то выбор — занятие, как минимум, глупое. Хейта получишь по самое не балуй.

Другое дело, что эти самые модификации носят очень разный характер.

Кто-то меняется, считая, что эволюционирует, добавляя себе лишние конечности, органы чувств, расширяя мозговую ткань. Другие идут на поводу у моды, увеличивая, округляя, надувая или наоборот удаляя всё, что только можно (и нельзя). Третьи отдаются своим сексуальным предпочтениям, меняя гендер чуть ли не каждый месяц, а иногда и смешивая его вариации.

Остаются, разумеется, и господа «натуралы», но даже у них есть множество косметических и физических улучшений. Глаз подстроить, волосы нарастить, бородавку убрать. Мелочи, конечно, и, вроде как, не считается. Но по сути они так же «работают» над своим телом. Только в минимальных пропорциях.

Есть, правда, и жёсткие ребята из всяких ультрарадикальных сект, которые вообще себя содержат в абсолютной чистоте. Но это уже скорее исключение из правил и их количество исчезающе мало.

Поэтому сложновато критиковать и ненавидеть кого-то, отличающегося от тебя, если ты сам модифицирован.

Но!

Человеческая сущность такова, что без загонов жить не может. И взять даже мой пример. Я вроде одинаково отношусь ко всем людям, неважно бигендер, андрогин, мутант или «чистюля», но вот-вот и проскакивает какая-то примитивная хрень, секундное отторжение.

Всё-таки, папочка-генетик, который проектировал мою днк-схему, взял что-то от себя. Ну или напутал и запихнул в меня слишком уж ярое неприятие к альтернативной сексуализации.

Сдерживаюсь, как могу, но иногда грубое вторжение в моё личное пространство бесит невероятно. Особенно, если таким занимается слишком мужеподобное существо.

Причём я не против секса с андрогинами, теми же самыми бигендерами (если у них осталось хоть что-то «мясное») и даже зооморфами. Но вот чем больше ты напоминаешь мужчину, тем дальше я буду от тебя держаться в сексуальном плане.

Такой вот парадокс.

Здесь, конечно, случился лёгкий диссонанс. Вроде бы и приятная девчуля, но его/её горячий «болт», что елозил по моему бедру, недвусмысленно намекал на «двойное дно». Вот я и заволновался.

Но отступать было поздно, и я, пошире открыв глаза, принял гостевую каплю «серебра» прямо в зрачок.

Успокоило меня и то, что Йося поступил так же. А значит подобное дружелюбие здесь в порядке вещей.

— Хорошей вам тусы, красавчики, — ласково улыбнувшись, пожелал новый знакомый/знакомая.

Переглянувшись с Усатым, мы ответили взаимной благодарностью и пожеланием прекрасного дня. Причём, сделали это почти синхронно и в унисон, а значит «серебряный» эффект накрыл нас по полной.

— Ничего себе концентрат! Я похожую вещь только на Весте пробовал. Там местные ребята такие препараты гонят, что отвал башки просто. Не ожидал, что и у вас умельцы будут на уровне.

Повторив вместе со мной последнюю фразу, Йося многозначительно поднял палец и сказал, что это ещё цветочки, а ягодки буду попозже.

Где-то я уже это слышал…

Мы снова произнесли предложение одновременно и, посмотрев друг на друга, дружно рассмеялись. Да, пёрло нас конкретно! А что ещё будет!

Вокруг гомонила разношерстная толпа, и я впервые увидел на Марсе столько ярких и необычных людей. Каждый старался чем-то выделится: внешним видом, запахом, свечением, звуком, движением. Передо мной прошли худощавые, богомолоподобные существа, ростом под два с половиной метра, переговариваясь щелчками и тихим треском. За ними, нежась на голографическом облаке, плыли младенцы, которых держала на поводке парочка гламурных, полностью обнажённых девиц. Возле моего плеча, весь заляпанный чем-то светящимся, прямо в воздухе рисовал какой-то мужик. Вид у него был настолько воодушевлённый, что кажется и меня зацепила невидимая муза.

Я приостановился, чтобы взглянуть на его художества, но Йося не дал мне и секунды, потащив дальше. Перед моими глазами успели пронестись фрактальные рыбки, которые, проваливаясь внутрь себя, становились своей уменьшенной копией.

Выглядело здоровски!

Я выразил респект этому уличному художнику. Правда в ответ получил отменное ругательство и средний палец от одной из чешуйчатых засранок. Но, видимо, такова тяжёлая доля истинного творца. Отбиваться от нападок ничего не понимающего быдла.

Хихикнув про себя, я расслабился и позволил течению и руке Усатого вести меня дальше.

Идти нам пришлось довольно долго, так что разок мы стопанули у автомата с газировкой и выпили по здоровенной бутылке амфетаминового лимонада. Залетело на ура и кровь сразу побежала быстрее.

Теперь мы двигались почти бегом и, пролетающая мимо, людская круговерть казалась мне волшебным стробоскопом.

Вспышка! Девичье трио изгибается под тяжёлый басовый ритм на импровизированной песочной арене.

Тьма.

Вспышка! Двое мужчин с накрашенными губами борются на руках. Вокруг улюлюкающая толпа худощавых мальчишек.

Тьма.

Вспышка! Под ногами пустота и мы бежим по невидимому мосту навстречу улыбающемуся толстяку.

Тьма.

Вспышка! По моему телу, хватаясь крохотными лапками, взбирается скотт. Йося стоит рядом и удивлённо смотрит на это.

Тьма.

Вспышка! Я перевожу дыхание и глажу тёплого зверька, что пристроился у меня на коленях.

— Ты, конечно, счастливчик. Яйца сам отрежешь или помочь?

Недоумевающе поднимаю голову и возвращаюсь в реальность. На меня смотрит какой-то мужик и ждёт ответа.

— Что? Какие яйца?!

— Ну не твои же. Вон видишь — ты как-то скотта приманил, теперь возле тебя трётся весь вечер. Это, кстати, редкость. Они на людей уже как лет десять не выходят. Слишком на них охотиться стали.

А тут на тебе. Вроде и шумно, светло, народу много, мелкий вылез откуда-то и на тебя прыг. Сидит уже как час. Все в шоке, думали сначала, что ты фокусник какой-то, — прихлёбывая пиво, сказал мне он.

Тут я увидел рядом с собой аналогичную кружку, наполненную почти до краёв. Предположив, что это мой заказ, я одним махом ополовинил её. Затем перевёл дух и допил уже более спокойно и размеренно. Даже вкус почувствовал. Лёгкий такой намёк на цитрус, в светло-пшеничном формате.

— Так, ладно. Пусть пока скотт вместе со своими яйцами останется при мне. А ты лучше скажи, что это за место? — спросил я.

— Кто-то похоже крепко принял. «Зазеркалье» все знают. К нам даже из соседних СОЦев приезжают, чтобы потусить. А ты ещё спрашиваешь. Ну даёт, парни, — обратился он к ребятам, что сидели за соседним столиком.