Семицветье - Марина Кравцова
История девятая. Кукла с золотистыми косами
Однажды зимним днем Неллин вязала кружева, а зашедшая ее навестить Лиэн уныло глядела в окно.
— Вот в других странах зимы как зимы, — говорила она. — Снега много, он пушистый, блестящий, долго лежит. Красотища! — я на картинке видела. А у нас что? Грязь да слякоть.
Ничего не ответила красавица Неллин, только загадочно улыбнулась, скатывая кружева в клубок.
Поздно ночью, когда жители деревни мирно спали, укутанные серебристым лунным светом, вышла Неллин на крыльцо. Бросила она свой клубок, он раскатился, легли кружева на слякоть и грязь и превратились в чистый снег, самый сверкающий и пушистый, какой только можно представить.
А наутро высыпала вся деревня поглядеть на диво. Что тут началось! Детишки бросились играть со снегом, а взрослые удивлялись, но и радовались: вот и они увидели зиму, такую, как в других странах. И дружно решили, что все это кто-то наколдовал и вряд ли с недоброй целью, очень уж красиво получилось. А раз так, можно и праздник устроить. И пошло веселье…
И только молодой мастер Тэнго не веселился, но и не грустил. Он, как и все, порадовался снегу, но решил делать то, что собирался с вечера. А собирался он пойти на озеро и мастерить там своих кукол. Почему на озеро? Он и сам не знал, но там у него как-то все складнее выходило.
Про мастера Тэнго рассказывали удивительную историю. Начало ее было невеселое. Отец его пристрастился к браге и совсем куда-то пропал, когда мальчик еще лежал в колыбели. Мать, которую одолевали немощи, отчаялась и горько плакала, проклиная судьбу. Но однажды ей приснилось, как невиданной красоты птица осыпает ее сына вишневыми цветами, стряхивая их с крыльев. А когда она повернулась к изумленной матери, та увидела прекрасное женское лицо.
— Не печалься, — сказала женщина-птица. — Твой малыш вырастет всем на радость.
Так и вышло. С ранних лет Тэнго из щепочек, из глины, даже из картофеля и желудей делал игрушки и раздавал другим детям. Уже подростком стал он мастером-кукольником, подобного которому не могли припомнить. А взрослея, все оттачивал свое мастерство. Главное, что была в его изделиях какая-то добрая магия. Как бы ни печалился человек, а подарит ему Тэнго свою игрушку — и человек от сердца улыбнется, глядишь — и на душе ему полегче стало. Делал, конечно, игрушки и на продажу, сельчане, отправлявшиеся в город на торги, всегда с радостью брали у него товар.
Так и жил Тэнго с матерью, и горя они не знали. Ему не жаль было расставаться со своими изделиями, но было две игрушки, которые мастер не отдал бы никому. Как-то вырезал он из ольхи светлую фигурку кота, а из дуба — кошечку, потемнее, поставил на полке и сам любовался — как славно вышло. Тэнго кошек любил, но матушка его от их шерсти могла расхвораться, он и завел себе вот таких, деревянных.
Со временем стали кукольнику сниться странные сны — словно звучит музыка как песня, или песня как музыка, под которую деревянные кот и кошка оживают, а еще слышится звон необыкновенных колокольчиков. Потому-то мастер и привык звать котика Динь, а кошечку — Тринь.
Так вот, в тот волшебный зимний день Тэнго направился к озеру, думая о кукле, которую он смастерит. Осторожно пробирался он через покрытые инеем кусты, медленно ступал по заснеженной тропке. А дошел — и не поверил своим глазам. Все озеро покрылось хрустальной гладью, только в маленькой полынье у берега темнела вода. Тэнго подошел и заглянул в воду…
Тут надо сказать, что это самое озеро затянуло в себя осеннюю печальницу, когда та развоплотилась, не справившись со своей дочерью Аиной. Ее навсегда ослабевший дух растворился в озерной воде, но не могло пропасть бесследно злое колдовство. Для печальницы и ей подобных нет ничего ненавистей, чем сердца, затронутые светом радости. И то, что еще от нее оставалось, само собой сложилось в заклятие: если в день, когда озеро скует ледяной холод, в его воду поглядится счастливый человек — горе ему. А был ли кто в селении Травники счастливей мастера Тэнго?
Никогда бы не сбылось это предсказание, если б не волшебство Неллин. Но что поделать, видать, наперед печальница предвидела, что такое случится. Так и очистилось озеро от тени тоскующего духа, но Тэнго, ощутив внезапную тяжесть на сердце, не справился с его последним прикосновением. Заклятие словно затмило весь мир перед нем. Ему расхотелось делать куклу. Что толку в его игрушках? Ими только деревенским ребятишкам и тешиться. Разве сравнятся его жалкие поделки с роскошными куклами, которых в городе продают? Он бывал там и видел.
Нужно бы Тэнго побороться с этими мыслями, отбросить их от себя, но он поддался унынию и зависти. Ничего не сделав, мастер возвращался домой, понурив голову. А пока шел — решил: «Отправлюсь-ка я в город. Посмотрю, как там и что, и сделаю куклу, подобной которой не видел свет!»
Сказано — сделано. Собрался Тэнго быстро. Матери сказал, что решил наконец-то сам продать игрушки в городе, надо же хоть иногда выглядывать за пределы лесной деревни. Набил большую сумку лучшими из них и хотел уже уходить, но взглянул на своих любимцев — Динь и Тринь, захватил и их с собой.
До города путь не близкий. Тэнго притомился, сел отдохнуть на поляне и сам не заметил, как задремал. Разбудил его пронзительный скрип. Открыл мастер глаза — кикимора лесная перед ним. Дикая, кожа — как кора, из одеяний только всклокоченные волосы до пят, таращится на него желтыми глазами. Тэнго испугался, но рука его сама собой потянулась к сумке… Достал он игрушечную дриаду и протянул кикиморе. Та недоверчиво присмотрелась, потом жадно выхватила игрушку из рук мастера и пустилась в пляс. И сбежала, прижимая к груди подарок, а после себя оставила мешочек со светящейся бурой пылью. Тэнго ахнул — все знали, что это такое. Волшебный порошок, если есть где хоть капля магии, он ее многократно усилит. Мастер положил мешочек в карман и отправился дальше.
И вот пришел Тэнго в город — ближайший к их деревне. Была здесь и ратуша, и небольшая площадь, и красивая часовая башня, но мастер ни на что не глядел, он высматривал роскошные игрушки на витринах. А они и впрямь были хороши! Чем дольше смотрел Тэнго на дорогие
