Монах Ордена феникса - Александр Васильевич Новиков
– Ну и… – громкий хлопок, похожий на гром, заглушил слова Тупого рыло, из зарослей вдалеке полетели в разные стороны ветки, облепленные пламенем, как кометы, взвился в небо дымный гриб. Волк испуганно взвизгнул.
Тупое рыло долго молчал. Трое остальных путников наслаждались произведенным на него эффектом, до тех пор, пока он не открыл рот:
– А почему, мы вместо того, чтобы рубить заросли, просто не сжигаем их этими… черными кусками?
Ответа никто не предъявил, потому что никто его не знал.
– А где ты это дерево нашел? -спросила Лилия.
– Да там, целый лес таких.
Гнилое Пузо шумно вздохнул, грязно выругался. Испытания первого взрыва показало: разорванная полешка черного дерева среднего размера, оставляет за мгновение плешь из зарослей в метр диаметром, при том, что усилия на взрыв были минимальными. Огромные фонтаны грязи, вместе с несчастными лягушками, разлетались по всей поляне, но кого это волновало?
К обеду «методом подрыва», как его обозвал Гнилое Пузо, путники продвинулись метров на сто, с ужасом осознав, что конца поляне не видать. Липкая жижа, смешанная с ветками и травой, была уже по колено, выдирать из нее ноги было все труднее, и сейчас всем стало понятно, что прорубаясь одним единственным топориком, путники померли бы от усталости метров пятьдесят назад.
– Я, конечно, не знаток в походах по Лесу, – заметил за обедом Тупое Рыло, глядя на Гнилое Пузо, точнее, на его платье, – а почему у нас платье ведьма не надела, а ему бы свои штаны не отдала?
Эта мысль была настолько правильной, логичной и простой, что никто даже не подумал ее подумать. В ступор встала даже Лилия, жевать кролика перестал даже волк, хотя и не понимал ни слова, просто, все резко перестали и он напрягся.
– Да мать вашу…– выругался Гнилое Пузо. Штаны Лилии, на которой они болтались, были ему малы – чуть-чуть, но и это он принял с радостью:
– Господи, как же хорошо. А то все время снизу поддувает…
– В голове у тебя поддувает, – буркнула Лилия, – оттого у нас и такие дурацкие проблемы. Все платье мне изорвал и испачкал.
К вечеру путники прошли еще метров сто, и, наконец, увидели конец поляны. А еще они увидели огромные, непостижимые в своей мощи деревья, придавливающие человека своим могуществом, даруя ощущение ничтожности и малозначительности в это мире. Раскидистые ветки не давали солнцу пробиться через них, равно как и не давали шансов зарослям на жизнь, а значит, там можно было пройти относительно спокойно, если вероятность падения сверху шишки размером с голову человека, не особо беспокоили путника.
– Кедры, – восхищенно проговорила Лилия, задрав голову к солнцу так, что у нее хрустнула шея, – очень вкусные орехи. Сейчас как раз созрели. И для мужской силы (многозначительный взгляд на Альфонсо) полезны. Только головы берегите, ни знаю только как, одна шишка весит килограмм пять, падает метров с восьмидесяти… Да все части тела берегите, чего уж там…
11
Как привычно и умиротворяюще шуршит ветер в перьях, ползет под серым пузом серая масса обнаженных холодом деревьев, летят, пытаясь догнать, серые, низкие облака. Ничего необы… А это что такое? Трое неизвестных вороне существ, сидят рядом с жаркой смертью, не пугаясь, не убегая от нее, еще и чавкают на весь Лес. Странно и любопытно. Они издают непонятные звуки, а в конечностях… ой, какая красивая, блестящая вещь. Все три неизвестных существа имеют странные шкуры: грязные, ободранные, с пятнами засохшей крови; шерсть на двух из троих длиннющая, но только на голове, совсем другого цвета, чем на остальном теле. С ними волк, мирно дрыхнет, не нападая. Вот это уже ни в какие ворота не лезет. Нет, стоит рискнуть, уж больно сверкает штука красиво…
– Ах ты гадина! –все мужики едва успели обернуться на этот крик, и только мельком увидели ворону, которая выхватила у Лилии из рук медную ложку и уселась на ветке кедра, внимательно, черными глазами глядя на реакцию человеков. Реакция была предсказуемой: в ворону полетели камни, ветки, проклятия, ругань, и та поспешила удалиться на другое дерево, подальше.
– Ну и подавись!– крикнула ей вслед ведьма.
– Ну ты лапоть липовый, – вскрикнул Гнилое Пузо, хотя бы и должен был молчать в тряпочку, – теперь суп руками будешь хлебать, когда остынет.
– Молчал бы, девка в платьице, – огрызнулась Лилия, – я себе новую, вон, с кедра выстрогаю, а ты попробуй, штаны себе выстрогай.
Гнилое Пузо вскочил еще на словах «девка в платьице», дабы показать ведьме «девку», но волк оскалился, едва подняв свою верхнюю губу, показал всем, чем будет грызть каждого, кто обидит его хозяйку, и на словах «штаны себе выстрогай» Гнилое Пузо уже сидел, злобно облизывая свою ложку.
Идти между деревьями было невыразимо проще, чем хлюпать через заросли по непролазной грязи, и несмотря на то, что снова начался мелкий, противный дождик, настроение у всех улучшилось, ведь даже с костром, под огромными ветками раскидистых деревьев проблем не было. Раз встретили кабанью семью, решили не воевать с голодными зверями, отсиделись на кедре, почти с комфортом. Кабаны – вепрь и его подружка, караулить их не стали, погоняли волка вокруг дерева, что тот воспринял больше как игру, чем как опасность и отправились дальше, готовиться к зиме.
Жалко только, что кедры быстро кончились, и начался лес, заросший Амалиной.
–Эх, видел бы ты свою рожу, когда в платье был, – Лилия совершенно не желала отставать от Гнилого Пуза, который не мог ей ничем ответить, кроме грозного, униженного молчания: – Фтопопарапы не было.
– Чего не было? – спросил Альфонсо
– Фтопопарапы.
– А что это?
– А я не знаю. Что –то на языке древних. (Господи, прости, – перекрестился Тупое Рыло) Так наша старая бабка – отшельница говорила, каждый раз как меня первый раз за день видела. «Ну и рожа у тебя» – говорит, «страшная, фтопопарапы нет»
– Даже она заметила, – брякнул Гнилое Пузо.
– Заткнись, сам урод! – аж подпрыгнула Лилия, – я у нас самая красивая!
– Тогда понятно, чего у вас в деревне мужиков нет. Лучше уж с собой покончить, чем с такой рожей…
– Ах ты гад, заткнись, тебе сказали!
– Все заткнитесь! – грозно крикнул Альфонсо. Перед ними стояла лиса – большая полутораметровая рыжая туша, не проявляя агрессии, смотрела на спорящих путников, навострив уши. Коричневые глаза ее с вертикальным, по кошачьи, зрачком светились любопытством. Просто любопытством, и все же что-то в ней Альфонсо не нравилось.
– По сторонам смотрите, – тихо сказал он, – может она не одна.
– Лисы стаями не охотятся, – фыркнула Лилия.
– Про мохнатых кошек ты так же говорила.
– Это да…
Лилия впервые в жизни с кем то согласилась, и это было самое жуткое в этой ситуации. Пока сбоку от ведьмы не раздался звук:
– А пуф –пыф –пыф- пыф!
Лилия набрала воздуха, раздув щеки
