Путь. Книга третья - Анюта Соколова
Сейчас начнёт меня ругать… Пойду-ка я, поищу мужа. Раз уж обвиняют, надо чтоб не зря.
– А ты замечала, какие волосы у Дэрэка? – вдруг после паузы произносит королева. – На вид мягкие, как у Джэда. Воздушные, очаровательные… Но на ощупь они словно тонкий металл. Прочнее самых зачарованных нитей.
– Извини, дорогая. Наши несколько напряжённые отношения с принцем не располагают к ощупыванию его волос. Красивых, не отнимешь. К чему ты это?
– Волосы – отражение характера. Дэрэк такой сильный!
Полностью согласен. Забавно. В кои-то веки объект внимания не я, а мой муж. Надо остаться, накинуть Полог тишины и послушать!
– Ты ведь не имеешь в виду магию? – уточняет дочь Тарне.
– Нет конечно. Внутренний дух. Мужество, бесстрашие, самоотречение, преданность… Я завидую Джэду, Наставница. Он сумел заслужить любовь юноши, чья душа так же прекрасна, как и внешность. Дэрэк ведь очень хорош собой.
Шорох пышного вечернего платья. Элэйн ходит по комнате. Вот подошла к окну, поправляет занавеси.
– Если бы не знала тебя лучше, малышка, решила бы, что ты влюбилась и кокетничаешь… Эльги, что ты испытываешь к сыну Дэфка?
Мне пора ревновать собственную жену к моему мужу? Чёрт! Мой донельзя растерянный взгляд отражается в зеркале напротив. А что я буду делать, если Эльги сейчас признается в неравнодушии к Дэрэку?!
– Сестринскую привязанность. Уважение. Но в первую очередь – искреннюю благодарность… Наставница, я поведаю такое, в чём никогда не сомневалась, но не произносила вслух. Захоти Дэрэк – Джэд расстался бы со мной. Даже не по требованию – по намёку, по невысказанному желанию.
Кресло чуть слышно проседает под аханье Элэйн:
– Эльги, не верю!
Она права, тысячу раз права! Если бы Дэрэк был против, дал это понять, сказал бы хоть слово…
– Зря. Принято считать, что я стала первой любовью короля. Это не так. Все как-то обошли вниманием тот факт, кого первого Джэд коснулся. Даже сам он понял это лишь спустя семнадцать лет! Я помню наши встречи с Синеглазым: он не делал попыток приблизиться. А Дэрэка в первую же секунду, едва увидев, прижал к себе… Будь сын Дэфка девушкой, клянусь, они признались бы друг другу, не дойдя до Оржа.
Будь он девушкой, я поцеловал бы его, когда он уснул под боком Триса, доверчиво зарывшись в мех. Такой растерянный и одновременно решительный, уставший и нуждавшийся в защите. Или после того, как вытащил из пропасти. Неловкий увалень! Его рука на миг обняла мою талию, это было внове и приятно… А потом я держал его у груди и слушал стук сердца, совпадающий с моим собственным – удар в удар. Дэрэк… Сколько раз он рассказывал мне, как влюбился в своего грубияна-проводника чуть ли не с первого взгляда. Мой Дэрэк! Да будь он дочерью, а не сыном Дэфка, всё было бы гораздо проще… Но он родился парнем! Я долго не понимал, что со мной. Когда я признался себе, что люблю и хочу его? После той пощёчины? Он ударил меня. Меня! В гневе он прижал меня к стене, всем телом, а я в ужасе ощутил жаркую волну желания – настолько сильного, что закружилась голова.
– Трис рассказывал, как это всех потрясло, – Синеглазый всю дорогу вёл себя так, что Дэрэк даже не заподозрил, в чём невероятность происходящего! Джэд обнимал брата, держал за руку – человек, который разговаривать предпочитал на расстоянии крыла хоренга! Магия, поначалу ворчащая на меня, перед принцем стелилась и даже заискивала…
Ох, родная! А меня-то до чего поразило! Касаться кого-то безбоязненно, сжимать в своей руке тёплые светлые пальцы… Прядь тех самых, обманчиво мягких волос, щекочущая шею, когда он опустил голову на моё плечо… Мне же хотелось быть ближе, ещё ближе… Так и появилась связь?
– Мэриэль обмолвилась, их магия тоже связана.
– Силу Джэда сложно назвать магией в привычном понимании. Он, разумеется, знает все классические плетения, но то, что вытворяет сам, мало похоже на заклинания Саора. Мэль – единственная, кто способен отчасти перенять его умения и опыт. Бо́льшая же часть могущества присуща лишь ему одному, её не передашь по наследству. Синеглазый уникален – потому и несносен. Дэрэк прав – любить его хорошо только на расстоянии.
Ну-ну. Это мой принц явно не о себе.
– Сам-то он на такое не согласится, – хмыкает Элэйн.
– Дэрэк… – голос Эльгер теплеет. – Как-то он признался мне, что в отсутствии Джэда испытывает только тревогу и пустоту. Чувства замирают, и мир вокруг бледнеет… То, что он испытывает, – это уже не любовь. Это полное взаимопроникновение, соединение душ… неудивительно, что их не останавливает то, что они оба – парни. У душ нет пола.
Без Дэрэка мира просто нет. Ни скудного, ни урезанного, никакого.
– Но ты же сама любишь! – возражает дочь Тарне. – Разве у тебя не так?
– Наставница…
Королева долго молчит, затем продолжает со вздохом:
– Я не готова отдать ради Джэда жизнь. Если муж всерьёз скажет мне «умри» – я оскорблюсь. Потребую объяснений. Начну протестовать!
– А…
– А любой из них перестанет дышать, едва второй об этом подумает… Для них связующее их чувство важнее жизни.
Правильно, моя королева. И мы тут ни при чём. Воздух кончится, и дышать будет нечем. Невозможно жить в безвоздушном пространстве.
– Интересно, подобное уже было?
– Легенды утверждают, так любили Лагир и Элахир. Та же страсть связывала Ориэри и Альдара. История знает много случаев Истинной.
– Но там не было третьего… или третьей.
– Вот почему я так благодарна Дэрэку! Наставница, он с самого начала легко мог бы оттеснить меня. Просто дав понять, что ему неприятно моё присутствие. Поверь, Джэду бы хватило. Вместо этого мальчик, которому физически больно, когда его любимого касаются даже взглядом, поставил знак равенства между нами. Он, а не Синеглазый. Только я знаю, что такое ревность принца – беспощадная, безжалостная, лишающая способности рассуждать. То, над чем смеются наши дети и привыкли подтрунивать мы, для Дэрэка пытка, постоянная, нестерпимая, сжирающая изнутри.
– Зато Джэд, словно для контраста, совсем не ревнив.
Не видела ты, Элэйн, как я бушевал после предложения Дирана. Впервые вообразив чужие руки, ласкающие принадлежащего мне и только мне человека!
– Я тоже так считала. По отношению ко мне он не проявляет чувства собственничества. А вот Дэрэк столкнулся с такой вспышкой ярости, которая его напугала. Ревнуя принца, Джэд готов был убить! Сильнейший маг в бешенстве – это жутко!
Интересно… Это мои муж с женой за моей спиной настолько откровенничают?!
– Малышка, – Наставница делает паузу, – а ты сама никогда не боялась? Рядом с Солхом жить безопаснее, чем с королём Саора! И речь даже не о его неукротимом нраве, а про силу магии, его окружающей. Да, я знаю, как жёстко Синеглазый контролирует её проявления, но одно присутствие рядом такой мощи может вызывать ужас!
– Боюсь. Единственный человек, не испытывающий страха перед Дэйкеном, – это Дэрэк. Я могу прикрикнуть на Джэда, могу влезть в их с принцем ссору, даже оплеуху отвесить. Но только Дэрэк может на него повлиять, лишь его магия признаёт настолько, что не вредит ему ни при каких обстоятельствах.
Королева вдруг хихикает:
– Один раз, Элэйн, они разругались так, что Мэль встревожилась. Что там, мне самой показалось, что это надолго. Разошлись по башням, я сама видела, как Джэд ставит Защиту такой силы, что Орж можно развалить, а она не прогнётся. И что ты думаешь? Утром я застала их мирно спящими в обнимку. Причём Синеглазый заклинание не снимал! Магия сама пропустила принца, когда он вернулся ночью.
И слава Создателю! Иначе мне пришлось бы идти мириться, а так… Проснулись утром, руки-ноги переплетены, злость исчезла, и вообще, когда тебя прижимают и целуют, хочется не разбираться, кто из нас прав, кто виноват, а пользоваться моментом.
– Общая у них магия или нет – Дэрэк властвует над ней, как и над самим Джэдом.
– Да разве над ним можно властвовать!
Да. И ещё как! Он вертит мной, как хочет! Потому что знает, чего хочу я. Его…
– Наставница, когда
