Поцелуй со вкусом крови - Таня Свон
Антинуа хотела что-то сказать, но закрыла рот, так и не проронив ни слова. А затем дверь в комнату распахнулась, красноречиво намекая – пора.
– Пиши мне, – попросила Анти, заключая в последние объятия. – Я знаю, ты умеешь это делать.
– А ты заглядывай в гости, если разрешат, – шепнула я. – Желательно ночью, чтобы у нас обеих не было проблем. Я как-нибудь нарисую тебе в письме локацию, чтобы ты могла открыть проход.
– Как обычно.
– Как обычно, – улыбнулась я и, выскользнув из теплых объятий, отправилась навстречу новой судьбе.
Глава 3. Белокурый вампир
«Отродья по природе своей больше не люди, но права должны иметь такие же. Всецелое подчинение древним, первородным вампирам – безумство, которое ничем не отличается от рабства.
Снимите со своих обращенных ошейники или умрите вместе с ними как раса».
Из писем Эрниля Освободителя, основателя круга рассвета, к главам вампирских кланов
Сердце было не на месте.
Пока я шла вслед за молчаливой помощницей по незнакомым пустынным коридорам, меня обуревали чувства, которые я сегодня никак не ожидала испытать. Страх напополам с терпким волнением бурлили в крови ядерным эликсиром.
Кто он? Как он выглядит? Зачем я ему?
И вот помощница услужливо поклонилась, открыла передо мной дверь в следующую комнату, а сама отошла в сторонку, пропуская. Я кивнула ей и, крепче перехватив нетяжелый рюкзак, шагнула в зал, в котором не было ни единого окна.
Изогнутые каменные стены походили на своды пещеры. Единственными источниками света были свечи, пламя которых дрогнуло от сквозняка, когда я вошла. Вместе с огнем затрепетали и тени.
Но он… Его они не коснулись.
– Ты опаздываешь, – первое, что он мне сказал. Резко, надменно. Пара слов, но эффект от них такой, будто у меня перед носом с силой захлопнули тяжеленную книгу.
Это сбило с толку, и на несколько секунд я растерялась. Слова угасли в сознании, так и не сорвавшись с языка. Я молча уставилась на того, на кого должна буду работать следующее десятилетие.
Тонкий и стройный, как еще нераскрывшийся бутон дурмана. И такой же белый.
Бледная, как лист дорогой бумаги, кожа. Белокурые, слегка вьющиеся у кончиков волосы. Белые, открытые в надменной улыбке клыки, явственно выделяющиеся на фоне остальных, вполне человеческих зубов. Именно они расставили все по местам быстрее, чем это сделала брошь из светлого металла в форме раскрытого цветка. Дурман – герб вампирского клана Карстро.
– Язык проглотила? – выгнул пепельную бровь вампир, глядя на меня так, будто я стояла перед ним не в элегантном вечернем платье, а облитая помоями.
Великий Судья… И это – мой господин?
– Мне нужно было проститься с друзьями, – произнесла я и тут же прикусила губу.
Пустая голова! Нужно было извиниться, а не оправдываться! И опустить взгляд в пол, вместо того, чтобы упрямо смотреть в его глаза – рубины, сверкающие в свете свечей.
– Ты не на заклание едешь, – скучающе отмахнулся вампир. – Еще увидишься со всеми, с кем захочешь.
– Но разве…
– Пустошь тебя забери, – выругался он, закатив глаза. – Ты так и продолжишь отнимать мое время? Давай шевелись, нам еще ехать!
Он в приторно галантном жесте указал на дверь, возле которой стоял, и театрально поклонился.
Еще один укол обиды. Но я постаралась заглушить его, чтобы не натворить глупостей, – сосредоточила внимание не на эмоциях, а на одежде вампира.
Серебряные нити, которыми был вышит черный жилет с застежкой под горло, искрились, как иней. Свободные рукава белой рубашки казались воздушными, точно облака, что, сужаясь, мягко обнимали запястья.
Но больше всего меня интересовала брошь.
Из какого она металла? Серебро или платина? Кто передо мной? Отродье, что поднялось чуть выше раба, или вампир, которому даровали свободу от высшего хозяина?
Проходя мимо вампира к двери, я постаралась получше присмотреться к броши, но бесполезно. Различать столь похожие металлы я не умела, а потому статус моего господина остался загадкой.
В следующем зале нас уже ждали. На помосте в центре зала, погруженного в полумрак, стояла трибуна. У каждого ее края – по свече. Я знала правила и встала слева. Вампир, отставая всего на пару шагов, занял место у правого края трибуны.
Она была достаточно узкой, поэтому мое плечо едва соприкасалось с тканью светлой рубашки вампира. Вряд ли он это заметил, а вот мне стало не по себе. Ведь простое касание делало происходящее более реальным, ощутимым. Я поняла, что моя жизнь перевернулась в момент, когда услышала «Продано», стоя на сцене. Но теперь осознание навалилось со всей ясностью.
– Тиа, – произнесла мое имя жрица, стоящая в тени зала.
Служительница Великого Судьи несла волю бога справедливости на сегодняшней церемонии. Сейчас она была его голосом и лицом, а потому свое показывать не имела права.
– Рафаэль Карстро, – назвала второе имя она.
Так вот как его зовут. Жаль, что я узнаю имя своего господина не от него самого, а от жрицы, регистрирующей нашу сделку. Плохой знак…
«Откажись», – опасно мелькнуло в голове. Мне показалось, что в этот момент пламя моей свечи взвилось чуть выше и стало ярче, выдавая секундное сомнение.
Краем глаза я заметила, что Рафаэль смотрит на меня, и тут же отвела взгляд. Значит, мне не показалось. Он тоже это увидел.
– Сомнения – часть нашего пути, стоящая на развилке, – мелодично проговорила жрица из сумрака.
Я попыталась вглядеться в темноту, но увидела только разведенные руки статуи, очертания которой лишь слегка выступали из теней. Даже каменный лик Судьи видеть разрешалось не всем. Вот и сейчас его скульптура следила за нами, но сама оставалась едва различимой. Только ладони бога выныривали из темноты, чтобы зачерпнуть свет, рассеивающийся от трибуны.
– Тиа, вы хотите уйти?
Несмотря на то, что в зале было прохладно, меня обдало жаром. И хоть Рафаэль молчал, в моей голове эхом прозвучали его недавние слова: «Ты так и продолжишь отнимать мое время?» Я почти физически ощущала раздражение, которое исходило от вампира.
– Я останусь, – громко сказала я и поджала губы.
Как бы ни хотелось сбежать – нельзя. Теперь я могу выйти из этого здания либо в сопровождении Рафаэля, либо скрученная магами, которые сопроводят на ритуал усмирения.
И уж лучше я вынесу десять лет пренебрежительного отношения, чем обезумею и потеряю себя навсегда.
– Тогда начнем. Рафаэль Карстро, заключая договор с Тиа, вы клянетесь не причинять ей вреда? Клянетесь не принуждать ее ни к чему, что повлечет за собой наказание духовное, телесное или божественное?
– Клянусь, – сухо ответил Рафаэль.
Я
