Иван Царевич и Волк, обожавший театр - Кириллка Север
– Вы издеваетесь? – не выдержала девушка. – лучше бы вместо этих заумных рассуждений рассказали мне, куда мы направляемся.
– Мы направляемся в княжеский дворец.
– Зачем?
– Эм… – замялся Иван, – мы вручим твоё перо Елене, и я на ней женюсь.
– Замечательно, – прошипела Аня, – ощипаешь меня, а потом? На суп пустишь?
– Почему на суп? – удивился княжич, – построим вам дом, и будете жить, пока не придумаем, чем вам заниматься. А там может и Триодиннадцатое поедем, там нечисть даже работать может.
– И в театр сходим. – добавил волк.
Жар-птица только фыркнула. И хотя никаких причин обижаться у неё не было, на Ивана она злилась.
– А Елена? Какая она?
– Елена прекрасна! – расплылся княжич в улыбке. – Волосы как золото, глаза как солнце, а улыбается как…Ой. Ань, у тебя лицо перекосило. Всё хорошо?
– Замечательно, – процедила она. И руки за спину спрятала, так хотелось придушить Ивана. – А что она любит?
– Не знаю, – удивился княжич, – ну цветы, наверное, колечки всякие.
– А она смелая?
– Пожалуй.
– А животных любит?
– Возможно. – С сомнением произнёс Иван.
– Ты вообще её хорошо знаешь? – поразилась девушка.
– Я видел её во дворце. – Смущённо сказал он.
Девушка ненадолго замолчала, а потом стала расспрашивать про княжество. А Иван отвечал и радовался, что неудобные вопросы закончатся. Нет, ну откуда он знает, что любит Елена? Вот женится и узнает.
Ближе к закату они наконец вышли из леса. И девушка застыла в изумлении. Справа от леса был обрыв и река, а дальше… а дальше слово алое море в закатном солнце. Лучи ласкали поля, гладили, переливаясь всеми оттенками красного. И от этой красоты у Жар-птицы перехватило дыхание.
– Это прекрасно, – выдохнула она.
– Да, – Иван встал рядом и улыбался заходящему солнцу.
Тишину нарушил насмешливый голос.
– Княжич, и куда это ты направляешься?
– Всеволод? Ты? – Княжич обернулся и радостно поприветствовал старого знакомого. – Откуда ты здесь?
– Тебя встречаю. – Ответил знакомый улыбкой. За черноволосым мужчиной стояло ещё с десяток конных, но глядели они не особо приветливо. – Князь велел тебя со всеми почестями привести.
– А как он узнал, что я выйду здесь? И вообще, я же не знал, когда вернусь. – Какое-то неясное чувство тревоги грызло Ивана изнутри, но он его отгонял. А вот Анна спряталась к нему за спину и оттуда испуганно зыркала.
– Я дозорных выставил, – Всеволод улыбался, но глаза стали смотреть как-то зло
– В лесу выставил? – Иван понял, что происходит неладное и на всякий случай вытащил меч.
Теперь уже Всеволод не улыбался.
– Жаль тебя убивать, Иван. Да вот только на Елене я женюсь. А потом уж с её помощью и до княжеского трона доберусь.
– Ты же правая рука князя! Как ты можешь его предавать?
– Предавать? Э нет, Иван. Я за своё борюсь. Я Елену ещё два года назад сватал, а она всё с князем крутила. А он прекрасно знал, что я на ней жениться хочу. Теперь ей придётся выйти за меня, а батюшка твой пусть с носом остаётся.
И махнул своим воинам. – Убить его. Девушку оставить.
Не было битвы, не звенели мечи. Все как один воины подняли луки. Иван оттолкнул от себя Анну, чтоб не задело, но шансов отбить сразу десять стрел у него не было.
Первая же стрела попала княжичу в сердце, и он, даже не выпустив меча из рук, упал с обрыва.
– Хватайте девчонку!
Но Аня не глядела на воинов. А видела только Ивана, его побледневшее лицо и прыгнула за ним в обрыв. Внутри горел не огонёк, а разгорался пожал. Всё сильнее и ярче. Она раскинула руки, которые горели пламенем, подхватила Ивана, обняла его и полетела.
Она бережно положила его на берег и горько заплакала. Откуда не возьмись появился волк.
– Это, Аннушка, стрелы бы вытащить надо. – робко начал он.
– Где ты был? – тихим голосом спросила девушка, – почему не помог?
– Испугался я, – ответил волк, опустив морду вниз, – они с мечами, со стрелами. Не сердись. Я Ивану поклялся помогать и слово сдержу. Смотри.
Аня подняла глаза, а за волком стоял Леший, а за ним Водяной, и того в руках был маленький кувшин.
– Это живая вода, – булькнул водяной. – она поможет. А там за деревьями свита княжны Елены. Она поможет вам пробраться к князю во дворец. Только надо спешить.
Анна кивнула.
***
В княжеском дворце был сбор, все знатные бояре могли в этот день прийти к князю и высказать свою просьбу. А так как просьб было много, в зале было не протолкнуться.
Когда княжич с Жар-птицей пробрались к князю, со своей просьбой как раз выступал Всеволод.
– Так вот, князь, просьба моя проста. Приезжай ко мне в поместье и оцени коней моих до конюшню по новой моде построенную. Как понравится, по всему княжеству только такие и будут.
– Нет!
Из свиты выступил Иван, и Аннушка с ним за руку, а из-под стола вылез волк.
– Не гневайся, батюшка, дай слово молвить.
И рассказал он князю, как волка встретил, как Жар-птицу спас, как Всеволод убить его пытался и трон княжеский захватить.
– Это клевета, князь! – Всеволод тоже подошёл, – слово княжича против моего! Не было такого.
– Было, князь батюшка. – Откуда не возьмись появился и леший в соломенной шляпке, и кикимора, и водяной.
Рассказали они, что живут себе тихо, законов княжеских не нарушают, а Всеволод угрожал, запугивал и заставлял чёрные дела творить.
– Слово нечисти ничего не значит. – Всеволод стоял гордо, сверкал глазами из-под кустистых бровей.
– А слово боярина?
Тут из толпы выступил толстенький мужичок с тоненькими усиками.
– Ты прости меня, князь, наворотил я дел. Десять лет назад на моей земле кузница горела, я как раз рядом был. И вышла из кузницы девочка, платье все обгорелое, а на самой ни царапины. Я сразу понял, что она Жар-птица. Бабка у меня из старых ведуний, много рассказывала.
Я её и забрал к себе, кузнецу денег дал, чтоб молчал. Сам домик на опушке построил, там и поселился с Аннушкой да Настенькой, ровесницы они. Супружница моя скончалась ведь при родах. Я девочек сам воспитывал, учителей нанимал. А год назад, когда Аннушке семнадцать стукнуло, загорелась она и упала. Три дня в себя не приходила.
Тогда ко мне Леший пришёл и сказал, что у неё эта…
– Инициация, – подсказал леший.
– Во, она самая. Когда Жар-птица в силу входит.
– Когда Жар-птица в силу входит, она начинает нити судеб видеть, но менять их ей нельзя. Все, кто пытались, погибали. Тогда богиня Тара дала
