Макс Фрай - Ветры, ангелы и люди
И умолк, уставившись на свои ловкие руки, которые, не дожидаясь команды хозяина, начали сворачивать самокрутку, взяв вместо бумаги увядший лист подорожника, а вместо табака щепотку песка.
Толкнул рыжего локтем в бок. Сказал, подмигнув:
– По-моему, нам обоим надо немедленно выпить.
И достал из кармана маленькую поллитровую бутылку с минеральной водой, без которой не выходил из дома здесь, в Ниде, где в любой момент можно случайно забрести в дюны, а дюны – это почти пустыня, тут без воды никуда.
– Спасибо. Но кажется, я пока не хочу пить, – флегматично откликнулся рыжий тезка.
– Я тоже не очень. Но все равно придется.
– Это еще почему?
– Фишка в том, что здесь, в дюнах, как только откручиваешь пробку, к бутылке тут же начинает подбираться ветер. Дует в нее, гудит, свистит, что-то рассказывает, а иногда поет. Доподлинно известно, что пустые бутылки ветер любит гораздо больше чем наполненные жидкостью. Это как раз понятно, воды-то вокруг и так хватает, зато полная пустота – редкость, заманчивая игрушка, дают – надо брать. Если мы выпьем всю воду, велика вероятность, что ветер захочет залезть в бутылку. А уж если он чего-нибудь хочет, непременно устроит по-своему. В точности как ты.
– И мы поймаем ветер в бутылку? А что будет потом?
– Ну как же. Мы быстренько закрутим крышку, сядем на велосипеды и отправимся к Рону. Он открывает свой бар в сумерках? Отлично, значит, сегодня мы заявимся первыми. И никто не увидит, как мы подмешиваем рассерженный куршский ветер в его «Океанский бриз». Подозреваю, это будет самая убойная смесь всех времен. Лучший в мире коктейль, идеально подходящий, чтобы отметить – я даже не знаю, что именно. Но если мы не устроим по этому неизъяснимому поводу хорошую вечеринку, будем совсем дураки.
О разнообразии мира
Семьдесят восемь сказок для Марко
1.В Кракове живут невидимки, демоны и обычные люди. Краковские невидимки обычно идут в музыканты, демоны развлекают детей на площадях, а остальные горожане пекут крендели и живут как хотят. Лица у них приветливые, голоса негромкие, а сыр они заплетают в косы.
2.Жители Брешии укрывают головы пестрыми платками, водят за собой белых собак, улыбаются, как будто только что проснулись. А хлеб они едят на бегу.
3.Жители Праги вырезают из дерева кукол, приделывают к ним веревочки, чтобы двигались как живые, кормят их щедро, поливают пивом и медовухой, отправляют вместо себя на работу и по другим скучным делам, а сами бродят по паркам, прыгают по деревьям белками, щебечут как птицы, плывут под водой серебристыми рыбами, цветут как розовые кусты, лебедями пролетают над Влтавой, хохочут, как чайки – всех провели!
4.Жители Клайпеды высокого роста, у каждого из них по два голубых лица, одно смотрит вперед, другое назад. К их одежде пришиты медные бубенцы. А по городу они ходят приплясывая.
5.В городе Минске кроме людей, живут людоеды и наваждения. Люди в Минске очень красивы и молоды, редко встретишь среди них кого-нибудь, кто выглядит старше тридцати. Людоеды очень стараются быть похожими на людей, но невольно выдают себя лихорадочным блеском в глазах, слишком широкими улыбками и торопливой готовностью согласиться с любыми словами намеченной жертвы, а потому в охоте они неудачливы и живут впроголодь. Наваждения в Минске по большей части крикливы и простодушны, вид их не столько ужасает, сколько обескураживает. Впрочем, они совершенно безобидны и существуют исключительно для развлечения жителей города и его гостей.
Свою зиму жители Минска хранят в погребах под железнодорожным вокзалом и вынимают неохотно, по маленькому кусочку, а в долг соседям не дают никогда; те, впрочем, и не особо просят.
6.Жители Антиба наряжаются со вкусом, ходят по улицам неторопливо, принимают эффектные позы на фоне тех стен, чей цвет удачно сочетается с их одеждой. Жителям Антиба кажется, будто их не родили матери, как прочих людей, а нарисовал неведомый живописец, поэтому они очень стараются не испортить его картину.
7.Жители Цюриха в детстве глотают золотые часы и живут потом, размеренно тикая, поэтому никогда не опаздывают и ошибаются в расчетах много реже, чем прочие люди. Те, что живут у озера, приносят обильные жертвы белым лебедям, те, чьи дома стоят на горе, поклоняются диковинной птице-щухшнабелю, но жертв ему не приносят.
8.Жители города Вильнюса уже много веков снятся своему мертвому князю и по его милости вечно ходят по колено в тумане, носят цветные одежды, танцуют на улицах и почти ничего не весят, сколько бы ни выпили пива, закусывая свиными ушами и холодным борщом. Долгими зимними вечерами жители Вильнюса сидят в своих светлых студеных домах, мастерят задумчивых кукол, говорят: «Пусть хоть что-то здесь будет взаправду», – но и сами понимают, что куклы не в счет.
9.Жители Валбжиха красят здания вокзалов в розовый цвет, бродят по шпалам, как дополнительные поезда дальнего следования, но никогда никуда не уезжают.
10.Жители Хельсингборга всегда выходят из дома с корзинами, набитыми всякой снедью – на тот случай, если среди повседневных хлопот или уже по дороге домой их застигнет закат. Потому что на закате следует сесть, обернувшись лицом к пламенеющему морю, достать бутерброды и пироги, предложить их солнцу, чтобы не шло спать голодным. А то, что останется, можно доесть самому.
11.По воскресеньям жители городка Миккели продают свои сны на Рыночной площади. Чтобы купить хорошие сны, надо прийти рано утром, к полудню сны прокисают и становятся кошмарами, которые за полцены сбывают легковерным туристам.
12.Жители города Нанси проводят время за научными спорами, выясняя, где находится край мира, сколько слонов надо поставить друг другу на спину, чтобы дотянуться до неба, из какого сорта сыра следует делать Луну. На досуге они едят, разделяя трапезу с рыжими собаками и черными воронами, прочим же птицам и зверям приходится заботиться о пропитании самостоятельно.
13.Жители Валенсии веселы и приветливы, они бодрствуют по ночам, варят шелк в железных котлах, превращают молоко в кофе и пасут на городских окраинах тучные стада оранжевых апельсинов.
14.В Ротенбурге живут люди и статуи. Отношения между ними теплые и уважительные, как и должно быть у добрых соседей. Люди каждое утро говорят статуям комплименты: «Сегодня ваш нос блестит на солнце эффектно как никогда». А прогуливаясь по улицам, они порой замирают на несколько секунд, а то и минут в какой-нибудь причудливой позе, чтобы статуи видели: людям тоже бывает свойственна полная неподвижность, поэтому все в порядке.
Статуи Ротенбурга очень ценят такое доброе отношение, поэтому прогуливаются только по ночам, а пиво пьют лишь в одном, специально для них открытом баре на окраине, возле вокзала.
15.О жителях Венеции ничего доподлинно не известно, ибо всякий странник, достигший этого города, неизменно сходит с ума от его красоты, едва успев оглядеться по сторонам. И после этого его свидетельствам и тем более выводам нельзя доверять.
16.Весной волосы у жителей Франкфурта становятся зелеными, а те, у кого они сохраняют обычный цвет, подолгу лежат в траве, надеясь, вероятно, на симпатический эффект. А едят там жареные колбаски, закусывая разноцветным льдом.
17.Жители Москвы умеют засыпать сидя и стоя, а некоторые даже на ходу. А просыпаться они не умеют, только открывают глаза. Поэтому жители Москвы стараются много путешествовать, даже если совсем не любят дальние страны – за пределами города им обычно удается проснуться по-настоящему и какое-то время оставаться в этом приятном, хоть и непривычном состоянии.
18.Жители Вены ходят по городу неторопливо, с достоинством, в строгих костюмах и темных пальто, а их отражения бегут следом, перепрыгивая из лужи в витрину, из витрины в зеркало, из зеркала в блестящий трамвайный бок. Отражения венцев носят лоскутные куртки и разноцветные башмаки, на головах у них старомодные шляпы, а карманы вечно полны конфет, которыми они охотно делятся со своими оригиналами, улучив момент, когда на них никто не смотрит. А застукавшему их чужеземцу тоже суют конфету, подкупают, чтобы помалкивал.
19.Жители Каунаса любят приходить на помощь заплутавшим путникам. Часто нарочно бродят по городу, высматривая: никто ли не заплутал? Поэтому добродушные каунасские лешие старательно запутывают дороги и морочат головы приезжим, чтобы добродетельным каунасцам было кого выручать.
20.Жителям Риги порой приходится воевать с атакующими город ордами хищных желтых велосипедов. Храбрые рижане неизменно побеждают, а изувеченные трупы врагов приковывают железными цепями к заборам и телеграфным столбам – для устрашения прочих захватчиков.
