Антон Огнев - Человек из Утренней росы
– Что мне снится?
– Это не так важно, – ответила Мия.
– Да, я знаю эту легенду.
– Теперь я расскажу тебе то, чего ты никогда не слышал ни от меня, ни от отца. Я расскажу тебе, как все было и как все есть. С самого начала. – Заметив встревоженный взгляд юноши, Мия поспешила успокоить его. – Не волнуйся! Сон будет недолгим: всего пять – семь минут. Но ведь каждый сон – это целая жизнь…
Мия удобнее уселась в кресло.
– Когда Лютень был прогнан из Тергона и леса поднялись, освободившись от его гнета, из разных мест сюда потянулись люди, чтобы обжить эти земли, обрабатывать плодородную почву. Немногие отваживались на эти походы, но те, кто ушел от грязи и сора, от боли и страха, были несказанно рады, найдя здесь кров и пищу. Они решили сохранить то богатство, обладателями которого стали, от злого умысла, но более от невежества. Жить в мире с природой, с необъятным Тергонским лесом учили детей с самого раннего возраста. Вскоре весть о нетронутой природе и о лесных богатствах донеслась и до городского света. Лодыри и недоохотники ради собственного удовольствия стали посещать Тергон, не щадя ни сильных хищников, ни беззащитных детенышей их, ни жителей, ратующих за мир и спокойствие в наших землях. – Мия вздохнула. – Однажды несколько детей, собирая коренья и ягоды, забрели очень далеко, в самую чащу. Заслышав приближающийся шум – треск и лай – они поспешили спрятаться. Пятеро охотников гнали славную добычу: сперва на малую полянку кубарем выкатились два бурых комочка – медвежата – затем, закрывая их от стрел, истекая кровью, тут же очутилась разъяренная медведица. Учуяв человека, она злобно метнулась в сторону детей, но, увидев их – испуганных и беззащитных – снова бросилась в сторону охотников. Те же, не жалея стрел, посыпали ими поляну из-за ближних деревьев. Некуда отступать. Мохнатые малыши жалобно ревели и жались к матери, собаки не унимались, изливаясь пронзительным лаем, стрелы не кончались. И тогда медведица из последних сил встала на задние лапы, устрашающе заревела, обращая глаза в сторону не то охотников, не то неба. Но не угроза была в том реве, а скорее отчаянье и мольба. Мольба о спасении детей.
Тифей сидел, погруженный в себя, и словно видел все своими глазами.
– Маленький мальчик по имени Лами́т всей душой своей переживал за медведицу, за маленьких ее детенышей и, пытаясь обхватить ручонками огромный ствол сосны, умолял мудрый и огромный лес прийти на помощь, сжалиться над раненым зверем и спасти медвежат. Новый рев огласил лес, и Ламит погрузился в сон. Сон был замечательным: приснилось мальчику, что стал он огромным бурым медведем, защитником слабых, сторонником справедливости. «Я Лесной Страж!» – громко проревел он столбенеющим от страха охотникам, словно пылинки, надутые ветром, отбрасывая в сторону острые стрелы, поднимая и высоко за деревья швыряя злобных убийц. Когда Ламит проснулся, восторженные друзья рассказали, что когда он упал в обморок, на поляне чудесным образом возник медведь, назвавший себя Лесным Стражем, и пересказали мальчику его сон. Так появился Страж, а рассказы о нем надолго отпугнули охотолюбителей. Мольба матери-медведицы, нежная искренность ребенка и молчаливое согласие разумного леса, соединившись, породили новое чудо и новую легенду… Только спустя несколько лет лес снова обратился к Ламиту. Опять погрузившись в сон, стал мальчик Лесным Стражем. Далее из поколения в поколение от отца к сыну передавалась эта тайна, а сам хранитель леса навсегда стал частичкой Тергона.
– Значит, отец?..
– Да, Тифей. Ты был еще ребенком, когда Сирдэк, вернувшись из дальнего похода, решился все мне рассказать… Твой дедушка, а точнее прапрадедушка давно обучал его.
– Прапрадедушка?
– Скоро ты сможешь с ним увидеться. Дело в том, что со временем все чаще нуждался лес в помощи Стража. Очень часто случалось так, что по долгому времени спал хранитель, разом валясь с ног: в дороге ли, на празднике или будучи дома с семьей. И за время, проведенное в таком сне, лес благодарил по-своему: приоткрывая некоторые тайны, даруя здоровье, но самое главное – возвращая молодость и силы. День помощи Тергону не отнимался от жизни! Это было удивительно, странно. Когда же люди замечали эти странности, они пугались неизвестного, сторонились хранителя и его семьи. Переезжая из селения в селение, страдал Тиа́с – второй Страж Тергона, лес же, чувствуя это, направил его к Восточной сини – в эту обитель. Здесь постигали гармонию мира потомки Инга, историю которого ты уже знаешь. Они с радостью приняли Тиаса и всех членов его семьи. С тех пор принято было, чтобы хранитель жил здесь. Ты, наверное, давно хочешь спросить, почему я ушла, бросив тебя и мужа? Узнав о том, что Сирдэк должен покинуть семью, я впала в отчаянье. Я вдруг поняла, что одна не смогу воспитать, прокормить тебя! Да, мы бы не умерли с голоду и не пошли по миру, прося подаяния, но… Семья у нас небольшая. Домашнее хозяйство, работа в саду – все это мои занятия. Работа же твоего отца приносила большую часть денег. Я еще не знала, что муж мой еще долгое время пробудет с нами, прежде чем возраст его начнет выдавать, и что зов леса теперь мягче… Простившись с тобой и оставив свое кольцо, когда все селение погружено было в крепкий сон и никто не мог меня заметить и остановить, я побежала к Сосне-королеве и умоляла сделать меня хранителем, позволить Сирдэку остаться с тобой и заботиться о тебе. Представляешь ли ты, как сильно я тебя люблю? Чего стоило мне это решение? – Мия не сдержавшись, заплакала, заново пережив прошлое.
Сирдэк, сидевший рядом, нежно обнял супругу, шепотом успокаивая ее. Тут же высохли слезы, с блеском счастья в глазах Мия продолжила:
– Мольбы мои были услышаны. Когда же я очутилась в монастыре, все были очень удивлены происшедшим: во-первых, я была не из рода хранителей, а во-вторых, женщиной. Это значило, что лес и весь мир готовы услышать каждого! Все время нашей разлуки, Тифей, я была рядом с тобой. Любовалась тобою, когда ты спал, незримо сопровождала тебя, когда ты охотился. Я продолжала видеться с твоим отцом, и мы договорились не раскрывать тебе пока этот секрет. Пока… Пока ты не будешь готов принять и понять его. Прости, что так долго мы заставили тебя ждать. Ты простишь меня, Тифей?
– Конечно, мама! Уже простил. Простил давно. Я тоже очень сильно тебя люблю. – Тифей на миг погрустнел, но затем, отогнав дурные мысли, сказал: – Когда я вошел, то увидел здесь целый город!
– Да, – подтвердил Сирдэк, – здесь много людей. Кто-то приходит, подобно тебе, в поисках ответов и помощи, оставаясь затем навсегда. Кто-то, набравшись сил, полный решимости возвращается в свой город, чтобы нести гармонию и свет.
– Но как вы сохраняете тайну, где берете пищу?
Отец загадочно улыбнулся.
– Мы ни от кого не прячемся. Просто не каждый ищет… Тифей, а ты когда-нибудь видел восточный склон Восточной сини? – После этих слов на столе возник поразительно схожий с оригиналом макет гор, обращенный к Тифею привычной стороной. Сирдэк развернул его. – Ни ты, ни кто-то другой из мирян никогда этого не видел. За непроходимыми лесами, за огромными горами… – нараспев говорил отец, а макет все рос и рос.
В какое-то мгновение юноша очутился на небольшой каменистой площадке. Внизу же Тифей увидел пространные сады, красочной узорчатой материей покрывающие часть восточного склона и плавно перетекающие в горную долину. Даже с самой вершины, казалось можно различить яркие, налитые соком фрукты каждого деревца, привезенного сюда и приученного к местной почве экспедицией Инга. Рядом росли яблони, груши, вдали колосились поля, производящие на свет разные злаки. Сеть ровных дорожек соединяла между собой садовые участки. Люди, издалека тоже похожие на диковинные фрукты, работали все вместе.
Юноша вспомнил вкус здешних яблок и с удовольствием представил себе тот сок, который мог бы получиться из них. С такими плодами любая девушка могла победить на Ветрогоне… Окружающие виды вдруг померкли, Сирдэк переглянулся с Мией. Комната опять поплыла перед глазами Тифея, отвечая на его душевные просьбы, и молодой отшельник увидел Фелиссу! Девушка по-прежнему неподвижно лежала на постели. Но вот моложавый мужчина лет шестидесяти на вид вошел в комнату. Юлина, не отходившая от дочери привстала, глядя на него с надеждой.
– Так, так, – произнес старец, словно вышедший из Синовой легенды. – Вот укрепляющий сбор, он поможет восстановить девочке силы. Как я и говорил. Видите легкий румянец на ее щеках? Все образуется. Надо только ждать. Ждать и верить, – назидательным тоном сообщил он.
– А лекарство? Вы говорили, что есть лекарство?
– Да, лекарство есть, – улыбнулся лучиками морщинок незнакомец. – Но для его приготовления нужен очень редкий компонент! Не волнуйтесь, скоро, совсем скоро мой помощник принесет его сюда, – заверил Альнир Юлину. – Он молодец. Мой внук, – с гордостью добавил целитель, взглянув Тифею прямо в глаза …
