Алая Топь - Саша Урбан
– Все ты о своих крестьянах, – скривила губы княгиня.
– Там не только крестьяне! – вскочил с места Святослав. – Бояре, торговцы, дружинники. Для тебя все на одно лицо.
– Никто из них не может справиться с несчастьем, что нас постигло. Вода не уйдет просто так. И даже твое необдуманное решение жениться на бедной девочке нам не поможет. Тут нужно знание…
– Знание, с помощью которого ты превратила княжеский терем в пещеру с нечистью? – невесело усмехнулся Святослав.
Дана дернулась, удивленно вскинув брови. Алые губы тронула хитрая полуулыбка.
– Не понимаю, о чем ты, свет мой.
Свят скрежетнул зубами, перемалывая рвавшиеся наружу слова. Он никогда не был жесток: отец в его годы славился куда более безжалостным нравом. Но в нем взыграла кровь. Княжич представил, как хватает Дану за черную тугую косу и что есть силы прикладывает ухмыляющееся лицо об угол стола.
– Поешь, отдохни с дороги, а потом поговорим. Кажется, ты слишком устал в пути.
Святослав стиснул кулаки.
«Как бы не так, ведьма», – хотел сказать он, но внимание его отвлекла возня за окном. Позабыв о Дане, Свят вгляделся в улицу через тонкую слюду.
Во дворе размахивала руками Милорада.
– Да что же за княжеский терем, где ничего нет? Где сани? – покрикивала она.
Свят услышал, как зашелестели юбки Даны. Княгиня встала рядом с ним и опять спросила:
– Что тут происходит?
Мутная слюда вмиг стала прозрачной, как стекло. Насмотревшийся чудес Святослав даже не удивился и лишь пристальнее вгляделся в происходящее на дворе. Стрельцы, потерянные и осунувшиеся, перебирали ногами, шатаясь по двору. В руках у каждого был калач, и они сонно жевали хлеб, пытаясь кое-как выполнять приказы Милорады. Та стояла посередине двора с Долей и Недолей. Сестры держали огромное блюдо, на котором высилась гора хлеба. Даже издалека Святослав видел, как от свежевыпеченных караваев в воздух поднимаются клубы пара.
– Не прикажете же вы нам самим все нести? – сокрушалась Милорада.
Наконец один из стрельцов, не в силах оторваться от хлеба, засунул в рот большой кусок и, продолжая жевать, принялся размахивать руками и отдавать указания, то и дело поминая чью-то мать.
Остальные стрельцы засуетились, сделавшись в своих кафтанах похожими на муравьев. Сперва они бросились врассыпную, а потом собрались строем. Кто-то притащил детские саночки, выцветшие от времени, но все еще способные выполнять свою работу. Один из стрельцов стянул с себя кафтан и бросил его в сани, накрывая пыльное дно. Милорада благодарно поклонилась ему и махнула Доле с Недолей. Те, в свою очередь, водрузили блюдо с караваями на красную подстилку и подтолкнули сани в сторону ворот.
Часть стрельцов бросилась к воротам, другая пыталась придержать сани, чтоб те не врезались или не перевернулись.
– Оставьте в покое, – велела Милорада. – Видите же, без вас едут. Лучше спуститесь и скажите людям, что сейчас будет им хлеб.
Стрельцы послушно засеменили вперед. Они то и дело оборачивались на Милораду, и на лицах их читалось удивление. Кем была эта странная девушка? И почему они по своей воле слушались ее беспрекословно, даже с удовольствием?
Отправив сани, Милорада посмотрела на окно, за которым стояли две фигуры. Святослав почувствовал ее взгляд сквозь слюду, и девушка озорно вскинула брови, точно спрашивая: «Ну, ты идешь?»
– Резвая какая, – хмыкнула Дана с хищным азартом. Она кивнула Святославу: – Ну, не стой. Иди к своей невесте.
В ее голосе не было ни капли доброжелательности, и Святослав пообещал себе, что разберется с этим позже.
Они спустились с холма к мосткам, где их уже ожидал присмиревший народ. Святослав нашел глазами Молчана, и воевода с одного взгляда все понял. Он принялся распоряжаться, чтобы народ расступился и выстроился в очередь, а Милорада и Святослав под благодарные возгласы стали раздавать хлеб. Руки сменялись руками, а караваи все не заканчивались. Но люди, ослепленные голодом, не обращали на это чудо внимания и лишь кланялись со слезами на глазах.
Очередь начала подходить к концу, лишь когда небо раскрасили сумерки. Молчан, изрядно охрипший, грозно следил, чтоб никто не вздумал нарушить устоявшийся порядок. У Милорады ныли руки и плечи, но на душе было хорошо. От вида благодарных лиц губы сами складывались в улыбку. Она все хотела поглядеть на Святослава, увидеть, рад ли он ее затее, но тот был слишком занят, наделяя людей хлебом. В голове девушки уже появилось множество идей на завтрашний день, например раздавать вместе с хлебом крупу или даже мясо. Ей не терпелось поделиться своими мыслями с женихом, но тут заговорил Молчан.
– Ты хочешь собрать совет, чтоб тебя признали князем? – с надеждой спросил он.
Святослав пожал плечами.
– Признание меня князем воду не уберет, – тяжело отдуваясь, проговорил он. Его лоб и виски блестели от пота.
Плоты и лодки постепенно освободили запруду, и теперь по спокойной воде скользила только лодка Милорады. На носу сидел нахохлившийся как сыч Влас. Святослав помахал ему, но тот лишь кивнул в ответ.
– А я-то думал: где его носит? – хмыкнул Молчан и, повернувшись к Святу, положил руку ему на плечо. – Смотри, только ты свадебку сыграешь, мы враз за тобой встанем. Ты истинный князь, а эта…
Он кивнул в сторону терема и емко выругался. Милорада усмехнулась.
– Прости, госпожа, – рассмеялся Молчан.
– Ничего такого, господин Молчан, чего бы я не слышала от своих дядюшки и бабушки.
Тот выдавил сиплый смешок и опять взглянул на княжича, чтобы убедиться, что он понял его слова. Свят кивнул и тронул воеводу за плечо.
– Спасибо тебе, Молчан. Я рад, что могу на тебя положиться.
– Как и всегда, – Молчан поглядел поверх плеча княжича на Милораду и улыбнулся ей, да так, что вся суровость вмиг испарилась из его черт и грубое, словно вытесанное из камня, лицо смягчилось. – И ты тоже можешь рассчитывать на меня, госпожа.
– Да какая я госпожа… – зарделась Милорада.
Молчан заулыбался.
– Дадут боги, хорошая.
– Что еще у вас произошло, пока меня не было? – вклинился Святослав. Лицо Молчана тут же ожесточилось.
– Из воды вылезла какая-то тварь. Теперь на ночь все запирают двери. Мужики решили ее изловить.
Оказалось, что тварь – существо в три ладони ростом, с лягушачьей кожей и кривыми лапами – повадилась лазать в дома через трубы и хозяйничать на кухнях. Какая-то баба проснулась от шума, и тварь набросилась на нее, откусила кусок мяса от плеча да и сбежала.
Случай взбудоражил весь город, и теперь каждую ночь несколько добровольцев на лодках прочесывали запруженные улицы в надежде если не изловить нечисть, так хоть успокоить разволновавшихся жен, утративших веру в безопасность собственных домов.
– Никак, кто-то из твоих соседушек, – едко проговорил Влас, когда, распрощавшись с Молчаном, они втроем шли к терему. Позади бодро шагали сытые и довольные стрельцы. Им доверили нести приданое.
– Похоже на игошу, – фыркнула
