Стать героем - Александр Николаевич Романчиков
– А-а-а, ну так, три дня назад я пробовал снова, так не получилось ничего, не очутился герой в круге чародейном.
– В круге, может, и не очутилось, а в лес вот парня забросило.
– Да? – вперив взгляд в Пашу, он принялся его щупать, предварительно тыкнув пальцем в руку, сказал, – Скажи «а»
– А-а-а, – широко раскрыв рот, как в больнице, сам не зная зачем, послушался старика Паша.
Нахмурив брови, явно над чем-то размышляя, Иван спросил у Еремея:
– Так, а как ты понял, что это тот, которого я вызвал, и почему его в лес забросило?
– Ну, то, что он не здешний я сразу понял, а вот почему в лес, это уже у тебя спрашивать нужно, – ответил волхв.
– Верно, у меня, – подняв указательный палец вверх, пробормотал Иван, и скрылся в другой комнатке своего дома.
Оттуда послышались звуки поиска чего-то среди бумажного и деревянного хлама, вскоре Иван вернулся, держа в руках какой-то свиток желтоватого света.
– Вот, папирусы с юга привозили, я себе купил несколько, – хвалясь Еремею сказал Иван, разворачивая свиток, – вот, значит, Еремей, тут моя волшба вся описана, я тебе свиток отдаю, ты и разбирайся, что я не так сделал, ничем помочь я больше не могу.
– Этого я и ожидал, спасибо и на этом, однако, скажи, Иван, зачем ты вообще это затеял?
– Герой… Волшба… – пробормотал маг в ответ, надеясь, что его поймут.
– Ладно, Иван, не трудись с объяснениями, лучше давай-ка ему настойку от хвори, да поесть. Заодно и одежду ему сыщи, все ж таки ты его сюда перенес, вот и наслаждайся результатом своей волшбы.
Вдруг лицо Ивана озарила улыбка до ушей, он внезапно что-то понял, и несказанно этому обрадовался:
– Так ведь это выходит, что получилась моя волшба! – он благоговейно посмотрел на Пашу, результат своих трудов, и, как мог, нежно сказал, – Ты тут вот садись, а я сейчас и стряпня у меня готова, и одежду найду!
С этими словами он усадил Пашу на лавку, и снова убежал во вторую комнату его небольшого дома. Вскоре он вернулся оттуда с маленьким бутыльком в руках:
– Вот, выпей, это от хвори твоей, – сказал он, протягивая Паше бутылек.
Больной смело принялся пить свое лекарство. Он ожидал ужасного вкуса, рвотного рефлекса, или дикого жжения в горле, на худой конец. Приятный вкус настойки, похожий на сироп, Пашу даже разочаровал, он-то уже приготовился к спазмам и катанию по полу в диком кашле. Опустошив бутылек, он хотел протянуть его Ивану, но тот уже убежал, и, видимо, орудовал хватом возле печи, выуживая оттуда чугунок.
Вскоре, все трое, они чинно восседали за столом. Паша любовался на подаренную ему Иваном ложку, причудливые изгибы ее формы были просто созданы для удобного питания. Как сказал волшебник, на ложке особое заклятие, и она приспосабливает свою форму под владельца. Паша никаких изменений в ней пока не замечал, поэтому подумал, что заклятие не действует, что не сильно его удивило.
На обед у них была вареная репа, хлеб и вяленое мясо. Паша не привык есть репу, однако голод заставил его жевать и глотать все, до чего могли дотянуться его руки, и вскоре, насытившись, он, поглаживая живот, откинулся к стенке, рядом с которой стояла лавка.
После обеда Иван принес Паше одежду на замену. Собственно, никаких отличий, кроме того, что она была чистая, от собственной Паша не нашел. Быстро облачившись в новое одеяние, под бормотания Ивана, который твердил, что быть того не может, и какая же удача – сотворенная волшба, Паша попросился в туалет.
– Вот из дома выйди, направо иди, там возле стены увидишь сарайчик такой, вот там и делай свое дело, – пояснил Иван страдальцу, как добраться до столь нужного ему сооружения.
Паша выбрался из дома, вдохнув свежего воздуха полной грудью, оглянувшись по сторонам, он двинулся направо, как велел Иван. По привычке пытаясь высморкаться, он вдруг понял, что нос не заложен, и нет даже намека на насморк.
«О, классно, хорошая настойка!»: подумал он, шагая уже по запаху в прежнем направлении. Вскоре пред ним предстал сарай, который описывал Иван. Задержав дыхание, Паша вошел туда. В темной комнате сарая было полно мух, у дальней стены были расположены кабинки, в каждой из которых имелась «дыра» прорезанная в деревянном полу.
«Как в деревне»: с этой мыслью Паша пристроился в самой темной угловой кабинке.
Теребя рукав своей новой рубахи, размышляя о сложившейся ситуации, он вдруг услышал топот сапог по деревянному полу сарая, кто-то заговорил:
– Как из города выйти теперь, уже третий день тут сидим!
– Как-нибудь, наших-то изловили, в лес дружину теперь направят, а послать уже некого к ним с вестью.
– Это да, но и про нас никто не знает, вот только из города я никуда не уйду, пока этого … не найду!
Какого именно этого Паша не расслышал, сидеть он старался как можно тише, и неимоверным усилием сдерживал то, зачем сюда пришел.
– Он брата моего убил, …, и я убью его, во что бы то ни стало! – торжественно закончил гость туалета.
Весь этот разговор Паша слушал все еще не вдохнув, только сейчас он об этом вспомнил. Чуть не падая в обморок, он как можно тише стал вдыхать воздух. К счастью, бандиты слишком громко обсуждали своего врага и планы по уходу из города, и Паша не привлек их внимания. Он не ожидал, что этот смрад вызовет в нем желание закашляться. Так и не закашляв, Паша почувствовал себя героем терпения, потому что он так и не выдал своего присутствия. Убедившись, что нежданные посетители ушли из туалета, он высвободил свои желания. Быстро очистившись, он осторожно глянул в щель в стене, чтобы убедиться, что на улице его не поджидают бандиты.
Из разговора он понял, что эти двое сопровождали в тот вечер главаря разбойников, который пал от Пашиной руки, и теперь они ищут его в городе, видимо, зная, что его уже выпустили из темницы. Так же он имел теперь ценную информацию для стражников. Разбойники собирались пролезть в подкоп под стеной, где именно этот подкоп, Паша не знал, так как не знал города. Но знал название корчмы «Бородатый Сом», которая стоит рядом со стеной. Справа от корчмы и был подкоп вод стеной. Правда, уходить из
